Спенсервиль

– Да, – ответил он.

– А мадам говорит, что сейчас вы приехали из округа Чэтэм.

– Совершенно верно. Но машину я покупал в Толидо. – Кит открыл правую переднюю дверцу, и Энни села.

Он обратил внимание, что на поясе у охранника болталась рация для двусторонней связи, – в любой момент по ней могли передать сообщение о розыске, так что надо было убираться отсюда побыстрее и подальше. Кит обошел машину и взялся за ручку левой дверцы.

– Надо было позвонить и заказать билеты, прежде чем ехать в такую даль, – проговорил подошедший следом за ним охранник.

Киту достаточно часто приходилось отвечать на подобные расспросы в самых разных частях света, и он хорошо изучил менталитет тех, кто выступал в них допрашивающей стороной. К тому же он понятия не имел, что еще успела Энни рассказать этому типу кроме того, что они приехали из округа Чэтэм и собирались улететь в Нью-Йорк. А сам-то Кит ведь интересовался в кассе рейсами на Вашингтон.

Поэтому Кит посмотрел на Энни и, стараясь говорить с самым лучшим среднезападным акцентом, на какой только был способен, произнес:

– Я предупреждал тебя, что надо было вначале позвонить!

Энни согласно кивнула в ответ и, наклонившись к открытому окну, обратилась к охраннику, словно продолжая разговор:

– Я же вам говорила, это был чистый экспромт. Мы просто сорвались с места и решили, что летим в Нью-Йорк. Как в кино бывает, знаете. Мы еще никогда никуда не летали, – добавила она.

– Переночуйте в каком-нибудь мотеле, – посоветовал им охранник. – А утром будет рейс «ЮЭс Эйр» в Нью-Йорк.

– К черту мотели, – ответил Кит. – Едем домой. – Он открыл дверцу, сел в машину и не спеша отъехал. В зеркало ему было видно, что охранник продолжал стоять у края тротуара, глядя им вслед.

– Какой-то он чересчур любопытный, – проговорил Кит.

– Ты слишком долго прожил в Вашингтоне. Он просто хотел нам помочь. Страшно расстроился, когда я ему сказала, что мы собирались улететь.

– Расстроился, как же. – Теперь этот охранник обязательно запомнит и их самих, и машину.

– И что мы теперь будем делать? – спросила Энни.

– Переночуем в мотеле.

– А может быть, поедем на машине прямо в Нью-Йорк?

– Думаю, не стоит. Я говорил с Ларри, – добавил Кит, искоса посмотрев на нее. – Объявлен розыск. И на нас с тобой, и на эту машину.

Энни ничего не ответила.

Аэропорт остался позади, и Кит свернул на шоссе к востоку, в сторону Толидо.

– А может быть, взять машину напрокат? – спросила Энни.

– Я так и собирался сделать, пока не услышал о розыске. Теперь нам придется очень тщательно продумывать каждый свой шаг, куда бы мы ни шли и что бы ни делали.

Энни кивнула.

Впереди показалась гостиница «Шератон», какие есть при каждом аэропорте. Кит подъехал и остановился, поставив машину так, чтобы из вестибюля гостиницы ее не было видно.

– Подожди здесь, я схожу, узнаю.

– Прямо как в доброе старое время, – попыталась улыбнуться Энни.

– Почти.

Кит вошел в вестибюль. На полке неподалеку от стола администратора он нашел телефон, номер которого начинался с «800». [37] Кит поднял трубку, дождался, пока телефонистка ответила ему, и заказал на тот же вечер номер в «Шератоне» кливлендского аэропорта, подтвердив заказ своей кредитной карточкой. Потом перешел к телефону-автомату и набрал номер компании «ЮЭс Эйр». Там он заказал два места на самолет, вылетавший в восемь пятнадцать утра из Кливленда в Нью-Йорк, и тоже сообщил номер своей кредитной карточки. Он не привык скрываться и уходить от преследования в своей родной стране, но все-таки был в разумной степени уверен, что проследить, откуда были сделаны оба звонка, и установить, что они исходили из окрестностей Толидо, полиции не удастся. Но даже если бы это и случилось, то полиция стала бы искать его на шоссе, ведущем в Кливленд, или, вероятнее всего, устроила бы засаду в «Шератоне» кливлендского аэропорта. Такого рода трюки были до идиотизма просты и именно потому нередко и срабатывали. Для их успеха требовались всего два условия: чтобы полиция оказалась достаточно сообразительной и сумела бы обнаружить забронированные номер в гостинице и места на самолет и чтобы она оказалась еще и достаточно доверчивой, а потому отнеслась бы к этим заказам всерьез. Кит уповал – особенно в том, что касалось последнего, – на то, что полиция, ведя розыск, станет, естественно, исходить из предположения, будто имеет дело с самым обычным гражданином, каким-нибудь заурядным Джоном Смитом, а не с человеком, для которого ложные ходы и отвлекающие маневры такого рода были его профессией, способом выжить и зарабатывать себе на жизнь.

