Когда плачет небо (СИ)

Однажды, спустя некоторое время, Яна все-таки попыталась заговорить с ней на эту тему.

- Кара, прости, если лезу не в свое дело, но не сказать не могу. Знаешь, что было для меня самым страшным, когда я потеряла маму? Я вдруг осознала, что так много ей не рассказала, так о многом не спросила. И еще я уже никогда не смогу попросить у нее прощения, обнять ее и сказать, как сильно я ее люблю. Никогда, понимаешь?

- К чему этот разговор? - удивленно приподняла брови Карина.

- Подожди, не перебивай. Я понимаю, что у тебя, возможно, существует причина, по которой ты предпочитаешь не общаться с мамой и сестрой. Но пойми, надо уметь прощать. Потом может оказаться поздно. Слишком поздно.

- Янка, - Карина крепко обняла подругу, - Я знаю, что ты самый добрый и верный человек на всем белом свете. Все, что ты говоришь очень правильно и разумно, но, к сожалению, бывают исключения из правил. Главный урок, который я вынесла из жизни, - никогда и ни в ком не растворяться без остатка. А особенно - в близких, потому что именно они знают тебя лучше других и знают в какое место ударить, чтобы было нестерпимо больно. Они держат в кулаке твое сердце и душу, и ты доверяешь им даже больше, чем самой себе. И когда вдруг рука эта безжалостно сжимается, круша и ломая твое "я", ты воешь и плачешь так, как не плакала бы ни от какой физической боли. Поверь, я знаю, о чем говорю.

Однако, после этого разговора, Карина стала периодически ездить в Кудринск, хотя всякий раз приезжала домой с больными потухшими глазами и подолгу молчала, свернувшись клубочком на своей кровати и отвернувшись к стене.

Необычным казалось и то, что Карина сторонилась вечеринок и студенческих посиделок, коих было немало. Обладая яркой внешностью и незаурядным интеллектом, она всегда привлекала внимание противоположного пола. Однако в отношениях с мужчинами она была очень категорична, резка и даже груба. Подобное поведение очень быстро остужало пыл ее кавалеров, и вскоре за Кариной прочно закрепилась репутация красивой стервы и язвы.

И несмотря на это, Илья Титов был самым преданным поклонником Карины. Нет, он вовсе не был идеалом красоты! Большой, как медведь, неуклюжий и неловкий, с виноватыми глазами и широченными ладонями. Почему-то именно его ладони так удивили Яну в первое их знакомство. Разве у человека могут быть такие большие руки?

Ей казалось, что за эти руки она и полюбила его. Полюбила навсегда, с первой секунды. Безнадежно и неотвратимо. Ночами она иногда представляла, какими ласковыми и нежными они могут быть, и ей было безумно стыдно за это. Она панически боялась, что кто-то заметит ее чувства, поэтому всячески старалась избегать встреч с Ильей.

Наверное, ей бы не было так больно, если бы Карина ответила на его чувства взаимностью. Тогда она просто попыталась бы вычеркнуть Илью из своей памяти, отвернулась бы, ушла без оглядки и постаралась бы забыть навсегда. Но болело именно из-за того, что она понимала: Карине он не нужен!

- Почему ты так поступаешь с ним? - осмелилась она как-то раз спросить, когда в очередной раз пышный букет роз был небрежно выброшен в мусорную корзину, - Илья ведь на самом деле любит тебя! Неужели ты не понимаешь, насколько искренни его чувства?!

- Дурочка, - зло проговорила Карина, - Никогда не верь мужчинам, это до добра не доведет. И хватит об этом.

По окончании учебы Яна пристроилась редактором в один из журналов, а Карина пару лет работала корректором в одном из заштатных издательств.

Как-то раз Карина позвонила поздно вечером и попросила немедленно приехать.

- Что у тебя произошло? - спросила Яна, стряхивая у порога свою вязаную шапочку. - К чему такая срочность?

Январь в тот год выдался морозным и ясным, однако в последние пару дней небо словно опухло. Огромные серые тучи заслонили собой солнце, резко потеплело, и начался снегопад. Сугробы намело такие, что с ними не справлялись ни машины, ни лопаты дворников. Казалось, что эта снежная вакханалия не закончиться никогда.

