Вампиров не бывает (СИ)

Мы задушевно распрощались возле моего дома, Елизавета уехала, а я навесила на себя сумки и потащилась к подъезду. Там меня поджидал Евгений. Еще одна неожиданная встреча сегодня. Не многовато ли?

— Привет. Как меня нашел? — не очень обрадовалась я встрече.

— Ты вчера таксисту свой адрес сказала. Сначала я сказал, куда отвезти меня, а потом ты ему сказала, что сразу поедешь по другому адресу. И адрес тоже назвала. Помнишь?

Не надо было говорить, промашка вышла. Ну ладно, бывает. Евгений неторопливо шел за мной, не делая попытки взять тяжелые сумки, или хотя бы придержать дверь в подъезд.

— Я спросил, в какой квартире ты живешь…

— У кого спросил?

— На детской площадке спросил у каких-то парней… Ты правда доктор наук?

— Правда. Ну и?

— Они сказали, я думал, шутят. Потом звонил, но тебя дома не было, я решил подождать. Недолго ждал.

— Я в магазин ходила…

— Если бы я не дождался, то поехал бы домой.

— Как же ты решился приехать? — не скрывая в голосе сарказм, спросила я.

— На такси. Ты же меня вчера научила…

Я открыла дверь и вошла в квартиру. Евгений топтался на пороге.

— Можно войти?

— Входи.

Он радостно вбежал за мной, оглядываясь, как будто ему очень интересно. Стала выкладывать на стол фрукты из сумок.

— Зачем тебе столько фруктов?

— Для вампирской вечеринки. Думала про осиновые колья, но решила, что с фруктами интереснее.

Сама не знаю, для чего ему это сказала. Хотя нет, знаю. Сейчас он увидит бутафорскую голову, испугается и уйдет. Или подумает, что я ненормальная и все равно уйдет. Навсегда. И больше не придет. А мне того и надо. Не хочу с ним возиться, моя кошка и то самостоятельнее.

— Круто! Вампирская вечеринка! С фруктами! А где вампир?

— Вон там в сумке-холодильнике. У стены посмотри. Можешь на стол поставить.

Евгений заулыбался, как дитя у новогодней елочки. Я сложила фрукты, некоторые в мойку, буду мыть, некоторые — в холодильник, и повернулась к гостю. Тот с перекошенной физиономией нагнулся к вытащенному блюду и щупал трофейную отрезанную голову.

Я пригляделась. Не к Евгению, к голове… Внимательнее пригляделась… Он ее за волосы дергал, за веки, губы. И глаза у нее закатились, у головы. Так с пластиковой головой сделать не получится, и с восковой тоже не получится. И это точно не резиновая маска из магазина розыгрышей. Это… Ой…

— Людмила! Я просто не знаю, что сказать! Ты такая! Ты, ну, такая… — из Евгения перло красноречие. — Ты необыкновенная, потрясающая!

Это он правильно сказал — потрясающая. Меня трясет похлеще, чем в любовной лихорадке. И я знаю, что сказать и кому сказать. Лишь бы этот гад не помер до того, как я с ним поговорю!

— Евгений, мы уходим! — громким голосом, скорее, чтобы успокоить саму себя, а не только устрашить парня, гаркнула я.

Парень вовсе не устрашился, а нежно спросил:

— Ловить вампиров и отрезать им головы? Ты — охотница на вампиров?

— Нет. Охочусь редко. Вот недавно летом поймала слона, — серьезно сказала я.

— Правда?!

— Правда.

Слон, вообще-то сам пришел, и кормить его еще то удовольствие, но будем считать, что раз пришел, то поймала.

— И теперь ты отрезаешь головы вампирам?

— Евгений! Положи голову обратно, закрой сумку, поставь ее на пол и пойдем. Быстро!

Он выполнил инструкции и смотрел на меня с почтением. Ждал, видимо, выдачи осиновых кольев. Но я вытолкала его за дверь, закрыла ее на ключ, подергала ручку, и мы пошли на ночную улицу ловить такси.

— Куда едем? — с надеждой спросил Евгений.

— Провожу тебя домой и поеду по делам, — скрипя зубами, процедила я.

— Я с тобой хочу…

— В другой раз.

— Возьмешь с собой в другой раз? Честно? Я не буду мешать!

— Подумаем.

