Корж идет по следу

— Ничего, — усмехнулся старик. — Рублей с полсотни насобирал еще. В общем, билеты окупил в оба конца. Только перед самой станцией паразит какой-то прицепился, забрал.

— Постой, постой, — Лешка отложил вилку, которой поддевал квашеную капусту. — Кто прицепился, кого забрал?..

— Меня, милиционер. Нечего, говорит, побираться.

— Ну?!

— Привели к дежурному, составили было протокол. А потом ничего. Прочитали псалом и отпустили.

Лешка вылез из-за стола, нервно заходил по кухне.

— Обыскивали?

Быхину не хотелось признаваться. И потом от него не ускользнуло, что Лешку не на шутку встревожило его сообщение. К чему подливать масла в огонь?

— Нет. Предъявил паспорт — и тем дело кончилось.

— Ну, это-то пустяки!

Лешка успокоился. Но осторожность никогда не мешает. Он спустился в подполье, достал из-под кровати Гуго ракетницы и патроны. Сам увязал все в отцовский мешок.

— Ты, батя, не задерживайся. Закусывай и — дуй:

— Гонишь?

— Не гоню, а дело не терпит. Не на именины приехал. И в городе ждут тебя.

Старик начал собираться.

— Денег нужно? — спросил Алексей.

— Да ведь…

— Ладно. — Лешка отсчитал отцу пятьсот рублей.

Он проводил его до ворот, запер за ним калитку. Дверь в сени также запер на крючок и засов.

Гуго нацелился на второй стакан и уже держал его в руках. Лешка отобрал у него самогонку, поставил на стол.

— Хватит. Старик привез шифровку от шефа. Сегодня передача.

— А расписание…

— Без всяких расписаний. Вызовешь сам. — Чуть понизил голос: — Оливарес просит самолеты…

— О!.. Откуда будем работать? Снова в лес?

— Куда пойдешь в такую погоду? Сейчас и в лесу, как в речке, места сухого не найдешь. Передавай отсюда. Шифровка небольшая.

— Не засекли бы…

— Пока они засекают, наш и след простынет. Через пару дней будем сматывать удочки.

— Мое дело маленькое. Пойду готовить рацию.

В половине первого ночи Лешка и сам спустился к Гуго. Тот уже слал в эфир позывные сигналы. — Как оно?

— Пока не ответил. Не ждут сегодня.

— Стучи, стучи!

В это время сверху донесся встревоженный голос Афанасия:

— Лексей Данилыч, там стучит кто-то. Сам выйдешь или мне…

— Не открывай — крикнул Лешка. — Я сам!…

Он выскочил из подполья, плотно прикрыл за собой крышку. Натянул на нее половик.

— Какого черта принесло в такую пору? — с тревогой в голосе проговорил он и, вынув пистолет, шагнул в сени.

Гуго беспрерывно работал ключом. Но сейчас он не столько прислушивался к происходившему в эфире, сколько к могильной тишине наверху. Он тоже достал пистолет и положил рядом с собой.

Ворота, как и ожидал Корж, оказались запертыми.

— Постучать? — спросил один из группы.

— Ни в коем случае! Лейтенант Иванов!.. — Корж сцепил пальцы, выгнул ладони лодочкой, пригнулся. — Вставайте на руки. Я подсажу вас на забор. Только тихо…

Через минуту калитка отворилась, оперативники вошли во двор. Одного из них с автоматом Корж оставил у окон с улицы.

Еще один автоматчик встал у кухонных окон. Они были слабо освещены, затянуты занавесками. Третий автоматчик отошел к конюшне, чтобы иметь в поле зрения весь двор и огород.

Корж поднялся на крыльцо. Легонько тронул дверь — заперта.

— Вот тут втихомолку не выйдет. Внимание, товарищи! — Он рукояткой пистолета тихонько постучал в дверь.

В левой руке наготове держал электрический фонарь.

Прошла минута, вторая… Или, может, показалось, что так долго никто не откликается. Но вот за дверью раздались шаги.

— Кто там?

Корж по голосу узнал Воронкова. Приглушенно ответил:

— Это я, Антон… Открой, Лешка…

За дверью помолчали…

— Какой Антон?..

