По ту сторону пруда. Том 2. Страстная неделя

Сергей Васильевич Костин

По ту сторону пруда 2

Страстная неделя

Вербное воскресенье

1

В церкви нужно думать о вечном, только в тот день у меня это плохо получалось. В те минуты я еще не знал, что земля вот-вот разверзнется у меня под ногами, но она уже предательски дрогнула.

Вообще-то я люблю наш собор Святого Патрика, зажатый между 5-й и Мэдисон-авеню давно переросшими его зданиями. Снаружи ты сразу видишь, что это готический новодел. Однако внутри собор легкий, залитый мягким светом, и, несмотря на лаконизм декора, я иногда даже забываю, что я в Нью-Йорке, а не в Старом Свете. Ну, когда не смотрю на галерею, с которой и здесь свисают звездно-полосатые флаги.

Сидящие справа от меня Джессика и Бобби встали, и я поднялся вслед за ними. Все вокруг встали.

– Господи Иисусе Христе, – мягким, проникновенным, как это принято у католиков, голосом говорил, если не ошибаюсь, сам архиепископ. В честь праздника служил он и еще человек двадцать священников. – Ты сказал апостолам Своим: мир Мой оставляю вам, мир Мой даю вам.

Мир! Мир, да. Только мира в нем для меня больше нет. Дернуло же меня перед уходом проверить почту в своем айфоне. Что за сюрприз мне уготован? В том, что меня не ждет ничего хорошего, уверенность была полная.

– Аминь, – сказал я вместе со всеми, когда священник, соединив руки, закончил молитву.

Как же мне теперь улизнуть? Мы собирались после мессы пойти всем семейством поесть суши в японском ресторане на 49-й улице. Но растягивать пытку мне не хотелось.

– Мир Господа нашего да пребудет с вами.

Священник говорил в микрофон, и казалось, что он говорит это каждому из прихожан. Только не все его слышали.

– И со духом твоим, – на автомате вместе с другими произнес я.

– Приветствуйте друг друга с миром и любовью.

Джессика потянулась ко мне с такой нежностью, что я даже забыл о своих тревогах. «Господи, за что ты наградил меня?» – в тысячный, в стотысячный раз удивился я, целуя ее в россыпи веснушек. И Бобби, мой маленький мальчик Бобби, который в этом году закончит колледж, с улыбкой потерся о мою щеку своей небритой.

Я так и не придумал, под каким предлогом мне смыться, но меня выручил сын.

– Слушайте, народ, – смущенно произнес он, когда мы с толпой через тяжелые бронзовые двери вышли на улицу. – Может, мы лучше поужинаем вместе? Мне бы сейчас хорошо отойти на пару часов.

– Если это что-то приятное, – тут же согласилась Джессика. – Если ты просто-напросто собираешься в библиотеку, почему не сделать это после обеда?

Бобби посмотрел на меня: в его планы явно не входило обложиться книгами.

– Я плохо понимаю, что же такого неприятного может ждать человека в библиотеке, – бросился сыну на выручку я. – Но в принципе я тоже за ужин. Я бы как раз перехватил Пола Черника.

Это давно уже наш друг, но и по-прежнему партнер. Он страхует ненормальных дельтапланеристов, серфингистов, скалолазов, спелеологов, дайверов и прочих экстремалов, которых мое туристическое агентство рассылает по всему миру в поисках ощущения настоящей жизни. Пол недавно развелся и, вместо того, чтобы насладиться неожиданным даром свободы, часто работает в своем офисе по выходным. Он так борется с переживаниями.

– Если совсем честно, – сказала Джессика, – меня это тоже устраивает. Мне нужно дочитать рукопись, а эти обеды так расхолаживают.

Джессика работает редактором в крупном издательстве, выпускающем в том числе воспоминания бывших шпионов. Я их тоже с удовольствием читаю, оправдывая тем самым свои познания в этой области человеческой суеты. Работает моя жена почти исключительно дома, но по утрам. Ее созидательной энергии хватает до обеда, потом она ходит по музеям и художественным галереям, встречается с подругами или занимается домашними делами.

– Ничего, что добрые христиане собираются работать в воскресенье, тем более Вербное?