- Я еле доехала. Представляешь, маршрутка несколько раз буксовала. Не Москва, а какой-то Ямало-ненецкий автономный округ! - Яна немедленно отправилась в ванную, где подставила окоченевшие ладони под струю горячей воды, - И на работе - полный завал. Наш Родин совершенно ополоумел, поставил в номер статью о ранних сортах рассады! Кому сейчас это интересно? Писали бы лучше о том, как выжить в этом катаклизме. Например, как сделать иглу своими руками. А что? Очень актуально...

Она осеклась, потому что, Карина, вопреки своему характеру, не задала еще ни одного вопроса. Она просто стояла и молча глядела на нее.

- Кара, - обеспокоенно спросила Яна, - что с тобой? У тебя что-то случилось?

- Ты помыла руки? - странным тоном спросила она.

- Помыла, - глупо кивнула Яна, автоматически беря полотенце, - Кара, ты меня пугаешь! Скажи уже, в чем дело!

- Пойдем, - она взяла ее за руку и потянула на кухню.

Там на столе стоял старенький компьютер.

- Садись и читай. Только не надо ничего говорить до тех пор, пока не прочтешь до конца.

- Да что читать-то? - в недоумении воскликнула Яна.

- То, что дам, то и читай. А я тебе пока кофе сварю, - с этими словами Карина силой усадила ее на стул, нажала клавишу и экран, заморгав, явил перед Яной набранный убористым шрифтом текст.

Карина зажгла газ и поставила на плиту медную турку. По кухне распространился упоительный запах жареных кофейных зерен.

"Осколки зеркала.

Июльское солнце щедрым медовым светом заливало небольшую полянку, со всех сторон окруженную вековыми соснами. Смола, янтарными прозрачными каплями сползающая по корявым шершавым стволам, казалась слезами, которые оно роняло, глядя на нелепо скорчившийся в высокой траве обнаженное бездыханное тело девушки..."

В ту ночь Яна так и не легла спать. Когда она, наконец, подняла голову, то увидела, что за окном серой полоской уже занялось хмурое зимнее утро. Карина сидела напротив, обхватив ладонями чашку с остывшим кофе. Внешне она была совершенно спокойна, но во взгляде, в невольных жестах, в посадке головы чувствовалось едва сдерживаемое нетерпение и волнение. С таким видом обычно студенты ждут оглашения результатов экзамена. Яна встала, распрямив затекшую спину, потянулась, медленно прошлась по кухне и застыла у противоположной стены. Некоторое время она оценивающе смотрела на подругу, так, будто до сей поры никогда ее не видела.

- Стрельникова, не молчи, скажи уже что-нибудь, - слегка осипшим голосом попросила Карина.

- Кара, - наконец заговорила Яна, - я всегда знала, что ты талантлива. Но теперь я с уверенностью могу сказать, - ты, Карина Красина, настоящий гений. Это действительно достойно.

Она увидела, как напряжение в буквальном смысле сползло с ее лица, уступив место облегчению и робкой недоверчивой улыбке. (Поздравляю, вы сдали экзамены на "отлично" и переведены на следующий курс с повышенной стипендией!)

- Тебе, правда, понравилось?

- Очень. Я считаю, что тебе нужно немедленно отправляться в издательство.

- Так меня там и ждали...

- Я уверена, что у тебя все получится! - жарко заговорила Яна, присаживаясь к столу.

- Стрельникова, ты даже не представляешь, каких трудов в наше время стоит пробиться. Детективы пишут все, кому не лень, и все, заметь - все! - считают себя Жоржами Сименонами и Агатами Кристи.

- Ты - не все! Решено, завтра же, ой! - спохватилась Яна, мельком глянув на часы, - Сегодня же идешь в "Синий попугай".

- Что еще за "Попугай" такой?

- Новое издательство. Они открылись пару месяцев назад и наверняка заинтересованы в хороших авторах.

- А ты откуда знаешь про них?

- Наш Родин на днях встречался с неким Голубевым, - владельцем этого самого "Синего попугая", а потом еще неделю ходил чернее тучи, - затараторила Яна, - Мне секретарша, Лидочка, рассказала. Она во время разговора сидела в приемной и все слышала. Оказалось, что Голубев и Родин знакомы уже много лет. Был у них там в девяностые какой-то конфликт. Родину удалось удержаться на плаву, а Голубев разорился. Вроде как, он тогда просил Родина о помощи, но тот отказал. Поговаривают, что Родин считает этого самого Голубева мошенником и аферистом, которому в тот раз досталось по заслугам. И вот теперь этот самый Голубев организовал некое издательство "Синий попугай".