Здесь песок чище

Несколько пар ладоней немедленно поспешили изобразить аплодисменты. Андрес Насарио неуклюже, как плохой актер, в знак благодарности обнял оратора. На этом публичная часть встречи закончилась, и начались закулисные переговоры. Тут уже Хулио Солорсано Хиселуре, сын полковника с тем же именем и фамилией, стал излагать свои мысли более конкретно. Хунта поручила ему помочь американским властям утихомирить самых закоренелых антикубинских террористов в Майами. После провала своих старых концепций ЦРУ хотело бы передать часть своих "кубинских интересов" ДИНА. Хотя чилийцы и находились в колониальном подчинении, тем не менее они получили возможность проводить собственные операции, цель которых в конечном счете была созвучна задачам ЦРУ.

Хулио Солорсано сделал конкретные предложения Андресу Насарио. Он сказал, что может снабжать эмиграцию документами, которые невозможно отличить от подлинных, и самыми современными электронными средствами для шпионажа и террористических акций, получаемыми в больших количествах от ЦРУ, предоставить места в военных учебных центрах хунты, проводить подготовку агентов на чилийской территории с помощью американских советников и советников из других дружественных стран по таким специальностям, как электронный шпионаж, основы разведки, связь, изготовление фальшивых документов, проведение покушений с помощью радиоуправляемых устройств, шифровальное дело, подрывное дело, слежка, пытки, саботаж. Он обещал также помощь чилийских посольств и консульств в ведении разведывательной работы. В обмен "Альфу" просили действовать не только против кубинских коммунистов, но и против чилийских беженцев и других организаций и лиц, которые выступают против хунты. Ее просили также в соответствии с пожеланием ЦРУ вынести свои оперативные центры за пределы территории США. И наконец, ей вменяли в обязанность сбор информации и ведение разведки по своему усмотрению или по специальным заданиям.

Солорсано неоднократно подчеркивал, что согласование целей и единство действий приумножат их силы и возможности и что хунта будет преследовать свои интересы на всем континенте. Он сослался при этом на геополитические концепции, которые несли в себе угрозу соседям Чили, прежде всего Перу.

— Мы уверены, — заявил он, — что рано или поздно нам придется воевать против перуанцев, преподнести им урок.

Хулио Солорсано приезжал во Флориду еще раз, чтобы встретиться с различными террористическими группами.

От "Альфы-66" по поручению Насарио присутствовали Чино и Роберто дель Кастильо. На этот раз разговор был еще более конкретным.

— Сеньоры, мы переживаем исторический момент в борьбе против марксизма и коммунизма. Двадцать восьмого ноября семьдесят третьего года воздвигнута решающая веха. ДИНА, как вы знаете, была создана для того, чтобы решительно распространять за пределами Чили наши демократические идеи о социальном порядке, противостоящем коммунистической анархии. Я с удовольствием сообщаю вам, что мною получена инструкция по организации антикоммунистического интернационала, направляемого, поддерживаемого и финансируемого с помощью ДИНА. Нам выпала эта честь, и мы должны быть достойными ее. Мы не остановимся ни перед чем. Союз уже создан. И вы — его основатели. Недалек тот день, когда ваши имена будут записаны золотыми буквами на мраморе славы. Позднее мы подберем союзу название, создадим герб и флаг. Сейчас же мы получили главное: этот великий союз, в который вошли самые лучшие из активных борцов против коммунизма — неутомимые солдаты "Эскадрона смерти" в Бразилии, мои соотечественники из "Родины и свободы" и вы. Теперь вы больше не эмигранты без собственной земли под ногами. С этого момента у вас есть еще одна родина — Чили. Генерал Аугусто Пиночет поручил мне поздравить вас от его имени. Я выполняю это почетное задание… — Он замолчал в ожидании аплодисментов, затем продолжил: — "Существование нашего интернационала делает нам честь", — сказал мне при прощании генерал Пиночет. Его главное желание состоит в том, чтобы каждая страна, которой сегодня угрожает красная опасность, получила бы свое одиннадцатое сентября, как Чили.

