Испытание смертью или Железный филателист

Он поцеловал Тиану в щеку, кивнул Проджети, взял ассегай, неизменный желтый портфель и побежал по лестнице вниз.

Тиана посмотрела в окно, как он пересекает двор, и заметила:

— Знаешь, Проджети, он ужасно силен. Гидон еле поднимал ассегай двумя руками, а Отто несет его словно у него в руках зонтик.

— Это нехорошо, мэм, когда ассегай одного мужчины дарят другому, духам это может не понравиться! — осторожно напомнила Проджети.

Но Тиане было неинтересно отвечать на ее глупости.

— Когда мы приехали от колдуна, он нес меня на руках по лестнице, не останавливаясь!

— Конечно, мэм, я думаю, он такой мужчина, с которым не соскучишься в кровати! — радостно закивала Проджети, прижимая в груди деревянный поднос, на котором собиралась унести на кухню в нижнем этаже чашки.

— Проджети, я не нужна ему, — замотала головой Тиана.

— Что вы такое говорите, мэм? Ведь он специально для вас снял яхту! Он хочет там сказать вам что-то и подарить колечко. Ведь, наверное, так делают в его стране!

— Вуусани сказал, что он не тот, за кого себя выдает, — сказала Тиана. — И я не понимаю, что это значит.

Из рук Проджети выпал и покатился поднос, она застыла, как пораженная молнией, потом глубоко вздохнула и шепотом спросила:

— Вуусани сказал, что этот немец — оборотень?

— Проджети, подними поднос! — разозлилась Тиана. — Ну что ты как маленькая девочка? Ну какой еще оборотень?

Проджети подняла поднос и начала торопливо собирать на него чашки со стола.

— Колдун никогда не скажет зря! Послушайте, мэм, как говорила моя бабушка: девятнадцать и двадцать — не одно и то же! Конечно, я не утверждаю, что он оживленный покойник или, того хуже, человек-леопард! — утешала она. — Хотя вы слышали, что люди-леопарды днем сами не знают, как ночами рвут людей на куски… Но ведь он возил вас ночью, и ничего такого не случилось!

— У меня от него очень странное ощущение. Словно он парящий в небе стервятник, который высмотрел добычу — меня, но почему-то не снижается, а продолжает следить за ней, — сказала Тиана и сама пришла в ужас от сказанного.

А Отто меж тем добрался до гостиницы, поставил ассегай на самое видное место. И теперь бледное пространство номера было в одном месте рассечено ассегаем, а в другом алело картиной с гладиолусами, словно раной, нанесенной ассегаем.

Отто начал звонить по телефону. Сначала набрал номер владельца яхты Вилли, которого старый Джон порекомендовал для поездки на Вааль.

— Привет, Вилли, это Отто. Надеюсь, на яхте все готово к завтрашнему дню? Еще раз проверьте: рыболовная снасть, закуски и выпивка в трюме, букет для дамы. Что-нибудь местное, экзотическое. Вы лучше знаете, какие цветы здесь дарят женщинам. Сигары! Не забудьте хорошие сигары для Джона и всю амуницию к ним. И помните, гости устанут с дороги, им надо выспаться перед рыбалкой. Ну, кажется, все… — Потом набрал другой номер и сказал: — Привет, дружище, Джон! Вы ведь не забыли про завтрашнюю поездку на Вааль? Надеюсь, она напомнит мне детские круизы по Рейну! Я возьму с собой Тиану! Вы, наконец, оцените ее, а я помирю англичан с бурами! До завтра!

Все складывалось отлично.

Глава пятнадцатая

РЫБАЛКА НА РЕКЕ ВААЛЬ

Дорога до реки Вааль измотала всех. Отто сидел за рулем машины старого Джона, отказавшись от услуг забывчивого У-Цибусисо потому, что на яхте просто не было для него места.

Ступив на берег Вааля только под вечер, Тиана начала капризничать, но Джон сказал ей волшебные слова о том, что филателисты прощают капризы только маркам, и ей пришлось найти в себе силы быть сдержанней.

На яхте оказалось четыре каюты. Одну предложили Тиане, вторую заняли Отто с Джоном, третья была жильем Вилли. Четвертая предназначалась для прислуги, там могли переночевать Проджети и восемнадцатилетний рослый чернокожий Мсане, работавший у Вилли.

