Бедняга Смоллбон. Этрусская сеть

Боб Хорниман, наморщив лоб, читал письмо. Дочитав, откинул со лба длинную черную прядь и стал перечитывать снова. Потом положил его в папку»входящая почта», с неудовольствием на нее посмотрел, переместил в папку»рассмотренная почта», где письмо однако смотрелось ничуть не лучше, и наконец позвонил своей секретарше.

- Как дела со страховкой миссис Антро-Плампер, мисс Корнель?

- Все материалы здесь, - мисс Корнель подала ему с полки толстую папку.

- Да не нужны мне они, - замахал руками Боб. - Все слишком сложно. Я просто. Короче, вы же делали такие вещи для моего старика.

- Я всегда только исполняла то, что мне говорили, - сухо отрезала мисс Корнель.

- Ну да, разумеется. Мне просто пришло в голову, не говорил ли чего-нибудь отец-что он об этом думает.

- Насколько я помню, единственное, что он говорил о миссис Антро-Плампер-что это женщина, которая заложила бы собственную девственность, сумей убедить кого-то, что она еще при ней.

- Все остальное она уж точно заложила, - заметил Боб, нехотя листая толстое дело. - Но я все равно не понимаю, в чем тут суть с возвратом страховки. Пожалуй, нужно бы проконсультироваться с экспертом.

- Возможно, - заметила мисс Корнель, - но страховые фирмы весьма неохотно платят экспертам, если нет крайней необходимости.

- Ну ладно, - вздохнул Боб. - Попытаюсь как-нибудь разобраться.

Мисс Корнель уже собралась уходить, но в последний момент пожалела Боба и сказала:

- Мне кажется, однажды дело по возврату страховых сумм уже проходило-лет этак двадцать назад. Тогда мы добились экспертизы. И копия решения есть в деле 1937 года.

- Что бы я без вас делал, - вздохнул Боб. Достал из кармана связку ключей. - Какой номер на ящике леди Бредбэри?

- Семнадцать.

Боб долго разглядывал связку.

- И зачем для каждого ящика свой ключ? - протянул он. - Ага, нашел.

Боб отпер ящик и достал папку, тем временем мисс Корнель вернулась к себе, чтоб попытаться наверстать упущенное время. Но через пять минут опять раздался звонок. Мисс Корнель проглотила не слишком изысканное слово и взяла блокнот.

Боб, очевидно, оставил на потом миссис Антро-Плампер и читал следующее письмо.

- Что вы об этом думаете?

Мисс Корнель одолела искушение сказать, что ей не платят за то, чтобы думать, и послушно прочитала письмо, присланное адвокатской конторой «Рамболд и Картер» с Колмэн Стрит и адресованный»Исполнителю завещания И. Стокса».

- «В соответствии с вашим пожеланием, - говорилось в нем после вступительных формальностей, - мы попытались связаться с мистером Смоллбоном, чтобы получить его подпись на проекте перевода акций. Мы написали ему 23 февраля и приложили к письму соответствующий формуляр (в двух экземплярах); дальнейшее обращение мы направили 16 числа прошедшего месяца, и еще раз 8 числа текущего месяца. Ни на одно из наших писем ответа мы не получили. В случае, если мистер Смоллбон находится вне пределов Англии или болен, любезно просим нам сообщить.»

- Не тот ли это странный маленький человечек, которого отец терпеть не мог? - поинтересовался Боб.

- Боюсь, что ваш отец не находил общего языка с мистером Смоллбоном, - согласилась мисс Корнель. - К сожалению, они вместе были назначены исполнителями последней воли.

- По завещанию Ишабода Стокса?

- Да. Иначе ваш отец никогда бы не стал иметь с ним дело. Но уж получив совместные с ним функции, не мог отказать тому и по делу его личному.

- А у Смоллбона были личные проблемы? Ведь он.

- Нет, он человек небогатый, - заверила мисс Корнель, верно поняв недоумение Боба. - Перед самой войной у него было какое-то дело в суде, и мы ведем его страховку. Еще, мне кажется, мы составляли его завещание.

- Я его помню, - сказал Боб. - Такой мужичонка с глазами как у нутрии. Всегда мне было странно, как его отец выносит.

- Полагаю, он страшно действовал ему на нервы, - согласилась мисс Корнель. - Не будь наследство Стокса так значительно-и не будь оно связано с семейством Дидкотов из Хемпстеда-ваш отец наверняка бы отказался от функций душеприказчика, лишь бы не иметь дела с мистером Смоллбоном.

- Должно быть, он ужасный зануда, - решил Боб. - И видно это чертовски богатое наследство. Сколько там всего?

- Недвижимость мы уже всю продали, - сообщила мисс Корнель. - Теперь все в ценных бумагах. По последним подсчетам почти полмиллиона фунтов.

- Да, из-за полумиллиона фунтов человека приходится терпеть. Но теперь главное, куда этот тип делся?

- С ним из рук вон плохо, - сказала мисс Корнель. - На письма как правило не отвечает, но когда его присутствие нам вовсе ни к чему, то как назло является сюда каждый день. Зато когда он нужен, вроде как в тот раз, когда мы продавали недвижимость и он должен был подписать договоры и тому подобное, разумеется его невозможно было найти-он разъезжал по Италии.

- По Италии?

- Он собирает старую керамику, хотя ваш отец всегда говорил, что в своих горшках разбирается как свинья в апельсинах. Квартира вся набита черепками, фигурками и тому подобным хламом.

- Ну что же делать, - вздохнул Боб. - Если гора не идет к Магомету. придется заехать к нему домой и поторопить.

- Прямо сейчас, мистер Хорниман?

- Ну, тогда после обеда.

- Но у меня столько работы.

- Возьмите такси, - сказал Боб. - Фирма вам его оплатит.

- Спасибо, мистер Хорниман.

Итак, после обеда мисс Корнель отправилась в Белсайз Парк. Поехала в метро. Не то, чтобы она была от природы непорядочна в мелочах, но считала, что это ее право-пожертвовать удобствами чтобы разницу положить в карман.

Веллингборо Роад была довольно далеко от станции метро, и мисс Корнель никак не помогло в поисках то обстоятельство, что первых двое встреченных по дороге говорили только по-чешски, третья, любезная толстушка, изъяснялась главным образом по-польски, а четвертый, высохший индус, вообще ограничивался языком жестов.

Наконец, скорее благодаря везению, чем собственным поискам, мисс Корнель вдруг очутилась перед домом номер 20 по Веллингборо Роад.

Открыла ей седовласая дама, сказала:»-Мистера Смоллбона нет дома»-и опять попыталась захлопнуть дверь. Двадцатилетний жизненный опыт работы в адвокатской конторе давно закалил мисс Корнель в подобных ситуациях. Став так, чтобы дверь нельзя было закрыть, но при этом не прибегая к насилию, она заявила: