Ночной звонок

— А!.. Ясно, — кивнул директор.

Когда расселись, Волков предоставил слово Гурскому.

— Подошли мы к кабинету. Дверь была заперта, как и дверь на лестничную площадку. Окно в кабинете было открыто настежь, как и сейчас. Осмотр помещения показал: на стояке парового отопления, вот здесь, у окна, ярко выраженный след относительно тонкой веревки, краска повреждена. Есть микроследы волокон. На подоконнике, на внешней его кромке, также видны полосы — следы от соприкосновения с веревкой. Таких полосок две. Можно предположить, что одна образовалась при спуске человека по веревке, а другая — при подъеме. На полу между дверью и окном, правее письменного стола, обнаружены очень мелкие комки сухой земли, по виду идентичные тем, что найдены на полу кассы. Никаких следов того, что в комнате стоял автогенный аппарат или баллон с газом, не обнаружено… Выводы: злоумышленник из этой комнаты по альпинистской веревке, привязанной к стояку центрального отопления спустился через окно, на этаж ниже, проволочным крючком открыл запоры окна, проник через окно в помещение кассы, вскрыл сейф, взял деньги, и по той же веревке поднялся сюда, заперев предварительно окно тем же крючком. Потом вышел из кабинета, заперев за собой дверь и по лестнице запасного выхода спустился вниз. У меня все…

— Что преступник открыл окно кассы при помощи проволочного крючка, это понятно, — размышлял вслух Чекир. — Но зачем ему понадобилось запирать за собой окно? Это ведь нелегко сделать в висячем положении, да еще имея на себе автогенный аппарат и сумку с деньгами!

— Сумку он мог сбросить сообщнику, — сказал Волков. — А окно запер, чтобы нам на психику воздействовать. Все кругом заперто, а деньги увели. Не иначе, святой дух с автогеном витал!..

— Резонно! — согласился Чекир.

Пока Чекир и Волков говорили об окне, вошел Орлов. Он передал Владу листок из блокнота, на котором под номером телефона было написано:

Влад спрятал листок в карман и поблагодарил Орлова.

— Что у вас? — спросил Волков Анохина.

— Здесь, в этой комнате, по моей линии ничего нет. Замки из этой двери и из двери на лестницу я изъял для лабораторного исследования.

— Понятно, — сказал Волков и посмотрел на часы. — Надо бы осмотреть здесь ящики письменного стола и сейф… Второй ключ от сейфа есть? — спросил он директора института.

— Есть в отделе кадров.

— Распорядитесь, пожалуйста, чтобы открыли.

Диордиев выполнил эту просьбу, позвонив в отдел кадров по внутреннему телефону.

Комендант здания постучал в дверь и вошел.

— Игорь Васильевич, — обратился он к директору, — разрешите врезать новые замки. А то нехорошо — и кабинет нельзя запереть и дверь на лестницу…

Диордиев вопросительно взглянул на Волкова.

— Новые замки? А почему нет? Нас старые интересуют… Саша, приступай. Осмотри стол, а принесут ключи — в сейф заглянешь. В столе и в сейфе ничего не перерывай. Посмотри только, нет ли там денег…

Орлов открыл незапертые тумбочки и средний ящик письменного стола. Влад подошел к окну, выглянул. Прямо перед окном простирался пустырь — бывшая пойма бывшей речки, давно уже превратившейся в узенький ручеек, а теперь, в августовскую жару, почти совсем пересохшей. Вдали пустырь ограничивался высокой железнодорожной насыпью, по которой как раз проползал длинный товарный состав. Даже не верилось, что совсем рядом проходит оживленная городская магистраль. Влад лег грудью на подоконник и заглянул вниз. Вдоль всей стены проходила узкая ленточка асфальта. Правее окна, из которого смотрел Влад, видна была дверь запасного выхода, крест-накрест заколоченная досками, а чуть дальше — приямок подвального окна. От заколоченной двери, вернее, от асфальтовой ленточки, начиналась напротив двери какая-то темная полоса, шедшая через весь пустырь к самой насыпи. «Надо будет осмотреть подходы к двери и эту темную полосу, — подумал Влад. — Очевидно, это — следы ног тех, кто шел к институту по пустырю со стороны насыпи… А место они выбрали удобное — ниоткуда нельзя видеть этих окон!»

