Ученик мясника (сборник)

На подходе к ресторану Иоахим ускорил шаг, увидя долгожданный автомобиль, и Грихалва не остановил его. Едва ли усталые путники привлекут внимание публики на ступеньках ночной кондитерской, ожидающей своей очереди съесть пирожок или пирожное.

Едва скользнув внутрь автомобиля, Иоахим тут же запустил двигатель. Грихалва забрался на заднее сиденье, не забывая еще раз оглядеть очередь. Один из мужчин на крыльце кондитерской немного отодвинулся от двери, и Грихалва с ужасом обнаружил табличку «Закрыто».

— Скорей! — крикнул он Иоахиму.

Как только машина тронулась, над головой Грихалвы просвистела пуля, разбив заднее стекло. Пока Иоахим вел машину вниз по пустынной городской улице, Грихалва лежал на заднем сиденье. Наконец, он отважился приподнять голову, чтобы взглянуть сквозь стекло с паукообразной трещиной. По обоим тротуарам стояли шесть или семь человек, в упор расстреливающих ускоряющий движение автомобиль. Дважды раздавались щелчки по корпусу, затем машина со скрежетом повернула.

— Быстрей, Иоахим! Они не отстанут.

Через плечо Иоахима он наблюдал, как стрелка спидометра достигла отметки «100», потом осмотрел свой револьвер. За стеклом была темнота. Машина с неожиданной легкостью устремилась вниз по слабому наклону. Пунктиры на асфальте слились в единую белую линию. Проходили минуты, но сзади не было фар автомобилей, пустившихся в погоню. Они уже выехали в пустыню. Иоахим резко свернул к западной границе штата. Последний дорожный указатель проскочили с такой скоростью, что Грихалва не смог прочитать ни слова.

— Помедленней, здесь могут быть копы, — скомандовал он Иоахиму. После Беннинга он почувствовал себя чуть поспокойнее, но в безопасности они окажутся не раньше, чем прибудут в Редлэндз, где верный человек спрячет этот автомобиль, а им даст другой. Оттуда — час езды до Лос–Анджелеса.

Все трое одновременно заметили какие–то желтые и красные вспышки на дороге. Вскоре стало ясно, что это иллюминация у входа в Мемориал динозавров. Горящие разноцветные лампы освещали гигантское чешуйчатое туловище тиранозавра в натуральную величину, стеклянные глаза горели красной подсветкой. Тут же расположились два белых буксировочных грузовика: один — под брюхом огромного бронтозавра, другой перекрывал правые полосы дороги. Вспышки света создавали впечатление, будто чудища движутся.

— Странные дела, дороги нет, — пробормотал Езус.

— Кто тут странный, так это ты. И ребенку ясно, что они намерены устроить аварию, — пояснил Иоахим.

Между тем второй грузовик перекрыл всю левую часть шоссе, перед ним пробежал человек, размахивая лампой–вспышкой.

— Ты можешь их объехать? — спросил Грихалва Иоахима.

— Нет. Здесь крутые спуски с обочин. Видно, буксиры собираются что–то оттуда выволакивать.

Человек с лампой–вспышкой явно пытался привлечь их внимание, указывая на вход в мемориал. Подъехав, они обнаружили еще два автомобиля, продвигающихся к выходу на шоссе.

— Просто маленький крюк, — облегченно вздохнул Иоахим.

Доехав до ворот, первая машина вдруг остановилась с погашенными фарами. Иоахим посигналил. Неожиданно дверцы открылись, и оттуда начали выскакивать какие–то люди. Первый встал на колени и прицелился из револьвера. Сзади тоже возник автомобиль, толкнувший машину Грихалвы. Тот среагировал мгновенно: выстрелил из револьвера прямо в переднее стекло. Мгновенно двое мужчин на передних сиденьях оказались залиты кровью и усыпаны осколками стекла.

— Давай назад! — крикнул Грихалва, поворачиваясь, и только тут увидел, что Иоахим выскакивает из машины и стреляет по пассажирам переднего автомобиля. Мужчина успел подняться с коленей и отскочить, но бедняга Иоахим дернулся от ответного выстрела и упал рядом с передней дверцей.

Езус беспорядочно палил из окна.

— Сядь за руль! — проорал ему Грихалва, но тот не услышал.

