В Синг-Синге все спокойно

Хотя Гувер и не назвал имен, каждому американцу, внимательно следившему за политическими событиями в стране, сразу же стало ясно, кто эти "католические священники": Филипп Берриган и его брат Даниэль, иезуитский патер, который в это время отбывал трехлетнее заключение в другой тюрьме.

Имена братьев Берриганов стали известны всем в США осенью 1967 года, когда они вместе с двумя своими друзьями проникли в Балтиморе в помещение врачебной комиссии по мобилизации в армию для отправки во Вьетнам и облили там кровью личные дела военнообязанных. "Кровь - это христианский символ жизни и чистоты, - заявил Филипп Берриган, - и тем самым мы хотели выразить ужас, который вызвала у нас пролитая во Вьетнаме кровь - и американская и вьетнамская".

Таким образом, братья Берриган встали во главе развернувшегося в США христианского движения за мир. В мае 1968 года они вместе с семью другими католиками похитили из призывного участка в Кейтонсвилле - пригороде Балтимора - 378 мобилизационных личных дел и затем публично сожгли их на стоянке автомашин. "Вся бумага мира, - сказал при этом священник Даниэль Берриган, - не стоит жизни одного единственного ребенка. Пусть же пламя Кейтонсвилла разбудит совесть людей и поднимет её против кровавой бойни во Вьетнаме!"

Но реакционная юстиция США имела на этот счет иное мнение. Состоялся процесс, и девять католиков были осуждены. Братья Берриган должны были начать отбывать тюремное наказание с 9 апреля 1970 года, но им удалось скрыться и перейти на нелегальное положение.

Теперь ФБР устроило охоту на обоих священников. Филиппа через две недели схватили в одной из церквей в Нью-Йорке, но Даниэлю удавалось водить джи-менов за нос больше четырех месяцев. Однажды он служил мессу в церкви предместья Филадельфии, но, когда там появились джи-мены, его уже и след простыл. В другой раз он выступал на митинге в защиту мира перед 10 тысячами студентов Корнеллского университета в Нью-Йорке. И здесь люди Гувера опоздали. Агенты ФБР гонялись за мужественным священником по двенадцати штатам, пока, наконец, им не удалось схватить его. Но оба заключенных продолжали свою борьбу и в тюрьме. Даниэль Берриган написал пьесу "Девятка из Кейтонсвилла", которая была поставлена ньюйоркскими и зарубежными театрами.

Перед зданием тюрем в Льюисберге и Данбери собирались демонстранты. Братья Берриган неоднократно объявляли голодные забастовки, протестуя против варварских бомбардировок в Индокитае, против невыносимого обращения с политическими заключенными или против применения предназначенных для тигров клеток для содержания военнопленных в Южном Вьетнаме.

Семеро из Гаррисберга

Благодаря акциям обоих священников, проводимым за тюремными стенами, христианское движение за мир в США усилилось. Многие католики, до тех пор не проявлявшие интереса к политике, стали задумываться, к акциям против войны во Вьетнаме присоединялись все новые и новые люди. Но именно это внушало опасения вашингтонским властям: религиозные каноны явно не могли больше удержать людей от политической борьбы. Такому ходу развития событий, считали в Вашингтоне, нужно помешать устрашающим примером - пусть новый "фрэйм ап" покажет, что во главе движения за мир стоят похитители людей и террористы, бросающие бомбы.

Сначала все шло по намеченному плану. В октябре 1970 года министр юстиции Митчелл и шеф ФБР Гувер на специальном совещании обсудили детали и выбрали 13 подходящих жертв. После тщательного отбора их осталось семь. Для фабрикации "доказательств" намечалось использовать уже не раз упоминавшийся метод "секретных агентов", а в качестве "подсадной утки" - Бойда Дугласа. Поначалу он справлялся со своим делом вполне хорошо, быстро установил контакт с Филиппом Берриганом и начал осуществлять заранее задуманную ФБР акцию - тайную передачу писем "на волю".

