Дело Зорге. Следствие и судебный процесс.

Даже Ч. Джонсон, написавший свою книгу с позиций антикоммунизма, был вынужден признать, что в сознакии всех тех, кто знал Хоцуми Одзаки, он «остался мыслящим человеком, патриотом... человеком, который нашел для себя ответ на мучительный вопрос, возникавший так часто после войны: почему никто ничего не сделал, чтобы остановить рост фашизма?»1.

Правда о деятельности Зорге и его товарищей начала становиться достоянием общественности буквально в первые же месяцы после капитуляции милитаристской Японии. Большую роль в этом сыграла японская пресса прогрессивного направления, и в частности журнал «Дзиммнн Хёрон». На страницах этого журнала впервые в феврале 1946 г. была опубликована часть писем Одзаки, написанных в тюрьме. Публикация получила большой резонанс в стране и привела к изданию писем Одзаки в том же году отдельной книгой под названием «Любовь подобна падающей звезде». На страницах того же журнала были затем опубликованы воспоминания Синъити Мацумото (декабрь 1946 г.), а также статьи и материалы ряда других авторов.

Эта деятельность прогрессивных людей Японии очень быстро принесла свои положительные результаты. Уже в послесловии к первому изданию книги Хоцуми Одзаки «Любовь подобна падающей звезде» Синъити Мацумото с большим удовлетворением писал: «С того времени, как была опубликована в журнале часть писем Одзаки, а также после того как мы сообщили в прессе о создании фонда добровольных пожертвований семьям погибших, сочувствие к ним распространилось по всей Японии. Ныне семьи погибших живут окруженные народной любовью»2.

Правда о жизни и деятельности Зорге, Одзаки и их мужественных соратников становится достоянием все более широких масс. Стремительно множится литература о группе Зорге и ее участниках. Среди ее создателей — бывшие заключенные по «делу Зорге», родственники и друзья погибших и многие представители прогрессивной общественности Японии.

Правду о Рихарде Зорге поведала людям его друг

Ханако Исии. Строки, написанные этой замечательной японской женщиной, воссоздают благородный облик Зорге, знакомят с атмосферой, царившей в домике Зорге на одной из улиц Токио, с тем, как жил и работал Зорге — журналист, ученый и борец.

С воспоминаниями о Хоцуми Одзаки уже не раз выступали его жена и дочь, а также младший брат — Хоцуки Одзаки. Его работы немало способствовали тому, чтобы деятельность Рихарда Зорге, Хоцуми Одзаки и других участников группы получила справедливую оценку. Свой положительный вклад в литературу о группе Зорге внесли и бывшие узники тюрьмы Сугамо — Тэн-кити Каваи и Токутаро Ясуда. Много сделали для восстановления правды о деятельности группы Зорге в Японии в своих выступлениях в печати ряд общественных и политических деятелей Японии.

Развернувшееся в первые же послевоенные годы рабочее и демократическое движение народных масс Японии создало благоприятные условия для утверждения правды о деятельности Зорге и его соратников-японцев. Японский народ во главе с рабочим классом развернул широкую борьбу за сохранение и упрочение мира, за подлинную демократизацию страны, против всевластия американских оккупантов и японской реакции. В такой политической обстановке простые люди Японии стали правильно понимать мотивы, побудившие их соотечественников прийти на помощь Рихарду Зорге.

Но вот мир вступил в новую фазу своего развития. В Фултоне произнес речь Черчилль, открыто призвавший к походу против «восточного коммунизма» и установлению господства «мира, говорящего по-английски». Появилась на свет пресловутая «доктрина Трумэна», направленная против сил демократии, и политические деятели Запада начали сколачивать агрессивный блок империалистических держав. Все сильнее бушевала в мире истерия антикоммунизма, не миновала она и Японию, ставшую «империей» Макартура.

