"Привидения" древнего замка

Однако забираться в чащу — это все равно что искать иголку в стоге сена.

— Придется пойти по обеим дорогам. Ты — вправо, я пойду прямо, — сказал Аниканов.

Он вынул карту и показал место, где они встретятся на следующий день.

Попрощавшись со своим новым товарищем, Петров ушел.

Аниканов двинулся своим путем. Но через некоторое время он вновь возвратился к домику. Интуиция разведчика подсказывала ему, что домик долго не будет оставаться пустым, что в нем кто-то должен появиться.

Сержант отошел в кустарник и, замаскировавшись там, стал наблюдать за жилищем.

Его предположения оправдались. Вскоре на лесной тропинке показался «знакомый» старик, которого Аниканов видел сидящим у печки. За спиной у него была квадратная ивовая корзина, наполненная доверху сухими сучьями. Старик вошел в сарай, оставил там свою ношу и, открыв дверь большим ключом, скрылся в домике.

Аниканов быстро перебежал полянку, забрался в сарай.

Там он под соломой нашел корзину, снял лежавшие наверху ветки и увидел аккуратно сложенные толовые шашки.

Он опять забросал корзину ветками и соломой. Затем снова вернулся к месту своей засады.

Вскоре старик вышел из дома, взял из сарая корзину с толом и направился по дороге, по которой должен был двигаться сержант.

Аниканов последовал за ним.

Глава шестая.

НЕОЖИДАННЫЕ ВСТРЕЧИ

Около трех часов шел Петров по своей дороге. А лесу не было конца. Разведчик уже подумывал, не вернуться ли назад. Но что-то подсказывало ему, что он идет по верному пути, и Петров продолжал двигаться вперед, чутко прислушиваясь к лесным шорохам. Но вот наконец лес стал редеть и вскоре совсем кончился. Петров вышел на его опушку и увидел впереди себя большое село. Подумав немного, разведчик решил войти в него.

Через несколько минут он был уже в центре села. Тут внимание разведчика привлекли местные жители, столпившиеся возле церкви. Оттуда слышались их взволнованные голоса.

«Кажется, что-то случилось», — подумал Петров и направился к толпе. Его моментально обступили люди и на ломаном русском языке, перебивая друг друга, стали рассказывать о случившемся. Они рассказали о том, что какой-то русский солдат во время богослужения ворвался в церковь и стал бить иконы. А когда его пытались задержать, он поднял стрельбу и скрылся. Это произошло не далее как полчаса назад.

Разведчик задумался.

— А какой он из себя, этот русский солдат? — спросил он после некоторой паузы.

— Уже пожилой, среднего роста…

— Со шрамом на лице? — перебил рассказчика Петров.

— Да, на его левой щеке, кажется, был шрам, — после минутного раздумья подтвердил рассказывающий.

Спустя минуту, взволнованный и потрясенный случившимся, Петров уже шагал по одной из улиц села, где, по словам жителей, скрылся человек со шрамом. Теперь разведчику было ясно, что они имеют дело не просто с немецким шпионом и диверсантом, но и с матерым провокатором. И немец находился сейчас в селе — в этом не могло быть никакого сомнения.

«Но куда идти?» — этот вопрос возник в голове Петрова, как только он отошел несколько метров от церкви.

Разведчик остановился и стал размышлять. Потом он увидел, как дверь одного дома, расположенного недалеко от него, раскрылась и на крыльце появилась девушка в военной форме. Утомленный дорогой, Петров решил зайти в этот дом и несколько минут отдохнуть.

Девушка оказалась медицинской сестрой из медсанбата.

— Не землячка ли будете? Может, из Орла? — спросил Петров, когда они вошли в комнату.

— Нет, я из Сибири, — ответила медсестра.

Они разговорились. Девушка оказалась словоохотливой. Из ее рассказов Петров понял, что она окончила курсы медсестер и только недавно приехала на фронт. Незаметно разговор зашел о старшине, который жил напротив и который, по ее словам, очень легкомысленно ведет себя: ухаживает за какой-то молодой, красивой местной женщиной и похваляется этим всюду.

— А вот как раз он и сам сюда идет, — сказала девушка, взглянув в окно.

