Стражи панацеи (СИ)

— Вам было известно об этом? — властно спросил президент.

— Да, я знаком со всем, что есть на этих записях, — сдержанно ответил директор, которому уже стукнуло за шестьдесят, облысевший, с волевым лицом и непроницаемым взглядом.

— Вот как. Почему это дошло до меня, мимо вас?

— Мы проверяем информацию. К тому же, операция находится в разработке, я бы не хотел вас беспокоить до появления существенных результатов.

— Такого ответа я ожидал. Поэтому он меня и не удовлетворяет. Речь идёт о государственном перевороте, — менторским тоном отчитывал президент, что означало высокую степень недовольства.

— Но я должен был убедиться, что это не провокация, чтобы не вводить вас в заблуждение и не отнимать вашего времени.

— А теперь, Юрий Николаевич, вы забираете у меня ещё больше времени из-за своей таинственности. Моя голова будет занята тем, что у меня под носом вызрел заговор.

— Господин президент, мы уже знаем конкретных исполнителей, но не знаем заказчиков, — бойко оправдывался директор, хотя от его начальника не ускользнула тень духа соперничества к другим приближённым.

— Юрий, ты хочешь, чтобы я тебе дал право выслеживать моё окружение? — язвительно спросил президент.

— Я могу ограничиться нейтрализацией исполнителей, — без запинки ответил директор.

— Этот Спирин, он из твоего ведомства?

— Отщепенец. На нас давно не работает. Хотя, разумеется, у него остались связи.

— Но не все отставники планируют государственный переворот. Выходит, Юрий, ты не контролируешь свою организацию, а я не контролирую тебя. Возможно, уже и других. Раз я не управляю окружением, значит, не управляю и страной.

— Мы возьмём исполнителей, они укажут на организаторов, — с готовностью сторожевого пса отвечал обычно сдержанный директор.

— Но как это будет выглядеть? У меня в доме завелись крысы?

— Крысы везде могут появиться. Важно избавиться от них, — смело высказался директор.

— А ты жаждешь быть главным крысоловом, — злорадно изрёк президент, хотя ни единый мускул не дрогнул на его лице.

— Я служу вам и стране. Нужно будет стать крысоловом, значит, стану крысоловом, — отчеканил собеседник.

— Только среди крыс могут оказаться и те, кому я доверял. Мне придётся играть роль хорошего царя с подлой боярщиной. Эта роль хоть и классическая, но возможно, что сейчас она мне не подходит. Обо мне итак чешут анекдоты, плохой признак в этой стране для лидера.

— Но можно всё сделать без шума.

— Без шума? — недоверчиво переспросил глава страны. — Тогда у меня возникнет подозрение, что ты используешь случай, чтобы разделаться с соперниками.

— Меня волнует только ваша безопасность и безопасность страны, — уверенно твердил Бескудников.

— Разумеется. Как и других. Особенно тех, кто не должен заниматься этим непосредственно. К примеру, министерство иностранных дел, с помощью какого-то вольно определившегося агента. Я имею в виду, некто Византа. Он ведь тоже твой человек, а действует в обход тебя, да ещё и владеет информацией не хуже тебя. Кому я должен больше доверять? — спокойно и уверенно припирал к стене президент своего подопечного.

— Этот агент действительно обладает самостоятельностью, не без нашего согласия. Благодаря этому он заводит важные связи на Западе. К примеру, с Дюраном, этим электронным олигархом.

— Наслышан, — президент слегка насупился, хотя взгляд его насмешливо поблескивал. — Он передаёт свои технологии кому не попадя, в том числе и этому заговорщику Спирину.

— Это уже происки западных спецслужб, под чьим влиянием Дюран несомненно находится. Но мы всё равно получаем от него неоценимые сведения и технологии. А ваш авторитет в народе незыблем. Чистку же можно провести и публично, под бравурный звон лояльной прессы.

Напыщенно льстивый совет подопечного не воодушевил главу государства, чьё лицо вытянулось, а глаза блеснули недовольством: у него имелись другие советники по политтехнологиям и пиару, в котором, он и сам не мало преуспел, обращаясь к посторонней оценке в исключительных случаях.