Он вышел из гостиницы, вернулся к «блейзеру», достал из багажника кейс и опять уселся за руль.

– Подержи, пожалуйста, ладно?

Энни взяла дипломат, и Кит, вырулив с пригостиничной стоянки, снова свернул на шоссе в восточном направлении.

– А что, ночевать мы не тут будем? – спросила Энни.

– Нет, – ответил Кит и объяснил, для чего они здесь останавливались.

– Это у тебя что было, призвание или побочное занятие? – поинтересовалась, бросив на него быстрый взгляд, Энни.

– Профессия. Я думал, в гражданской жизни она мне больше не понадобится, – усмехнулся Кит. – Но, оказывается, никогда нельзя зарекаться заранее.

Они постепенно приближались к Толидо, и на горизонте уже замаячили небоскребы центральной части города. Движение на шоссе становилось все оживленнее, ряды в полосе, по которой они ехали, были заполнены довольно плотно.

Кит подумал, не сменить ли ему номера. Но для этого надо было предварительно найти машину, в отношении которой можно было быть твердо уверенным, что она запаркована уже на всю ночь, – в противном случае владелец мог обратить внимание, что на его машине подменили номера, и сообщить об этом в полицию. Конечно, с чужими номерами они могли бы спокойно ехать всю ночь и к рассвету быть уже в Вашингтоне. Однако при этом и рисковать: что, если о краже номеров уже было бы заявлено? С другой стороны, даже если бы никто и не заявил, полиция ведь все равно искала бы зеленый «блейзер», поэтому они наверняка остановили бы такую машину, даже и с другим номером, чем тот, что значился в розыске, и быстро проверили бы номера по компьютеру. Нет, на подмену номеров мог бы решиться только какой-нибудь простак.

– О чем ты думаешь? – спросила его Энни.

– О том, что нам делать. Стараться удрать или где-нибудь спрятаться?

– Почему бы нам просто не явиться в полицию и не объяснить им все?

– Нет, это не вариант.

– Почему нет?

Кит объяснил ей почему и спросил:

– Тебе что, очень нужна подобная семейная сцена?

– Если бы он был один, – проговорила Энни после некоторых колебаний, – думаю, я бы справилась. Но если с ним будут дети… не знаю…

– Тогда почему бы нам не пересидеть тихонько эту ночь, а наутро не обдумать все как следует? Такого рода розыски имеют обыкновение сами по себе сходить на нет. Не исключено, что к утру полиция штата успеет поговорить и с начальником полиции Спенсервиля, и, может быть, даже с тем охранником из аэропорта. И тогда они почти наверняка поймут, что мистер Бакстер говорит им не всю правду.

– Возможно… – кивнула Энни.

– А потом, честно говоря, не очень здорово было бы оказаться в лапах полиции в такое время суток, когда невозможно потребовать ни судью, ни адвоката.

– Ты рассуждаешь прямо как преступник, – невесело усмехнулась Энни.

– Я и был преступником в очень многих странах, хотя никогда – в своей собственной. Но правила игры везде одни и те же. Думаю, если мы сейчас заляжем на дно, то время будет работать на нас, – добавил Кит. – Но я не хочу тебе ничего навязывать.

– Давненько я не слышала этих слов. – Энни помолчала немного, потом проговорила: – Может быть, нам действительно лучше где-нибудь переночевать… а потом, если уж мне придется с ним встретиться и давать какие-то объяснения в полиции, я бы предпочла сделать это утром.