По ту сторону пруда. Том 1. Туман Лондонистана

Я в очередной раз восхитился своим другом. Сыр он даже очень любит, но он знает, что я – вегетарианец, уже не один десяток лет. Однако скажи он так, станет понятно, что мы не просто случайно оказались вместе – а это нашу свободу маневра существенно бы сузило.

Женщина, сделав недоуменную гримасу, распределила пищу согласно пожеланиям пленников. И снова с похотливым вызовом посмотрела мне в глаза. Мол, поборись за меня, а я решу, заслуживаешь ли ты моей благосклонности.

– Я не могу есть всухомятку, – встрял в этот немой любовный монолог Кудинов. Он не собирался становиться в смиренную и униженную позу похищенного.

– Дело твое, – сказала женщина и, не взглянув на него, вышла.

– Определенно положила на тебя глаз, – прокомментировал Кудинов. – Боюсь, наш тайник продержится недолго. Лучше бы она предпочитала блондинов. Я не в претензии, – поспешно добавил он, – так было бы лучше для дела.

К нашему удивлению, вскоре появился рыжий. И появился в конструктивном расположении духа.

– Что-то не так, парни?

– Нам бы что-нибудь попить, – примирительно сказал я. Ведь любезность людей лихих обманчива. Сейчас улыбнется, а потом вернется с «магнумом» и положит конец лишним хлопотам.

– Я предпочитаю пиво. Разливное, – встрял в разговор Кудинов.

Мы с ним не в первый раз работаем на пару. В одной ситуации он всегда плохой следователь, а я хороший. В другой – он пытается установить предельные границы возможного, а я столблю достигнутое.

Рыжий пожал плечами и вышел.

– Меня одного пристрелит или тебя тоже? – задался интересным вопросом Кудинов.

– Сейчас увидим.

Ждать пришлось недолго – наши похитители, по-видимому, обосновались в соседней бытовке. В руках у рыжего был не «магнум», а две банки пива.

– Прости, приятель, за разливным далеко ехать.

И банки мы теперь могли открывать самостоятельно. Нет, положительно, оценить свободу можно, лишь теряя ее.

– Я буду по нему скучать, – сказал Лешка, отпив первый глоток.

– По пиву? – не понял я.

– Нет, по этому милому предупредительному джентльмену. Надо взять у него адрес, буду посылать ему открытки на Рождество.

Перекус оказался кстати – к нам вернулась способность соображать.

Мы сидели на полу в полупустом металлическом сарае размером с половину волейбольной площадки. За день на солнце он нагрелся, и лбы у нас с Лешкой покрылись капельками пота. Свет в ангар проникал из зарешеченного окна с каждого бока, но сами окна были закрыты. В одно из них, с Лешкиной стороны, было видно летное поле, другое выходило на торец бытовки.

Это было нечто вроде слесарной мастерской. Вдоль стены стоял верстак с тисками и небольшим сверлильным станком, один из углов завален каким-то металлическим хламом. Кстати, сюда принесли и алюминиевую стремянку, которая упала на меня в фургоне.

– Не видишь, там не найдется зубила и молотка? – шепотом поинтересовался Кудинов, подбираясь на максимально близкое расстояние.

– Там много чего полезного можно найти, – предположил я тоже едва слышно. – Один сверлильный станок чего стоит. Давай попробуем приподнять эту штуковину.

Это я про железяку, к которой мы были прикованы наручниками. Но она весила не меньше пары центнеров, мы ее даже оторвать от земли не сумели.

– Ничего, мы устроим ей тяни-толкай, когда усыпим их бдительность, – подбодрил меня позитивист Кудинов. – А ты успел заметить номер фургона?

По тону было ясно, что он-то это сделал и теперь хотел поймать меня на нерадивости.

– Это желтый такой, LD 325 XEF?

Кудинов расплылся в улыбке. Я ошибся. Ему, похоже, было важнее, чтобы я тоже оказался на высоте, чем оказаться там в одиночестве.

– Только, когда нас заводили в этот сарай, – продолжал я, – я заметил, что эта, как бы ее назвать…

– Я понял, твоя зазноба.

– Так вот, она выходила из кабины фургона с отверткой и двумя другими номерами.

– Да?

– Совершенно определенно.

– Все равно, тот номер может помочь.