Пришел начальник отдела кадров института с ключом, открыл сейф. Саша перебрал лежащие там папки. Те, что потолще, — открывал и заглядывал внутрь.

— Пусто, товарищ полковник, — доложил он, закончив осмотр.

— Ну что ж… — Волков задумался. — Что у нас еще осталось осмотреть? — спросил он, ни к кому в отдельности не обращаясь.

— Лестницу запасного выхода и подвал, — ответил Влад.

— А подвал зачем? — поинтересовался Чекир.

— Игорь Васильевич сказал, что там пытались изготовить автогенный перфоратор.

— Ааа! Тогда конечно…

— На лестнице могут быть обнаружены следы ног, — сказал трасолог.

— А в подвале аппарат, — добавил Влад. — Да и деньги могли там спрятать.

— В полуподвале, — поправил Диордиев. — Там у нас мастерская. Чабаненко работает.

— Чабаненко? — переспросил Чекир. — Непременно осмотреть!

— Давайте так… — Волков взглянул на часы. — Мы с Георгием Фомичом поедем сейчас в управление. Опергруппа останется здесь, продолжит осмотр. Сейчас пятнадцать пятьдесят минут. К девятнадцати закончите?

— Как знать, Константин Константинович… — за всех ответил Гурский. — Лестницу быстро осмотрим. Там нас интересует только наличие следов обуви. А на обследование мастерской может потребоваться много времени…

— В девятнадцать тридцать мы с Георгием Фомичом докладываем начальству о результатах первого дня работы. Так что к девятнадцати группа должна доложить нам все новости. Здесь что не успеете — доделаете завтра. Благо завтра суббота, и в институте никого не будет.

— Слушаюсь, — сказал Влад.

— Да, а где Жуков? — вспомнил Чекир.

— Я вам докладывал, Георгий Фомич. Продолжает допрос Гонцы в кассе.

— Ах да!.. Как позвонить в кассу? — повернулся Чекир к Диордиеву.

— Два ноль два. Вот этот внутренний.

Чекир набрал номер:

— Викентий Павлович?.. Прервись на минутку. Поднимись этажом выше в кабинет Булата. Это как раз над тобой…

Гурский, Анохин, Орлов и фотограф Пелинский прошли на площадку лестницы запасного выхода.

В кабинет вошел запыхавшийся Жуков:

— Вызывали?

— Вызывал, Викентий Павлович, — ответил Чекир. — Что нового?

— Замучился с ней, Георгий Фомич! Насчет Чабаненко, понимашь, признала, что он ей угрожал, грозился ограбить кассу…

— С чего он, кстати, грозился-то?

— А она ему сказала, что его зарплату и прогрессивку перевела, понимашь, его жене, а ему ничего не полагается…

— Решение месткома такое было, — сокрушенно развел руками Диордиев. — Алкоголик он, пропивает все деньги. Я издал приказ…

— Права не имели, — заметил Чекир. — На такой приказ решение суда нужно, а не месткома.

— Так вот насчет Чабаненко, понимашь, подтверждает, — продолжал Жуков, — а о том, кто ей телефон записал в блокноте — наотрез отказывается отвечать. Ревет белугой и ни слова!..

— Что за номер телефона? — спросил Чекир.

Жуков протянул ему блокнот, раскрытый на нужной странице, а Влад объяснил, почему считает эту запись существенно важной для дела.

— Не знаете, случайно, чья это рука? — спросил Чекир Диордиева, показывая запись.

Директор заглянул в блокнот:

— Булата. Он так цифры пишет…

— Вы уверены?

— Вполне. Его манеру писать цифры я хорошо знаю.

— Опять Булат! — воскликнул Чекир. — Кстати, что вы можете о нем сказать? Что это за человек?

— Сказать могу только хорошее. Кандидат технических наук. Слышал, пишет докторскую. Отличный работник. Отдел, который он возглавляет, — лучший в институте. Булат отвечает за внедрение наших разработок в промышленность. У него хороша налажена связь с предприятиями. Умеет договориться, убедить. Тут он незаменим. Единственный его минус — пристрастие к мату. Прибегает к мату, как к средству административного воздействия на подчиненных, включая женщин. Что еще?.. В общественной жизни активно участвует. Он все физкультурное дело у нас на себе тянет… Кандидат в мастера спорта…