Пробравшись через окончательно выбитое заднее стекло, Грихалва скатился вниз. Осмотревшись, он обнаружил, что все выезды заблокированы буксирами. Над ним вырисовывались гигантские чудовища. Между тем очередная автоматная очередь достала Езуса, и голова его свесилась из окна. Сделав глубокий вдох, затем выдох, Грихалва пополз к передней машине. Добравшись, он выстрелил в салон и только тут понял, что там пусто. Мигом скользнув внутрь, он положил руки на руль, но тут встал во весь рост мужчина, притаившийся перед машиной. Грихалва мгновенно принял решение завести мотор и переехать негодяя, но тот уже прицелился и выстрелил. Последнее, что видел в этой жизни Грихалва, была фигура, встающая во весь рост из–за капота, а за ней длинная шея и маленькая зубастая головка бронтозавра на фоне неба.

Глава 32

Портерфилд заметил автомобиль в три тридцать утра в понедельник. Он сидел в гостиной совершенно один с занавешенными окнами и вдруг услышал урчание двигателя на другом конце улицы. Слегка отодвинув штору, он взглянул на автомобиль, который полз медленно, как пешеход. Затем фары погасли, и из передней дверцы вылез мужчина, одетый в потемневшую от пота рубашку и натянутую до бровей вязаную шапку. Нагнувшись, он что–то взял с заднего сиденья и ступил на тротуар. Когда он прошел под уличным фонарем, Портерфилд потерял к нему интерес — у мужчины в руках была просто кипа газет.

Во вторник Портерфилд покинул фонд Сейелла на час раньше обычного. В тот день он снова заметил автомобиль, остановившийся за углом. Когда Портерфилд приблизился, водитель завел пыльный коричневый «форд» и исчез. Это была машина, виденная им в понедельник утром, — он узнал ее по тикающему звуку неотрегулированного двигателя.

— Элис, ты не знаешь, где живет наш разносчик газет? — спросил он жену за чашкой кофе.

— Я его часто вижу, но никогда не заговаривала. Это очаровательный маленький мальчик, но, сам понимаешь, когда кто–то приходит каждый день в пять утра, то несколько странно выходить в ночном халате для беседы.

Портерфилд рассеянно кивнул. Он отвлекся, замечтавшись об охоте на индюшек. Один старый фермер рассказывал ему, как это делается: нужно рано утром принести на поляну ручку от щетки и укрепить ее на бревне или в кустарнике. Индюшки скоро привыкнут к ней и начнут подходить совсем близко. Даже если ручка упадет, они не найдут в этом ничего подозрительного. В первый день охотничьего сезона фермеры залегают на полянах, а глупые птицы не замечают, что ручка от щетки заменена стволом охотничьего ружья.

В среду в три тридцать утра Портерфилд снова услышал знакомый тикающий звук. На сей раз он уже сидел во внутреннем дворике соседнего дома. Он встал, чтобы разглядеть пришельца между досками ограды. Человек вышел из автомобиля с пачкой газет. Шапочка натянута до бровей, но Портерфилд успел разглядеть небольшие темные глаза и широкий рот под белокурыми усами. Мужчина прошел по тротуару к дому Портерфилда, осматривая углы, газоны и кустарники под окнами. Когда он вышел на проезжую часть перед гаражом, Портерфилд выскользнул через калитку в ограде и пробрался на улицу вдоль соседской живой изгороди. Через десять минут мужчина вернулся к автомобилю, открыл дверцу и бросил на переднее сиденье пачку газет. Затем он завел автомобиль и медленно поехал вниз по улице с выключенными фарами.

— И хороший барыш приносит торговля газетами, Лестер? — спросил Портерфилд с заднего сиденья.

— Портерфилд! — Лестер дернулся и полуобернулся, но через секунду овладел собой. — Нет, нынче газеты — неприбыльное занятие, Бен.

— Вийон, ты должен быть в Гватемале.

— Вы ошибаетесь. У меня сейчас особое задание.

Портерфилд усмехнулся:

— Лестер, когда я узнал о грозящих неприятностях, то сразу задумался, кто объявится первым, но никак не предполагал, что это будешь ты. А следовало догадаться, учитывая твою специальность. Вот не думал, что на это дело пошлют именно тебя. Итак, ты пришел ко мне. Тебя послали из отдела директора?

— О чем вы? Я здесь просто для беседы.

— Чего ты сюда напихал? — Портерфилд со вздохом извлек откуда–то тяжелую палку, соединенную со второй палкой цепью из нескольких звеньев. — Так, нунчака. — Он снова полез в бумажный пакет на заднем сиденье и вытащил несколько зубчатых стальных пластинок. — Ага, шурикен. Еще что? Струна от рояля, выскакивающий нож. Что стряслось, Лестер? Девятимиллиметровых пуль больше не выдают, или ты утратил доверие?