Чуйский тракт

- Добрый вечер… – Гена еле слышал сам себя, чувствуя, что вот-вот потеряет от страха сознание.

- Иди к столу. Садись, закусывай. Ну, смелее давай.

 Геннадий на подгибающихся ногах скоро потрусил к столу, и плюхнулся на свободное место.

Одна из женщин тут же налила из высокого кувшина в оловянную кружку резко пахнущий пенистый напиток.

- Благодарствуйте, – пропищал он. Хотел перекреститься, но не стал, заметив у одного из мужиков висящий на шее человеческий череп.

Ужаснувшись, трясущимися руками поднял кружку, и долго, мелкими глотками, пил освежающий напиток.

Все молчали, лишь сухие лучины громко потрескивали сгорая.

Внутри растекалось приятное тепло. В голове слегка зашумело, мысли прояснились. Стало чуть легче.

- Как зовут тебя, отрок? – плечистый дядя с хрустом жевал квашеную капусту.

- Гена.

- Гена? А расскажи нам Гена, как ты так жил, что умудрился докатиться до нас?..

Язык развязался сам собой, вспоминая подробности своей немудреной жизни. Гена заметно опьянел, но говорил уверенно и складно.

Девушка налила еще, он тут же выпил, заметив необыкновенную красоту ее пальцев. Оглянулся на свою знакомую. Она пристально смотрела на него, не мигая, внимательно слушая его речь.

Он покрутил головой, не понимая, куда подевалась старуха. Бабки нигде не было.

- Что же ты, Геннадий? Во грехе погряз по уши? Наркотики возишь. Мародерствуешь… - дядя с иронией, но в то же время жестко, цедил фразы. – Зачем убиенных обокрал?

- Я н-не знаю… Деньги… - заикался Гена. – Какие наркотики? – забеспокоился.

- Ну как же? – мрачно улыбнулся дядя. – Во флягах-то вместе с медом, пакеты с героином лежали. Пять кило в каждой. Семьдесят штук – триста пятьдесят килограмм. А ты и не знал будто?

- Не знал, честное слово! – Гену чуть удар не хватил от такой новости. Опять принял полную чару, пытаясь унять прыгающий подбородок.

- Эх ты, недотепа! Вся эта дрянь из Монголии, Китая и Афганистана идет по Чуйскому тракту на запад. Самый удобный путь…

- А откуда Вы все про меня знаете? – осмелел Гена, и тут же опустил голову, испугавшись своего вопроса.

- Ты разве не узнал меня, отрок? Я Князь мира сего! Хозяин земли. Все обо всех знаю. Вы, люди, то Дьяволом меня называете, то Люцифером, то Сатаной… Но ты зови меня Огнеяром.

- А это мои помощники – Духовед, Ведогор, Ведамысл, Светояр, Лютояр и Ярогнев.

Те, чьи имена называли, с молчаливым достоинством кивали головой, недружелюбно поглядывая на Геннадия.

 – Это – жены-искусницы, верные помощницы в делах наших тяжких – Радмила, Чернава, Власта, Полуница.

- Власта! Ее зовут Власта – понял он, увидев, как кивнула ему женщина. – Какая она… - не мог найти для себя слов, восторженно глядя на нее. Хмель бродил в голове. Оторопь несколько отпустила, и он почувствовал себя свободнее.

- Ну, а к нам-то тебя как занесло? – Огнеяр беззлобно смотрел на него.

- Да бабка сюда завезла!

- Бабка? Нет голубок! Это твои грехи тебя сюда привели!

Гена побледнел, с тоской оглянувшись на Власту. Та подошла к нему, наполнила чару.

 - Пей, сокол мой ясный! Не бойся.

– Будешь моим соколом? – шепнула на ухо. Он чуть не захлебнулся от неожиданной радости.

- Буду! Конечно, буду!

Власта со смехом отскочила от него.

- А ты Геннадий, женат ли? – спросил хозяин.

- Женат, – смутился Гена, глядя на девушку.

- Ну, ничего, ничего. Власта самая лучшая, – Огнеяр с усмешкой смотрел на растерявшегося гостя.

Геннадий мало что знал о Боге и Дьяволе. Но, все же, набравшись духу, вопросил:

- Так вы что же, нечистая сила что ли?

Громовой раскат хохота потряс весь дом. Мужики долго снисходительно смеялись, весело глядя на совсем потерявшегося Геннадия.

- Что ты голубь? Ну, какая же мы нечистая сила? Мы Ангелы!

- Ангелы? – поразился Гена. – Но ведь ангелы добрые!

Опять долго смеялись.