Идея подобного тандема не смутила никого, включая самих Проджети и Мсане, несмотря на то, что они были разного пола, видели друг друга впервые в жизни, а Проджети была замужем.

В стране апартеида действовал жесткий закон о раздельных услугах, и люди с разным цветом кожи имели раздельные пляжи, раздельный общественный транспорт, отдельные магазины, раздельные больницы, раздельные школы.

Вечером собрались в кубрике. Мсане разливал напитки, Проджети подавала местные закуски. При незнакомых людях она была смущена и молчалива.

— Знаменитая жареная шкурка дикобраза? — спросил Отто, показывая на салатницу с непонятным темным блюдом. — А иголки вы пустили на зубочистки?

— Немецкая практичность в тебе неистребима! Не бойся, это вяленое мясо, — пояснил Джон. — Но если очень попросишь, угощу тебя высушенной на огне саранчой, толченной с медом. Это вкусно и полезно.

— Когда мы уезжали, ветер бесновался, как перед грозой, — заметила Тиана.

— Вааль далеко от Йоханнесбурга, тамошняя гроза не помешает клеву, — успокоил Вилли.

Это был пожилой морской волк, исколесивший планету по воде. Как и полагается морскому волку, у него было обветренное морщинистое лицо, шкиперская бородка и видавшая виды трубка.

— Коты остались одни, они очень боятся грозы, — обеспокоенно заметила Тиана. — У меня нехорошие предчувствия.

— Терпеть не могу кошек, — откликнулся Вилли, попыхивая трубкой. — В моем доме мышей ловят только сервалы. Они умней кошек и преданней собак.

— Сервалы? — переспросил Отто.

Он валился с ног после долгого сидения за рулем, но среагировал на незнакомое слово.

— Это смесь котов с собаками, — объяснил Джон. — Они ростом со среднюю собаку.

— Не котов с собаками, а котов с леопардами, — заспорил Вилли. — У них леопардовый окрас, но они трусливы. Хотя хозяина защищают. Как-то на мою внучку напал в парке бабуин, отнял сумочку, ну и начал, как всегда, выбрасывать оттуда все, думал найти конфету. А наш сервал Теди гулял с ней на поводке. Он так погнал бабуина, что тот бросил сумку на полдороге!

— А как он выглядит? — спросил Отто.

— Представь себе леопарда длиной метр, с ногами, как у борзой, и с кошачьей мордой, — зевнул Вили.

— И с ушами, как у зайца, — добавила Тиана.

— Вы меня разыгрываете? — недоверчиво спросил Отто.

И все в кубрике посмотрели на него с удивлением, словно не представляли себе человека, никогда не видевшего домашних сервалов.

— А как его приручить? — поинтересовался Отто.

Его разморило, в кубрике было уютно, пахло изысканным табаком из трубки Вилли. Надо было встать и идти спать, но ноги не слушались.

— Брать котенком и кормить с рук, и еще надо, играя с ним, ложиться на пол. Ему важно, чтоб его глаза были на одном уровне с твоими. Тогда ты ему друг, — ответил Вилли. — А как он любит приносить брошенный мячик! В сто раз лучше, чем любой кокер! Один недостаток — все время, сволочь, висит то на гамаке, то на занавесках! А бить его нельзя, перестанет дружить с тобой навсегда. Можно наказывать только брызгалкой с водой.

Отто все ждал, когда ЮАР исчерпает экзотику, но новые фокусы сыпались из нее, как кролики из цилиндра фокусника.

— Если я сейчас не лягу спать, то не встану на рассвете, — признался Отто, перехватил вопросительный взгляд Тианы и шутливым тоном обратился к Джону: — А если я не поймаю завтра ни одной рыбы, Тиана окончательно разочаруется и бросит меня!

Тиана от неожиданности чуть не подавилась шампанским, а Проджети чуть не выронила поднос с роскошным боботи, приготовленным дома по ее собственному рецепту и разогретым в здешней кухоньке. Боботи напоминал запеканку и был сделан из бараньего фарша, лука, белого хлеба, молока, изюма, яиц, миндаля и приправ.

Обе, с одной стороны, понимали, что это очередная манипуляция Отто; но с другой стороны, покупались на чисто женское «А вдруг?».

— Если надо спасти твою репутацию, мы с Вилли поделимся уловом! — захохотал Джон.

— Черные говорят: лев не одалживает своих зубов другому льву, — покачал головой Вилли.