Возможны варианты... Книга 1 (СИ)

— Четкая работа аналитиков. Если мы знаем, где искать, — это конец. Найдем. Раньше или позже, но финал известен и предопределен.

— Вот так, господа разведчики. Помните о нас и наших коллегах, когда планируете свои комбинации! Любой намек на ваше присутствие — это начало конца.

Теперь о цели нашего приезда. Начальником Главного управления мне — по линии контрразведки и генералу Куркину — по своей приказано сделать оценку и поставить перед резидентурой задачу на ближайшее будущее.

На ту херню, что шлет Горельчаник, внимания не обращайте. Но напишите вежливый и обстоятельный ответ. Не меньше трех страниц крупными буквами. Обязательно признайте все сделанные и будущие ошибки. Качественно и убедительно покайтесь. Должно присутствовать обещание больше так никогда не делать. Я ему дам понять, что почти вас убил, но вы плакали и всё осознали…

Поклонитесь — этот баран любит покорных.

— С какой…

— Так надо для дела. Что у меня других забот нет, как только Вас отмазывать. Точка! Продолжим.

Итак, что имеем с помощью наших замечательных и добрых польских друзей, фактически сдавших нам ценного агента, да еще не своего? Мы имеем работающий канал дезинформации. В первом приближении мне хотелось бы подумать, как использовать эту дырку максимально эффективно в оперативных делах «Извините», «Мышка» и «Багдад». Но в интересах правды, а не истины, я хотел бы получить ответ на простой вопрос: мы сами вышли на предателя или нам помогли? Что, если Приемышева завалили сознательно, его телом откупились? Дурак Носков нашу службу не интересует абсолютно! А вот «Виктор»? Подстава это или наше громкое достижение?

Виктор Владимирович! Пожалуйста. Пусть резидент доложит справку по Приемышеву.

— Подполковник Приемышев Юрий Викторович. Старший оперативный офицер резидентуры. Образование высшее. Проходил службу в различных должностях. К нам попал в девяносто пятом году, прошел переподготовку в Загорянке. Женат, двое детей. Жена работает в торгпредстве, в машбюро. К секретным документам допуска не имеет.

На Приемышева в резидентуре компромата нет. Абсолютно ничего: не замечен ни в чем, средний, серый. Может быть, излишне индифферентный: ни споров, ни противоречий…

Всегда со всеми согласен и все решительно одобряет. Прикажут — сделает, не прикажут — сидит в бумажках копается. В чужие дела нос не совал.

Был один дохлый сигнал — из антикварного магазина: проверяли, ничего существенного. Владелец магазина, наш бывший, устроился удобно, посольство рядом. Установочные данные на него есть исчерпывающие. Вся российская колония зовет его просто Зема. У меня нет сомнений — этот землячок пашет на немцев. И на нас, но с меньшим энтузиазмом.

Информация совершенно общего плана: пришел — ушел, принес — унес, забрал деньги… Основные клиенты — женщины. Мы смотрим на эту коммерцию сквозь пальцы.

По материалам проверки Виктор проявил небольшой интерес к стоимости картин в стиле соцреализма. Но контакт остался не реализован. В магазинчик заходит изредка, всего отмечено шесть визитов. Может, были еще — не известно. Поглазеет, поболтает и уходит.

Разведбесед не вел, на свою принадлежность не намекал.

Звезд с неба не хватал, в оперативных успехах не замечен. Старшим опером стал по выслуге лет. На связи двое незначительных агентов. Достались ему по наследству — офицер заменялся.

Прекрасный немецкий: переводы практически любой сложности и направленности.

Привлекается активно к аналитическим материалам. Деменчук его обязал: пишет записки и обзоры. Это проблема, и что–то надо думать.

Я могу с ним говорить спокойно и готов к оперативной игре.

Сегодня будем заниматься оценкой ущерба: потери серьезны, но не смертельны. Перебьемся и пробьемся. У меня всё.

— Что думает резидент: Виктора надо бы куда–то отодвинуть?