Прежде чем покинуть Майами, Хулио Солорсано принял участие в ряде других аналогичных встреч, пытаясь объединить террористов из эмиграции. Одновременно, забыв о проповедуемом им самим единстве, он занялся единоличной вербовкой наиболее активных террористов, которые, по его мнению, могли быть полезными для ДИНА. Одним из них стал Чино благодаря морским подвигам и рекомендации "друга" по "фронту" Гонсалеса, с которым его свел случай.

В рабочей тетради Солорсано фигурировала фамилия Гонсалеса. В Сантьяго-де-Чили Бош назвал его среди самых доверенных лиц. Когда Солорсано попросил Гонсалеса назвать подходящих людей, тот, не задумываясь, указал на Чино. Шесть часов спустя по просьбе Солорсано, пожелавшего познакомиться с ним, в доме у Гонсалеса состоялась встреча.

— Мы ведь уже где-то виделись с вами, не правда ли?

— Да. На встрече в "Альфе".

— Ах да, конечно. Там мне рассказывали о ваших подвигах.

— Я только исполнял свой долг, не более того.

— Гонсалес сказал, что у тебя трудности с американцами?

— У нас постоянные трудности. Это особенность нашей работы. Однако сейчас действительно я не совсем в ладах с ними. Меня тревожит, что американцы решили стряхнуть пыль со старого дела, которое уже было однажды рассмотрено судом.

— А чего ты боишься? Почему ты думаешь, что это выпад специально против тебя?

— Они хотят показать, что соблюдают закон о нейтралитете. За неимением более свежего случая они и подняли наше дело. Я боюсь, что именно с меня и хотят начать новую политику строгого отношения к эмиграции.

— А остальные? Те, кто проходит с тобой по делу, они тоже боятся?

Чино улыбнулся. Солорсано, оказывается, был информирован обо всех деталях, даже о том, что другие не разделяли его слишком большую тревогу. Тогда он пустил в ход заранее заготовленный на этот случай аргумент.

— У других нет таких причин для беспокойства, как у меня. Ведь я руководил операцией, а они только выполняли приказ, я несу основную ответственность. Мое решение идти на Багамы еще больше усугубило эту ответственность. Вы знаете, что произошло потом. Разве у меня нет причин для особого беспокойства?

— Конечно, есть. Это естественно. То, чего ты опасаешься, возможно. Но в этом случае я могу тебе помочь. Мы уже оказывали подобную помощь другим кубинцам. Я могу назвать тебе Орландо Боша.

— Да, я знаю о нем.

— Мы ему очень помогли и продолжаем помогать. Первое, что мы сделали, — это вывезли его из США, чтобы он оказался вне досягаемости здешних законов. Затем предложили ему нашу профессиональную помощь. Бош получил в наших школах высокую подготовку. Для тебя можно сделать нечто подобное, если, конечно, у нас с тобой есть единство взглядов. Бош не был противником американской идеологии, но ему нельзя было там оставаться из-за случайного стечения обстоятельств. Нужно уметь понять это. Бош понял. Поэтому он спокоен. У него новое имя и новые документы. Теперь он живет в Венесуэле. Тебе мы тоже можем помочь, но только в том случае, если ты будешь работать с нами на основе общих интересов и сохраняя идеологическую гармонию с американцами.

— Иного и быть не может. Происходящее со мной я рассматриваю как техническую накладку, свойственную моей профессии. Я занимаюсь подпольной работой давно и многому научился.

— Тогда нет никаких проблем. Когда сочтешь нужным, отправляйся в Чили, как это сделал Бош. Там ты будешь вне юрисдикции американского суда. Жить можно будет даже в моем доме.

— Работать придется только на ДИНА?

— Нет, не только. Я тебе все объясню. Первоначально мы боролись с марксизмом только у себя дома, но теперь идем дальше. ДИНА выходит на международную арену. Враги у хунты те же, что и у вас. Стоит ли тогда спрашивать, на кого придется работать? Американцы уже разобрались в этом. Именно поэтому мы и в состоянии предложить вам сотрудничество.