- Есть и добрые. А мы не добрые – мы Ангелы падшие. – Хозяин весело сверкал глазами.

- Куда же я попал? – Гена в панике рыскал взглядом по сторонам.

Подошла Власта, положила прохладную руку на голову.

- Не бойся ничего сокол мой. Я теперь всегда тебя хранить буду. Любишь меня?

- Люблю!

Гена будто в гипнотическом сне ощущал прикосновение ее упругой груди.

- Навеки?

- Да! – он говорил, прикрыв глаза, ощущая в теле растекающуюся негу.

- А оставайся-ка ты, Геннадий, с нами. Здесь, таких как ты много!.. В Помощники возьму тебя. – Огнеяр говорил серьезно.

- Н-не знаю… - Гена все не мог опомниться от блаженного наваждения.

- А чего тебе там, наверху делать? Видал, что у вас в стране творится? Жена тебя не любит, есть у нее любовник. Лет тебе уже немало, кому ты нужен? Так и будешь прозябать до самой кончины. Дочери своей ты также ни к чему, она и без тебя в жизни определится. Родители давно умерли… Что тебя с миром связывает?

- А здесь-то, у вас в преисподней, что мне делать придется?

- Посмотри на них, – Хозяин кивнул на угрюмых мужиков.

- Это - ловцы человеков. Тебе между ними самое место. Они многое могут. Захотят – бурю нашлют, молнию пустят. Огнь палящий призовут или в любого зверя оборотятся. Душу живую смутить, денег, власти дать, помочь одолеть врага лютого или красавицу соблазнить – все могут сердешные.

Людям помогают в желаниях, тайные мечты человеческие осуществляют. Кто призывает их – счастлив на земле живет, горя не знает. Молодой ли, старый, женщина, мужчина – все в достатке и изобилии.

А тем, кто рая на земле не ищет, худо приходиться. Горести, болезни, несчастия посылают им Помощники. Страдания души и томление духа, испытания плоти, нищету и забвение, горести и невзгоды, всевозможные сокрушения ждут тех, кто не поклоняется мне.

Власть же данная моим слугам велика и беспредельна.

- Но ты, Геннадий, должен знать – это мы спасаем людские души. Вводя во грех мы очищаем их, рассылая трудности мы укрепляем их. Мы как врачи – делаем больно, чтобы вылечить, отнимаем, режем часть, чтобы спасти целое.

Только мы можем искушать, вводя в заблуждение и отнимая волю. Только мы воздаем по заслугам тем, кто смеет нарушать законы Мироздания. Тем, кто по гордыне и неведению, мнит себя повелителями мира. Мы жестоко расправляемся с заблудшими, не имеющими выхода и утопающих в трясине самомнения, без страха творящими несправедливое.

Да, сначала мы помогаем им. Мы, подобно медицинской прививке от смертельной инфекции. Те, кто не борется с заразными вирусами, очень быстро находят себе духовную смерть. Это живые мертвецы и дела их страшны.

Те же, кто одолел болезнь – очищаются, становятся сильнее, укрепляют дух свой в борьбе. И идут дальше, не боясь опасностей.

Кто, как не мы, помогает им обрести силу? Спасти душу свою?

Огонь и вода закаляют булатную сталь. Но прежде чем получить крепость, она подвергается бесчисленным ударам тяжелого молота, нестерпимому жару очищающего огня, и чудовищного перепада температуры ледяной воды.

Мы – и молот и огнь и вода! Мы выковываем человеческую сталь, бросая не выдержавший брак вниз, на переплавку. И здесь, в чистилище, мы заново омываем страданиями нераскаявшихся грешников.

Но это не наша прихоть. Это их выбор. Удел, который выбран всей их жизнью, в которой они не нашли времени к покаянию. Что ж, это их право, мы лишь следуем Закону. Все знают Закон, все знают, что бывает за несоблюдение. Мы лишь слуги Закона.

Мы тюремщики, мы палачи, мы всего лишь исполнители. Мы созданы наказывать, карать, воздавать… Эта участь досталась нам, падшим Ангелам, и кто если не мы, будет исполнять Предначертанное?

Кто будет выполнять грязную работу, кто будет убирать, сортировать и обрабатывать человеческий мусор, тысячелетиями пытаясь исправить Искаженное? Такова от века наша судьба. И тебе Геннадий, с нами в аккурат. Там, наверху, тебя уже практически нет.

Гена слушал, открыв рот, чувствуя лишь, как ласковые пальцы Власты мягко теребят его волосы. Ее присутствие успокаивало, окрыляло надеждой. Ему казалось, что он нужен ей, этим сидящим с ним за столом Помощникам. Тревога спала, сердце успокоилось.