— Михаил Антонович! Не надо его трогать. Предатель не делает мою жизнь легче, но из нашего знания надо получить максимальную пользу и привести его к финишу, как и Гору. Руками хозяев.

Агентуру эта мразь, конечно, сдала. Ну нам меньше головная боль. Их и надо отдавать. А кому? Сдадим полякам, те передадут хозяевам, и вся игра. Ничего не получим.

Отправлять его в Россию и там судить? Полный бред! Его даже в СИЗО не примут. Ни один прокурор не даст санкцию. Но надо из этого дерьма хоть что–то получить?

Вмешался Куркин:

— Нужна пауза, доведем дело до конца с Горой. Прикинем ущерб. По Виктору спешки никакой, пусть ведет свою агентуру, но плавно отодвинь его, Сергей, от аналитики. Придумай что–нибудь. Временно. На недельку.

— Товарищи начальники из Центра! Не скажу, что родил в сей момент: а что, если поторговаться с немцами?

Куркин улыбнулся: Михаил Антонович с такими коммерческими соображениями вылетал из Москвы.

— Но я бы предложил закончить с Горой — это не сложно, но надо быть последовательными и забивать все гвозди. Если они предназначены в гроб предателя — это радует, но мы можем пристегнуть к этому делу наших старых друзей… Почему нет. Товарищи разведчики! Я не получил ответ.

Прим.: контрразведка провернула весьма рискованное мероприятие. Им просто повезло.

Странно, как их возня осталась без внимания спецслужбы страны пребывания? Следует предположить, что шеф КР ГРУ знает намного больше, чем говорит и был уверен в успехе. Видимо есть какая–то договоренность с немцами? И немцы заинтересованы в успехе наших розыскных мероприятий.

В противном случае просто подъезжает машина с шуцманом и привет!

Следующий этап–компенсация. Предатель установлен, надо выжать из него все и немного больше. Налучшее решение — пихать через него дезу. И для предателя тоже–дольше поживет, буквально или на свободе. Судя по вему имеет допуск к серьезной информации, связанной с агентурой. За такие проделки или будет большой срок, или …. Еще что–нибудь будет!

Шифртелеграмма

От 26.11.2005 г.22.30(время местное) Совершенно секретно

Исх. N 1433 Личным шифром

Извините.

Стрельцу.

В связи с известными Вам событиями и в развитие операции «Извините» прошу разрешения на выход в море. Пойдет Виктор.

Котов.

Денис, Курков.

28.11.2005 г. 19:57 (время местное). Берлин.

Кабак на окраине.

— Здравствуйте, Андрэй! Меня зовут Джим. Мы высоко оцениваем Ваш выбор! Америка ценит деловых людей! Ваша безопасность для нас — важная сторона! Какой псевдоним Вы изберати?

Техник к беседе с работодателем подготовился основательно и не без оснований выбрал активную, жизненную, наступательную позицию. В рамках этого важного дела принял на грудь. Еще внимательно просмотрел видеоархив и, как главный аргумент, приготовил к показу средний палец.

— Называйте хоть горшком, мне нужен американский паспорт и деньги. Пусть будет Перевал!

— А что это? Я не очень хорошо знаком Вашим языком.

— Это такая впадина между двумя высотами, как на заднице…

Слово не воробей. Жрать надо меньше! Носков осторожно глянул на собеседника, но американец точно, по–русски не очень.

— Хорошо. Пусть будет Перевал! Псевдоним женский. Так даже лучше: запутаем чекистов и повысим Вашу защищенность. Теперь хочу выразить Вам: паспорт — дело не скорое, Ваша просьба об установлении Вас в американского гражданина находится у президента. А деньги — пожалуйста: вот номер Вашего счета в «Чейз Манхеттен банк», как видите, сумма хорошая.

Бумажку Голиньский исполнил в посольстве, сумму нарисовал в сомнениях: такой скотине было и этого жалко. Потом решил не жаться и нарисовал сорок тысяч у. е., помятуя про свинью и бисер.

Носкова впервые в жизни оценили по достоинству. Макулатура в Германии стоила дороже, чем в России. Он был удовлетворен и решил поговорить.