Язык небес

Потом его карандаш переместился к Мехико.

— Теотиукан. Примерно того же возраста. Его название переводится как «Место рождения богов». Никто не знает, кто его построил. Священный мексиканский город, на сто двадцать градусов на запад от линии Гизы.

Ручка переместилась к Тихому океану.

— Остров Пасхи. На нем найдены памятники, происхождение которых до сих пор вызывает споры среди этнографов и историков. На сто сорок градусов на запад от линии Гизы.

Скофилд передвинул ручку дальше, к Южному океану.

— Древний центр Полинезии — Райатейя, свято почитаемый. На сто восемьдесят градусов западнее линии Гизы.

— Это работает в другую сторону? — спросила Стефани, все еще ничего не понимая.

— Конечно, — доктор переместил ручку на Средний Восток. — Ирак. Библейский город Ура, место рождения Авраама. На пятнадцать градусов к востоку от линии Гизы. — Он поднял ручку. — Вот Лхаса, священный тибетский город, очень старый. На шестьдесят градусов к востоку… Есть еще много мест на земле, расположенных на определенном расстоянии от линии Гизы. Все они священны. Большинство из них построены неизвестными людьми, и до сих пор мы не можем понять, какие при этом использовались технологии, — вспомним хотя бы пирамиды. Но, главное, мы до сих пор не можем понять, почему они расположены в четко определенных местах.

— И вы считаете, что тот, кто вырезал надписи на камнях, в ответе за все это? — спросил Дэвис.

— Помните, что все объяснения должны быть рациональны. А когда вы возьмете мегалитический ярд, [48] то выводы будут напрашиваться сами собой.

Стефани никогда не слышала о таком понятии.

— Начиная с пятидесятых годов и до середины восьмидесятых Александр Том, шотландский инженер, проанализировал сорок шесть каменных кругов, построенных в период неолита и бронзового века. В конечном счете он обнаружил более трехсот мест и открыл, что в каждом из них использовалась общая мера длины. Он назвал ее мегалитическим ярдом.

— Как это возможно, — спросила Нелл, — учитывая, что это были разные культуры?

— Основа этой идеи достаточно понятна. Возьмем, например, Стоунхендж. Он был не чем иным, как древнейшей обсерваторией; строения, подобные ему, находят по всему миру. Строители обнаружили, что если встать в центр круга и в течение нескольких дней наблюдать рассвет, отмечая точку восхода каждый день, то после 366 дней на землю лягут 366 отметок. Расстояние между этими отметками постоянное и равняется 16,32 дюйма.

Скофилд тяжело вздохнул и продолжил:

— Конечно, древние строители применяли другую систему мер. Но эти измерения совпадают с современными как две капли воды. Те же самые строители затем выяснили, что время передвижения звезды от одной отметки к другой занимает 3,93 минуты. И снова должен заметить, что они не использовали минуты, но это не мешало им наблюдать за небом и вычислить постоянный отрезок времени.

Скофилд сделал театральную паузу, посмотрел на собеседников с видом победителя и заявил:

— А тут начинается самое интересное. Чтобы маятник раскачивался 366 раз за 3,93 минуты, он должен быть 16,32 дюйма в длину. Удивительно, не правда ли? И это ни в коем случае не совпадение. Вот почему мера в 16,32 дюйма была выбрана древними строителями за мегалитический ярд.

Скофилд уловил их недоверие.

— Это не так уж и уникально, — сказал он. — Подобный метод был предложен однажды как альтернативный для определения длины стандартного метра. Французы немедленно решили, что будет лучше использовать разделение квадранта меридиана, так как не доверяли своим часам.

— Как могли древние люди это знать? — спросил Дэвис. — Это потребовало бы от них детального изучения математики и орбитальной механики.

— Ах, опять это высокомерие человека современной культуры. Они не были невежественными пещерными животными. Они обладали интуитивным разумом. Они были совестью своего мира. Мы, видимо, специально слишком сильно контролируем наши чувства и так мало пытаемся заглянуть в глубь веков, чтобы найти что-то новое… А они ничего не боялись — и расширили свои представления.