— Да ты что, ошалел совсем!.. Видно, опять Афанасий самогонки приносил…

Лешка проворчал что-то, звякнул крючком. Он распахнул дверь, и в ту же минуту яркий сноп света ударил в глаза.

— Руки вверх! — Кто-то ринулся на него.

Лешка наотмашь ударил по фонарю. Выстрелил в темноту, рванулся обратно…

Вслед ему прогремели два выстрела.

Лешка успел запереть дверь. Заметался по кухне, ища выхода… Выход оставался только один. Воронков вскочил на лавку, ударом ноги вышиб раму. Пригнулся, нырнул в окно. И сразу голова словно раскололась от нестерпимого звона в ушах…

Общими усилиями крючок вырвали из косяка.

В кухне Коржу прежде всего бросился в глаза Афанасий Егоров. Белый как мел, с дико вытаращенными глазами, он держался за печку, а ноги сами собой выплясывали какой-то дикий танец. Рядом на лавке сидела жена, схватившись руками за грудь. Корж метнулся к разбитому окну.

— Лейтенант Коровин!

— Здесь, товарищ капитан! — Темная фигура поднялась от земли, подошла ближе.

— Ушел?..

— Нет!

Под полом раздался глухой хлопок. Корж повернулся к Афанасию.

— Спуститесь под пол! Скажите радисту, чтоб сдался. Ну, живо!

Трясущийся Афанасий начал торопливо спускаться по лестнице, сорвался и загремел на кадки с капустой. Через минуту он выскочил обратно всклокоченный, с перекошенным ртом.

— Там… этот, который… застрелился… Прямо в рот пустил…

— Товарищ Перлова, со мной! — Корж спустился в подполье, посветил фонарем.

Гуго Мяги лежал на кровати. Голова его была запрокинута, подбородок опален пороховыми газами.

— Проверьте рацию!

— Нечего проверять, товарищ капитан. Разбита.

Смотрите, всю панель выворотил.

— Развертывайте свою.

— Он и текст радиограммы изорвал в клочки.

— У меня есть второй. Держите! Начинайте с позывных. Получите ответ — передавайте. Вам не помешает этот… сосед? Мне нужно наверх.

— Ничего. Идите.

Воронкова принесли со двора, усадили на лавку, привели в чувство. Он с усилием поднял голову, обвел незнакомых людей тяжелым, мутным взглядом. Потянулся было к слипшимся от крови волосам, но руки крепко держали наручники.

— Дайте пить, — попросил он.

Корж поднес ему ковшик. Воронков пристально взглянул на него и отвалился к стене.

— Что, узнал? — усмехнулся Корж.

Воронков молчал.

— Короткая же у тебя память! А я тебя запомнил с первой встречи, с двадцать шестого года, когда помешал твоему отдыху в Батуми. Помнишь, как ты купался ночью в море и «потерял» револьвер…

Воронков не мигая смотрел в лицо Коржа. И в этом взгляде было все: ненависть, страх и угасшие надежды. Он застонал и повалился на лавку…

— Узнал! — заключил Корж.

Приступили к тщательному обыску.

Корж начал допрашивать Афанасия. Тот заикался, путался, плакал и беспрестанно сморкался в подол рубахи. В конце концов Алексей Петрович отступился от него. Пусть немного отойдет, а то все равно никакого толку не добьешься.

Перлова чем-то постучала в пол снизу. Корж спустился к ней.

— Что вы?

— Передала. Жду ответа.

— Молодчина! — радостно воскликнул Корж, в волнении потирая руки.

Разведотдел майора Инге слал ответ. Перлова стала записывать. Корж притих, неотрывно следя за быстро бегающим карандашом.

Ответ был коротким. Корж передал его шифровальщику. Тот перевел шифр:

Алексей Петрович крепко стиснул кулак, энергично тряхнул им.

— Встретим!

Корж смеется последним

Лозинский пришел домой обедать. В сумке из-под инструментов принес присланные Воронковым ракетницы и патроны.

— Ну, пан Кобылко, сегодня вам предстоит провести боевую ночь!

— То есть?..

— Вы стреляли когда-нибудь из ракетницы?

— Не приходилось.

— А представляете себе, что это за штука?

— Тот же пистолет, только ствол шире.

— Ладно, я вам покажу ее и научу обращаться… Сегодня из райха прилетят наши орлы. Нужно будет указать им, куда бросать яички.