Это во мне говорит моя профессиональная извращенность. Я уже понял, что все для меня складывается удачно и врать дальше не придется, поэтому делаю вид, что не очень-то к этому и стремлюсь.

– А кто сказал, что я собираюсь работать?

Бобби чмокнул мать в щеку, хлопнул меня по спине и, пока мы не передумали, был таков. Он в наших поездках по Европе пристрастился к скутерам, мода на которые в Штаты так и не пришла. Так что теперь, куда бы он ни направлялся, у него на согнутой руке всегда висит черно-серый шлем. Вот он освободил свой скутер, примкнутый за колесо к чугунной решетке, скрыл голову под этой защитной скорлупой и, отъезжая, махнул нам рукой. Джессика укоризненно покачала головой: ей кажется, что вести скутер одной рукой на скорости десять километров в час – безумное лихачество.

Мы с ней приехали на такси – единственно возможном виде транспорта на поверхности Манхэттена, не считая роликовых коньков. Метро моя жена не любит: там шумно и всюду липкие поверхности. Обняв Джессику, я довел ее до Мэдисон-авеню и, поцеловав, доверил таксисту-сикху с зеленой чалмой и седой бородой.

А сам повернул на юг, к Центральному вокзалу. Я прошел несколько кварталов, избегая отели и всякие «Старбакс-кафе», где вай-фай есть, но заходить в интернет нужно со своего смартфона или ноутбука. Это я, естественно, и без вай-фая могу сделать, по 3G, но мне важно использовать чужой компьютер. Наконец, уже перед самым вокзалом, я нашел в боковой улочке то, что нужно. Это была обычная «дели», то есть бакалейная лавка, с кофемашиной и парой компьютеров. Я взял себе эспрессо, заплатил за пятнадцать минут соединения и взгромоздился на высокий стул лицом к улице. Четверти часа для плохих известий обычно хватает.

2

В девять утра, пока Джессика собиралась в церковь, я залез в свой айфон, чтобы проверить почту. У меня два личных аккаунта в разных сетях, а также служебный почтовый ящик, куда поступают сообщения для нашего турагентства. Сюда-то и пришла рекламная рассылка новой одежды по каталогу Quelle. Фирма это немецкая, в Штатах малоизвестная, так что такое сообщение незамеченным не пройдет. С другой стороны, это официальный, очень известный в Европе бренд, поэтому и подозрений такая рассылка не вызовет. Как она пробирается через спам-фильтры, не знаю, но умельцев в Лесу хватает. Для кого угодно другого появление такой рекламы выглядит как спам особой проникающей способности, но только не для меня. По нашему с Конторой протоколу это сигнал S.O.S., сообщающий о возникшей для меня серьезной опасности.

Это была стандартная рассылка Quelle, без каких-либо скрытых сообщений. Я ее как получил на айфон, так тут же и удалил. Теперь я с чужого компьютера залез в «Пикасу». Это, если кто не знает, гугловская программа обмена фотографиями по интернету. Интересующие меня альбомы с доступом, открытым для всех, периодически меняются: сейчас на очереди был фотоотчет о путешествии по Германии некоего или некой elf89. Кто это, определить не удалось бы никому, так как на своих фотографиях путешественник или путешественница из волшебных сказок не появлялись ни разу. Зато среди снимков площадей, соборов, фонтанов, шарманщиков и девочек с воздушными шариками был один, только один, с собакой – симпатичным ньюфаундлендом с газетой в зубах. Он-то мне и нужен.

Я подсоединил к компьютеру свой айфон и закачал туда фотографию. Так, на всякий случай вернемся и удостоверимся, что она со страницы исчезла. Исчезла, умница собачка! Теперь мне нужен был пароль. Этот или эта elf89 подписывал(а), в каком из немецких городов была сделана та или иная фотография. Лишь один из них был обозначен, якобы по недосмотру, с маленькой буквы: bremen. Теперь осталась ерунда: открыть фотографию в специальной программе на моем айфоне и набрать этот пароль. Фотография исчезла, и в новом окне открылся текст, вписанный в нее совершенно незаметным образом. Фантастика? Ничуть! Теперь такая шпионская технология доступна всем обладателям айфонов и айпэдов, приложение это чуть ли не бесплатное. Вы даже другую фотографию можете спрятать таким образом, хоть план ядерного нападения, никто и не определит.