Домой Евгению не хотелось, и я еле вытолкала его из машины, когда мы приехали к нему. Избавившись от парня, попросила шофера ехать к центру, а по дороге позвонила Елизавете. Вот и пригодился номер телефона. Елизавета мне обрадовалась, хоть я и звонила ночью. Но она, кажется, сова, а не жаворонок. Адрес больницы она мне назвала, но — услуга за услугу — попросила завтра же дать ей урок танцев.

— Зачем тянуть? — сказала она. — Приезжай ко мне завтра.

— Я работаю с утра.

— Вечером приезжай. Чем позже, тем лучше. Часов в десять. Можно и в одиннадцать.

— Так поздно уже, темно…

— Я за тобой заеду. Обратно отправлю на машине. Договорились?

— Да, конечно…

Зачем я ей нужна с какими-то танцами, если она, такая богатая дама, может нанять себе лучшего учителя, какого захочет? Оставив этот вопрос на потом, сказала таксисту адрес больницы, куда он меня быстро домчал в сохранности и целости.

Сейчас буду убивать Матвея. И голову ему отрежу, чтобы лучше осознал, какие подарки нельзя дарить девушкам. Может, заодно, шутки научится понимать. И обязательно спрошу, когда он заберет свою жуть, голову то есть. Где он ее взял, спрашивать не буду. Небось, друзья у него в морге работают, вот и отпилили чью-нибудь лишнюю башку. Кто этих артистов из театра знает. Они, артисты эти, все со странностями. Люди говорят, возле больниц в мусорках, если хорошо порыться, можно руки или ноги после ампутаций отыскать. Значит, возле моргов могут водиться головы.

Побегав немного и поспрашивав, где найти Матвея, была приятно удивлена отзывчивостью персонала. Мне сразу привели дяденьку, врача, наверное, который обрадовался мне, как родной, протянул навстречу руки с возгласом:

— Вы его невеста? Мы вас ждем! Нас предупредили, что вы приедете!

Кто предупредил? Елизавета? Она мне ничего не сказала. Невеста, значит? Я? Даже постель не повод для знакомства. Постель — это уже устарело. Видимо, по мнению Матвея, отрубленная голова — повод для длительных серьезных отношений. Если юноша хочет жениться на девушке, то он дарит ей не колечко, а отрезанную голову. Тогда уж лучше шкуру мамонта.

— Ему нельзя волноваться! — подмигнул мне врач и оставил наедине с Матвеем.

Хорошо, что тот лежал один в палате. Не хотелось, чтобы наш разговор кто-то услышал, хотя ругаться я бы стала и при свидетелях. На то, что парню сильно плохо, он весть перебинтован, я решила не обращать внимание. Пусть терпит. Будет знать, как меня пугать.

— Отрубленная голова вампира, да? — зло прошипела я.

Матвей открыл глаза, смотрел на меня, вспомнить не мог.

— Ты кто?

— На тебя в твоем театре каждый день падают декорации, да? Последние мозги отшибло? Или их вообще не было?

— Людмила…, - тихо донеслось из кокона белых бинтов, имя поняла едва.

— Вспомнил? Отлично. Сейчас я тебя еще раз по башке стукну. А не поумнеешь, до утра буду стучать! Зря дергаешься, не встанешь, у тебя ушибы и переломы. Так что лежи и терпи. Начинаю воспитательные беседы. Я если решу быть противной, то у меня хорошо получается, можешь у моих студентов в университете спросить.

Испуганный взгляд Матвея заметался по стенам к двери.

— Не сбежишь! — злорадствовала я, предвидя содержательную ночь.

Но дар предвидения у меня отсутствовал, а Матвей оказался счастливым, если это слово применимо к человеку, на которого только что свалилась театральная декорация.

— У него две невесты? — прозвучал от двери голос врача, удивленного пикантной ситуацией.

Вслед за врачом в палату вошел Дмитрий, за руку которого цеплялась зареванная девушка. Опознав в забинтованной мумии Матвея, она отцепилась от Дмитрия и кинулась на грудь жениху. Моя физиономия озарилась радостью. Не я, так она этого гада сегодня добьет.

— Людмила? — зло удивился Дмитрий. — Ты откуда взялась?

— Ты меня вчера сам на помойке нашел. Забыл?

Врач решил не уходить, здесь ему интересно. Девушка рыдала, дергая за бинты Матвея, тот хрипел.

— Доходит, страдалец, — с удовлетворением произнесла я.

— Ангелина! Отцепись от него! — приказал девушке Дмитрий.

— Ангелина! Вцепись в него обратно! — не согласилась я. — Он это заслужил!