— Есть ли какой-то научный факт, чтобы доказать это? — спросила Стефани.

— Я только что дал вам всего несколько физических и математических фактов. Александр Том утверждал, что деревянные измерительные бруски мегалитического ярда могли использоваться и в исследовательских целях, и они должны были производиться только в одном месте, иначе не было бы тех закономерностей, которые он выявил по всему свету. Эти люди хорошо обучили тех, кто желал впитывать их знания.

Стефани видела, что Скофилд верит во все, что говорит.

— Есть определенные числовые совпадения с другими системами измерения, которые использовались на протяжении всей истории человечества; они должны были обеспечивать единую измерительную систему, так называемый мегалитический ярд. Изучая минойскую цивилизацию, археолог Дж. Вальтер Грэм предположил, что жившие на Крите люди использовали стандартную меру. Он назвал ее минойским футом. Здесь прослеживается определенная связь. Ровно 366 мегалитических ярдов равняются 1000 минойских футов. Еще одно забавное совпадение, согласны? Также есть связь между древним египетским измерением королевского локтя и мегалитическим ярдом. Круг диаметром в половину королевского локтя будет иметь длину окружности, равную одному мегалитическому ярду. Как подобная взаимосвязь может быть возможна без общего знаменателя? Похоже, будто минойцев и египтян сперва очень хорошо обучили, а затем они начали самостоятельно применять эти знания.

— Почему я никогда не читал или не слышал ничего об этом? — спросил Дэвис.

— Официальная наука не может ни подтвердить, ни опровергнуть существование мегалитического ярда. Она аргументирует это тем, что нет доказательств того, что маятник находился в общем пользовании, или даже что сам принцип маятника был известен до Галилея. Но это снова самоуверенность современного общества. Каким-то образом современное человечество открещивается от непонятных фактов, снижающих его роль в развитии цивилизации. Она также говорит, что люди в эпоху неолита не имели письменности и поэтому просто не могли записать свои наблюдения о движении орбит и планет. Но…

— Камни, — перебила его Стефани. — На них сохранился неизвестный до сих пор язык.

— Точно! Древние надписи на неизвестном языке. Пока не наступит время, когда их можно будет расшифровать или действительно найти измерительный брусок неолита, эта теория будет оставаться недоказанной…

Скофилд надолго умолк. Похоже, что его запал уже угас. Но Стефани все же ждала от него намного большего. Пока она так и не поняла, почему адмирал Лэнгфорд Рэмси так жаждет его смерти.

— Мне единственному позволили работать с камнями, — продолжил доктор. — Все было привезено в пакгауз в Форте Ли. Но там была морозильная камера, она всегда была опечатана и закрыта на замок. Туда мог заходить только адмирал. Дайлз сказал мне, что если я решу проблему с языком, тогда мне тоже разрешат заглянуть внутрь.

— И нет никакой подсказки, что же там было? — спросил Дэвис.

Скофилд покачал головой.

— Адмирал был просто помешан на соблюдении секретности. Он всегда держал рядом со мной тех лейтенантов. Я никогда не был один, всегда под охраной. Тогда я и понял, что в этом холодильнике находились куда более важные предметы, чем были у меня в лаборатории.

— Вы лично знакомы с Рэмси? — спросил удивленно Дэвис.

— О да. Он был любимчиком Дайлза. С первого взгляда было понятно, что этот молокосос далеко пойдет по карьерной лестнице.

— За всем этим стоит Рэмси, — заявил Дэвис.

Казалось, что подавленное состояние и беспокойство Скофилда только усилилось.

— Он хоть представляет, что я мог написать об этих камнях? Их следует показать всему миру. Эти артефакты подтвердят все мои исследования. Ранее неизвестная культура мореплавателей и ученых, существовавших задолго до того, как наша цивилизация изобрела письменность. Это будет настоящая революция в науке!