Американские оккупанты сохранили у власти в Япо нии старые реакционные силы, убрав лишь наиболее одиозные фигуры. Сменяя друг друга, во главе правительства появлялись известные реакционеры: Сидэхара, Иосида, Асида и вновь Иосида. Основные положения Потсдамской декларации союзников, отражавшие цели свободолюбивых народов всего мира в войне против блока фашистских государств и полностью отвечавшие также интересам и чаяниям самого японского народа, стали открыто попираться некоронованным властителем Японии и его штабом. «Если бы теперь понадобилось снова написать Потсдамскую декларацию без нажима со стороны общественного мнения, страстей и волнений, она оказалась бы совершенно иной. К черту Потсдамскую декларацию!»3 — заявили вчерашние «сторонники» демократизации Японии из штаба оккупационных войск США.

В расчеты заокеанских политиков не входило лояльное и последовательное выполнение Потсдамской декларации. Менее всего они способствовали осуществлению в Японии коренных демократических преобразований и освобождению ее от господства реакционных сил. Для Макартура и его окружения Потсдамская декларация союзников превратилась в клочок бумаги, рассматривавшийся ими, употребляя циничное определение генерала Уиллоуби, как порождение «макиавеллизма»4.

Главной заботой американских оккупантов стало превращение Японии в сателлита США и «антикоммунистический бастион» Дальнего Востока. Деятельность Макартура по «демократизации» Японии была направлена на подавление демократического и рабочего движения. «Поборник» свободы стал ее душителем.

В 1948 г. американский журналист Марк Гейн — человек очень далекий от коммунистических убеждений — с горечью констатировал: «Полтора века Америка была символом свободы и прогрессивной мысли. В Азии этот символ никогда не был более ярким, чем во время последней войны. Однако мы растратили это сокровище меньше чем за три года. Новый облик Америки — это облик сильной, богатой и хищной страны, находящейся в союзе с реакцией и готовой подавить любое массовое движение, если оно левее центра, независимо от того, является ли оно коммунистическим, социалистическим или просто движением протеста против несправедливости, коррупции и угнетения»5.

Марк Гейн, проведший в Японии первые годы американской оккупации, пришел к убеждению, что «главным врагом генерал Макартур считает русских. Для него Япония-это прежде всего воздушная база, откуда наши бомбардировщики могут достигать любого пункта Сибири... Он разделяет убеждение генерала Феллсрса, что конфликт между «монголо-славянскими ордами Востока и цивилизованными народами Запада будет разрешен на поле боя»»6.

Агрессивные замыслы американских империалистов в отношении СССР находили отклик и в среде японских реакционеров. Как те, так и другие были готовы во имя устранения «угрозы коммунизма» поставить на карту самое существование японского народа. Все настойчивее проявлявшаяся решимость народных масс Японии противостоять «обратному курсу» —курсу на восстановление прежних реакционных порядков — и угрозе вовлечения страны в новые агрессивные авантюры вызывала серьезное беспокойство оккупантов и их пособников внутри страны. Спешно разрабатывались планы, могущие парализовать движение масс. Сделать это было тем более необходимо, что в Пентагоне уже был готов план, предусматривавший все детали первого этапа «похода против коммунизма». Центральное- место в этом плане заняла военная акция в Корее, Япония же должна была выполнить роль тыловой базы для американских войск и военного снаряжения.

Американские оккупанты и правящие круги японской реакции обратились к испытанному методу насильственного подавления демократических сил народа, сопровождавшегося разжиганием антикоммунистической истерии. Вновь был извлечен на свет миф о «коммунистической агрессии», якобы угрожавшей Японии, и в японском народе всячески разжигались чувства недоверия и враждебности к Советскому Союзу.

Именно в этот момент вдохновители «холодной войны» вспомнили о «деле Зорге». И пропагандистская машина завертелась...

О том, что в японских тюрьмах содержатся оставшпе-

6 Там же, стр. 502—503. Фсллерс — ближайший помощник Макартура, тесно связанный с наиболее реакционными кругами Вашингтона.