— Юрий, я пока доверяю своему окружению, также как и тебе, — одёрнул он директора. — Что ты намерен делать в соответствии со своими обязанностями?

— Будем продолжать операцию. Можем её ускорить, а можем и продлить, чтобы в сети попалась более крупная рыба, чем Спирин, — рапортовал Бескудников.

— Торопиться не нужно, — завершающим тоном напутствовал президент.

Покидая кабинет, глава спецслужбы почувствовал облегчение, оттого что первоначальная паника отступила. Впрочем, он готов был к такому повороту, который означал фиаско его затеи разоблачить сговор против первого лица страны. Заговорщики так искусно конспирировались, что его служба до сих пор не вышла на след того, кто манипулирует Спириным.

Бескудникову безразлично было, кто входил в сговор. Любая группировка из числа самых приближённых лиц к президенту устраивала его, поскольку он расчищал себе пространство. Но, спутал карты этот Визант, пешка, ставшая вдруг по какой то иронии судьбы ферзём. Положение директора усугублялось ещё и тем, что непосредственные исполнители оказались из его ведомства. Поэтому президент ему и не доверился, не дав отмашку следить за своими приближёнными. Оставалась надежда, что лидер страны никому не доверяет.

Следующая закрытая встреча президента состоялась с главой федеральной службы охраны, который мог следить за любым высшим чиновником в стране, за исключением самого руководителя государства.

— С этими сведениями знакомы лишь несколько человек. Никто из них не знает об осведомлённости других, — комментировал спокойным голосом президент, после того, как глава его охраны по фамилии Фомин, просмотрел файлы. — Тебе скажу, что Бескудников в курсе дела. Без его оперативных ресурсов не обойтись. Хотя он и скрыл от меня эти данные. Может, он пытался утаить бардак в своём ведомстве, а может, надеялся сфальсифицировать дело, и подставить кого-нибудь из своих врагов в моём окружении.

Президент замолчал, с побудительным видом строго взгляда, в нём ощущался и упрёк за то, что он вынужден тратить драгоценное время на собственную безопасность, чем обязаны были заниматься те, в чьём профессионализме и преданности он не должен был усомниться ни на секунду.

— Что я должен делать, кроме штатных мероприятий? — спросил глава охраны, невысокий мужчина средних лет, плотного телосложения, чьи эмоции выражались блеском глаз, полный сдержанной рьяности защищать лидера страны.

— Сперва, разработать план, как найти крысиное гнездо. У Бескудникова свой план, а у нас — свой. Но мы будем в курсе его действий, а он — нет.

Запищал телефон, переданный Византу людьми главы администрации, ожидавшего этого звонка на конспиративной квартире, где время превращалось в пытку. Командный голос сообщил, что у подъезда его будет ждать машина.

Он сел на заднее сиденье «БМВ» с затемнёнными окнами. При выезде на шоссе, к ним присоединилась такая же машина, водители поставили на крышу синие маяки, и эскорт устремился с огромной скоростью, прижимая к обочине вереницу машин ещё и пронзительными сиренами.

— Куда это мы едем? — глупо спросил Александр у рядом сидящего истукана с угловатым лицом.

— Без вопросов, — ответил тот, не повернув даже голову в сторону соседа.

Стало ясно, что везут его в центр. Вскоре автомобили миновали кремлёвскую территорию через ворота Троицкой Башни, для второстепенных лиц и персонала. Его сопроводили в административное здание № 14, через служебный вход, затем вели пустыми подвальными коридорами, проведя через ещё одну цепь охраны, подвергнув лишний раз тщательному досмотру. Оставили в уютной комнате, меблированной одним столом в центре, и креслами у стены, одно из которых он занял, в ожидании кого-то, чьё имя не называли, но предупредили, что это будет очень важное лицо. Будто итак нельзя было догадаться.

Минут через двадцать, вторая дверь тихо открылась. Александр ожидал увидеть кого угодно: главу президентской администрации, директора ФСБ, но только не первого человека страны, показавшимся таким обыденным, невысокого роста, моложавого. Вошёл он бесшумно, с приветливым лицом, немного наклонив вперёд корпус, как это было с людьми целеустремлёнными, и тут гость ощутил магнетизм власти, где в одних жестах влияния было больше, чем во всей телевизионной пропаганде.