Я тоже был великодушен:

– Будем надеяться.

– Не пора позвонить?

– Стремно. Они на первых порах наверняка нас плотно опекают. Может, и сейчас подслушивают.

Да, могли. Хотя мы говорили шепотом, но все же по-английски. Мы помолчали.

– Это мой прокол, – признал я. И рассказал про рыжего в парке и мое возвращение в «Марриотт» на такси. Вам тоже расскажу в свое время. – Меня тогда просто отключать стало от усталости.

– Забудь, все ошибаются, – небрежно успокоил меня Лешка. – Закон больших чисел.

Что значит друг! Хотя я бы тоже так отреагировал. Но я все равно не понимал.

– Хорошо, вчера я был в ауте, и они установили мою гостиницу. Но как они могли проследить за мной сегодня? Я все утро проверялся.

Что правда. Я ведь потратил час, чтобы прокатиться из гостиницы в Галерею Тейт и обратно. И тогда сто процентов хвоста не было.

– Получается, когда ты ехал на метро ко мне на встречу, – бесстрастно, без скрытого упрека в мой адрес заключил Кудинов.

– Там я тоже уверен.

– Уверен, что наружки не было. А камеры? В метро нет места в носу поковырять, чтобы не попасть на монитор. Так что смею предположить, что это полиция или МИ-5.

Да, это бы все объясняло. Только похитители наши на сотрудников спецслужб не похожи.

– Мы же не знаем, что у них на уме, какая извращенная комбинация, – добавил Лешка, идя со мной вместе по пути сомнений.

– А просто уголовников ты исключаешь? Банальных похитителей?

– Думаешь, к видеокамерам так легко получить доступ?

– Я же нашел!

Тоже не хочу сейчас влезать в подробности, но я действительно придумал, как мне подобраться к ним в одном отеле.

– Так то частная охрана. А там государственная система наблюдения.

– У них там может быть свой человек.

Мой друг поразмыслил пару секунд:

– Ну, не знаю. Главное, живыми мы представляем для них некую ценность.

– Товарную или меновую, – вставил я одно из своих любимых выражений. – Интуиция подсказывает мне, что эти милые люди просто хотят денег. А мы же готовы заплатить за свою жизнь и свободу?

– Тебе же сказали: потерпи до вечера. Мне интуиция подсказывает, что здесь скорее пахнет нашими играми. Уж очень они вежливые, даже по роже ни разу не съездили.

Тут послышался звук отодвигаемого засова, и дверь отворилась, хотя шагов мы не слышали. Что они, по воздуху летают или доску на гравий положили? Точно хотели подслушать! Хорошо, мы чуть слышно друг другу шептали, больше губами разговаривали.

Это была та рептилия. С моим паспортом и Лешкиными водительскими правами. Испытать его на вшивость?

– У нас в Штатах за похищение людей дают пожизненное, – сказал я. – Ну, это если никто не пострадал. Здесь, наверное, за это тоже не похвалят.

Парень только осклабился, оголяя свои мелкие кривые зубы. Кудинов смотрел на меня, пытаясь понять, куда я клоню.

– На кону должно быть что-то очень весомое, чтобы так рисковать, – продолжал я. – Не та пара тысяч долларов, которая есть у меня на карточках.

– Почему вы решили, что нам нужны деньги? – спросил парень.

Лешка снова взглянул на меня. Зная его, как знаю его я, расшифровать смысл этого взгляда было несложно. «Говорил же я тебе, что это спецслужбы!» Какое-то такое сообщение он послал мне взглядом. Но игру мою поддержал:

– Вашей подруге он понравился, это заметно. Но она могла и как-то по-другому с ним договориться. И при чем тогда тут я? Пин-коды своих карточек я вам скажу и без пыток, но там тоже суммы небольшие.

– Заткнись. Я не за тем пришел, чтобы отвечать на ваши вопросы, – отрезала ящерица, сунув нам под нос документы. Как-то болезненно он реагирует на упоминание их компаньонки. Сначала рявкнул на нее, когда она меня обыскивала. Теперь на Лешку разозлился. Спит с ней? – Мне нужны ваши адреса.

– Это зачем? – в один голос спросили мы.

– Чтобы сюда привезли мою семью и начали пытать у меня на глазах? – добавил Кудинов.