Вошел старшина. Одет он был в щегольский трофейный мундир, с многочисленными карманами и без погон. Брюки также были трофейные.

— Кто это, товарищ старшина, к вам пошел? — все еще не отрываясь от окна и не глядя на вошедшего, спросила сестра, указывая на старика с корзиной, медленно идущего по улице.

— А, это отец моей Маргариты. Он часто к ней приходит, — ответил старшина. — Должно быть, дрова опять несет.

Петров чуть не вскрикнул: в человеке с корзиной он узнал старого лесника из того домика, где он встретил человека со шрамом.

Разведчик хотел было выскочить на улицу, но вдруг увидел Сашу Аниканова, который шел следом за стариком, примерно в двухстах метрах от него.

«Значит, все в порядке», — успокоился Петров и, дождавшись, когда старик скрылся во дворе, вышел на крыльцо и позвал сержанта.

Когда Аниканов подходил к Петрову, на крыльцо вышла и медсестра. Аниканов взглянул на нее и оцепенел.

— Анфиса!

— Саша!

Сержант и девушка бросились друг к другу.

Петров с растерянно-удивленным видом стоял рядом. Он еще никак не мог понять, что присутствует при встрече своего нового товарища с любимой девушкой.

Глава седьмая.

УЗЕЛ РАЗВЯЗЫВАЕТСЯ…

Обрадованные столь неожиданной, но все же возможной на войне встречей, Саша Аниканов и Анфиса наперебой рассказывали друг другу о том, что произошло с ними за эти четыре года. И неизвестно, сколько времени тянулся бы этот их разговор, если б Петров не напомнил им о себе.

— Ты что же это, друг, и не познакомишь меня со своей невестой, — обратился он к сержанту.

— Прости, дружок, я на радостях забыл все на свете… Знакомьтесь. Это — Анфиса Ковалева, вместе в школу ходили на Алдане. А потом и работали на золотых приисках. Моя невеста…

— Вот и прекрасно! — подхватил старшина, о котором как-то все забыли. — Отпразднуем встречу двух любящих сердец!… Прошу ко мне! «Горючее» есть и приложение к нему найдется!…

При других обстоятельствах Аниканов уклонился бы от этого предложения — старшина не вызывал у него особой симпатии. Но сейчас оно было очень кстати — это был повод попасть в дом, куда вошел старик с корзиной тола.

И все трое направились на квартиру старшины.

У самых ворот Аниканов вдруг задержался в начал внимательно рассматривать надписи на белой стене дома. Это были обычные знаки — указатели наступавших частей. Чего там только не было: стрелки, треугольники с буквами в середине, квадраты, изображение зверей и просто фамилии. Но не они задержали внимание разведчика: среди множества этих знаков он увидел на стене рисунок с изображением птицы с длинным клювом, опущенным вниз, точно такой же, какой он видел на открытке, найденной в вещевом мешке человека со шрамом.

Теперь Аниканов окончательно убедился, что след шпиона найден.

Сержант быстро подбежал к Петрову, шедшему впереди старшины, и шепнул ему на ухо: «Приготовься!» Тот понимающе кивнул. Разведчики ускорили шаг, чтобы первыми войти в дом.

Аниканов с силой толкнул дверь и, сжимая в кармане рукоятку пистолета, быстро вошел в комнату. Но в ней никого не оказалось. Также пуста была и вторая комната. Аниканов и Петров разочарованно переглянулись. «Зачем же я задержался возле Анфисы? Что я наделал?… Это ж преступление!» — обожгла сержанта мысль.

Старшина был удивлен не меньше разведчиков.

— Куда же это Маргарита сбежала? — недоумевал он. — Обычно она уходила в восемь, а сейчас…

— Куда уходила? — быстро спросил Аниканов.

— А кто ее знает. Я не спрашивал…

Старшина накрыл стол. Однако разведчики, а вслед за ними и Анфиса отказались от угощения. Они посидели немного и собрались уходить.

— Почему так быстро? — обиделся старшина.

— Дела, брат, — ответил за всех Аниканов и направился к выходу.

До самых сумерек разведчики наблюдали через окно из комнаты Анфисы за домом, где жил старшина. В течение этого времени никто в него не входил, а также и не выходил.