В разговорах с Филиппом Берриганом Дуглас выдавал себя за противника войны во Вьетнаме и предложил священнику похитить Киссинджера, чтобы держать его в качестве заложника до тех пор, пока война эта не будет прекращена. Филипп Берриган оказался слишком доверчивым и неосмотрительным. В письме "на волю" своим друзьям он упомянул о болтовне Дугласа, желая тем самым лишь показать, к каким идеям может привести некоторых людей стремление к миру во Вьетнаме. Так ФБР получило "доказательство", что священник "руководил" из тюрьмы заговором.

В конце ноября Гувер уже распространялся насчет якобы существующего заговора, а 16 декабря Дуглас получил награду: после данных им судебным органам показаний против Филиппа Берригана его выпустили из тюрьмы.

Через две недели обвинительный акт был готов, ФБР передало дело суду в Гаррисберге - столице штата Пенсильвания, назвав имена семерых католиков. Кроме Филиппа Берригана привлекались ещё два священника - Нэйл Маклауфлин и Джозеф Уиндерот, ученый, уроженец Пакистана Экбал Амад, а также доцент истории искусств монахиня Элизабет Макэлистер и супруги Мари и Энтони Скоблик. Даниэль Берриган считался второстепенной фигурой.

Однако "семеро из Гаррисберга" решительно отвергли все обвинения. Они сравнили этот "заговор с целью разгрома американского движения за мир" с устроенным Гитлером поджогом рейхстага в целях преследования коммунистов. Повсюду в Соединенных Штатах, даже в газетах крупного капитала, высказывалось сомнение в истинности предъявленных обвинений. "Обвинение было выдвинуто, - писала "Washington post", - только для того, чтобы задним числом оправдать безответственные утверждения Гувера".

Судебный процесс в Гаррисберге открылся только 24 января 1972 года. Это был процесс-монстр; делалось все, лишь бы добиться желаемого результата.

По чистой случайности фамилия судьи была Линч. Гувер явно рассчитывал, что и действовать он будет в соответствии со своим именем. Для надежности среди 64 свидетелей обвинения находилось 20 агентов ФБР.

Слушание дела тянулось шесть недель. Решающим моментом процесса было появление в зале суда Бойда Дугласа. Коронный свидетель обвинения показал себя как заведомый лгун и обманщик, дающий показания за деньги. На суде была названа полученная им огромная сумма - 50 тысяч долларов. Этой сумме не приходится удивляться, ибо в бюджете ФБР имеется специальная статья, по которой подобные суммы ежегодно выплачиваются таким субъектам, как Дуглас. В 1970 году они составили вместе с теми деньгами, которые получил Дуглас, 12 миллионов долларов.

Положительному исходу процесса против "семерых из Гаррисберга" решающим образом содействовал человек, возглавлявший защиту и хорошо знавший практику ФБР, - адвокат Рамсей Кларк. В качестве преемника Роберта Кеннеди он несколько лет был министром юстиции США. Незадолго до процесса Гувер в интервью газете "Washington post" заявил, что его недавний начальник "хуже, чем Бобби Кеннеди", и охарактеризовал его как "медузу и размазню".

Поводом для такого неслыханного публичного оскорбления послужила незадолго перед этим вышедшая книга Кларка "Преступность в Америке", в которой, в частности, критиковалось ФБР за неспособность справиться со взрывом преступности. "Гувер предается такому самовозвеличению, - писал Кларк, - что под его руководством ФБР предпочитает совсем не бороться с организованной преступностью, нежели согласовывать свои действия с другими полицейскими органами. В акциях, которыми не может командовать он сам, Гувер участия вообще не принимает".

Разумеется, подобные оценки из уст компетентного человека сильно задели шефа ФБР, отсюда понятна и его злобная реакция. Рамсей Кларк, который после своей отставки резко критиковал политику США по вьетнамскому вопросу, воспользовался теперь процессом против "семерых из Гаррисберга", чтобы выступить ещё с некоторыми разоблачениями сыскной практики ФБР. Его ходатайства вызвать Гувера в качестве свидетеля, а также допросить мнимую жертву - Киссинджера суд отклонил.

Это явилось достаточно ясным признанием поражения ФБР, и потому Кларк ограничился самой краткой заключительной речью, которую когда-либо он произнес в качестве защитника: "Мы стремимся к миру, мы постоянно стремимся к миру. Моя защитительная речь закончена". В конце апреля 1972 года обвиняемые были оправданы присяжными.