С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф

Я долго провожал его глазами, затем бросился к себе в контору. Я боялся, но мне ничего не оставалось, кроме как ждать действий со стороны Клауса.

В таком ожидании я провел долгих четыре дня, заполненных беспокойством. Напряжение становилось совсем невыносимым, когда я возвращался вечером к себе домой. Я шагал по гостиной, чувствуя, как у меня неровно бьется сердце, а мысли мечутся во всех направлениях.

На четвертый вечер прибыла срочная почта, как раз в тот момент, когда я открывал дверь своей квартиры. Конверт был достаточно объемный. Я подписал квитанцию и понял, что осада началась. Закрыв дверь, я уселся в кресло и разорвал конверт. Там было восемь цветных фотографий, великолепно сделанных, видимо, с помощью мощного телеобъектива.

Фото 1: Гленда в бикини на пляже и я, направляющийся к ней.

Фото 2: Гленда, лежащая на спине обнаженная, и я, совершенно голый, стоящий на коленях над ней.

Фото 3: Я лежу на ней, а Марш выходит из-за кустов с перекошенным от бешенства лицом.

Фото 4, 5, 6: я и Марш деремся, как дикие животные.

Фото 7: я стою около Марша. Его лицо залито кровью.

Фото 8: Я рою могилу.

Просматривая снимки, я чувствовал дуновение смерти. Тщательно подготовленная смертельная ловушка сработала, я попал в нее и она захлопнулась. Я понял, что Гарри толкнул меня к трупу для того, чтобы фотограф, где-то спрятанный там рядом, мог сделать снимок. Далее он дал мне лопату, чтобы я какое-то время копал, пока меня снова снимут. Надежды на то, что я пошлю Клауса к черту, рассыпались на куски.

Просмотрев снимки, я услышал звуки гармоники, от которых я похолодел. Я сразу же признал грустные мелодии негритянской песенки. Музыкант находился за моей дверью. Я бросил снимки, которые рассыпались у моих ног. В панике я поднялся, подошел, пошатываясь, к двери и открыл ее.

Джо, похоже всегда одетый в белый костям и черные штаны, стоял, прислонившись к стене напротив. Он широко улыбнулся мне, сунул в карман гармошку.

— Добрый вечер, мистер Лукас. Патрон хочет с вами поговорить. Пошли.

Оставив дверь открытой, я вернулся, чтобы собрать снимки. Я засунул их в конверт, спрятал под ключ в ящике письменного стола.

Мне не пришло даже в голову отказаться ехать с этим негром. Я попал в ловушку и осознавал это. Мы спустились на лифте. Грязный, помятый «шевроле» стоял возле дома. Джо открыл дверцу и сел за руль. Я обошел вокруг автомобиля и сел рядом с ним. Машина тронулась с места. В это время улицы были практически пустынны.

Джо вел машину осторожно и все время пел. Внезапно он спросил:

— Вы довольны своей машиной, мистер Лукас? Я неплохо поработал.

Я ничего не ответил и сидел молча, сложив руки на коленях. Я не мог произнести ни слова. Он бросил на меня взгляд.

— Хотите я вам кое-что скажу, мистер Лукас? Я был просто негром, как все остальные, пока меня не нанял Клаус. Теперь все изменилось. Я регулярно получаю деньги, у меня есть девчонка и есть время поиграть на гармонике. Делайте то, что говорит мистер Клаус, и все будет в порядке. — Он засмеялся. — Он человек, имеющий власть, а власть дает деньги, мистер Лукас, а это мне нравится… настоящие деньги. Не какие-нибудь гроши, а хорошие настоящие доллары.

Я продолжал молчать. Он наклонился, включил магнитофон, и машина наполнилась резкой ритмичной музыкой. Минут через пятнадцать мы выехали на шоссе по направлению из города. Когда пленка закончилась, он снова посмотрел на меня.

— Послушайте, мистер Лукас. Я знаю, что вы в неприятном положении. Следуйте моему совету, мистер Лукас, соглашайтесь, не ройте свою собственную могилу. Сделайте то, что вам скажет патрон, и вы будете счастливы.

— Отстань, — сказал я, отказываясь слушать советы негра.

Он усмехнулся.

— Именно так, мистер Лукас, говорят все. Но все-таки не ройте себе могилу.

Машина свернула на узкую дорогу, ведущую к дому в стиле ранчо, наполовину спрятанного деревьями. Она остановилась перед воротами. Из темноты возник силуэт. Это был Гарри. Он открыл ворота и в тот момент, как машина проезжала, он приветствовал меня взмахом руки. Я притворился, что не вижу его. Джо подъехал к дому и остановился. Окна дома были все освещены. Джо вышел, обошел автомобиль и открыл мне дверь.

— Вот мы и приехали, мистер Лукас.

Когда я выходил, появился Бенни.

— Пошли, сволочь, — сказал он. — Он грубо толкнул меня к открытой входной двери. Пройдя длинный коридор, мы вошли в обширную гостиную. Через окна вдалеке были видны огни Шарнвилля. В комнате стояли большие комфортабельные кресла, справа хорошо оборудованный бар. Там же находился телевизор и стереоприемник. Пол был покрыт тремя прекрасными коврами, но комната производила впечатление нежилой.

— Хочешь стаканчик, сволочь? — спросил Бенни, когда я неподвижно замер посредине комнаты. — Патрон занят. Скотч?

Я подошел к креслу и рухнул в него.

— Нет, — ответил я.

Бенни пожал плечами и вышел. Сердце у меня билось изо всех сил, руки взмокли. Через некоторое время я опять услышал игру Джо на гармонике. Это все была та же грустная мелодия. Я просидел минут пятнадцать. Затем дверь внезапно открылась и вошел Клаус. Он прикрыл дверь, посмотрел на меня, затем сел в кресло напротив меня. Его лицо было лишено всякого выражения.

— Извините, что заставил вас ждать, мистер Лукас. У меня много дел.

Поскольку я ничего не ответил, он продолжал:

— Что вы думаете о снимках? — он вопросительно поднял брови.

— Они мне кажутся великолепными.

— Могут убедить кого угодно, что именно вы убили этого человека, не так ли?

Я с ненавистью смотрел на него.

— Что вы хотите?

— До этого вы дойдем. — Он облокотился на спинку кресла, положив маленькие руки на колени. — Позвольте мне рассказать вам в каком положении вы находитесь. Вы совершили глупость, написав Гленде. У меня находится письмо, где вы назначаете ей свидание. У меня есть лопата с вашими отпечатками и коврик с кровью. Мне достаточно все это передать шерифу Томсону, чтобы вас приговорили к смерти.

— Гленда в курсе? — спросил я.

— Разумеется. Она сделала то, что я заставил ее сделать. Она будет основной свидетельницей на вашем процессе, если вы окажетесь настолько глупы и не будете заодно вместе со мной. Она поклянется, что вы убили ее мужа, мистер Лукас. Вы понимаете, что она в точности будет делать то, что я хочу.

— А что вы хотите, чтобы делал я?

Я наклонился вперед. В моем мозгу сверлила мысль: «Она сделала в точности то, что я заставил ее сделать». Это могло означать, что она тоже жертва шантажа Клауса. Я почувствовал облегчение. Она была вынуждена предать меня!

— Позвольте мне рассказать вам одну историю, — сказал Клаус. — Почти сорок лет назад ваш патрон, Фаррелл Бранниган и я были мелкими кассирами в маленьком банке на Западе. Мы были очень близки, жили в крохотной квартирке и были сильно честолюбивы. Бранниган был добродетельным человеком. Вечерами, когда он оставался в банке, я выходил гулять. Я встретил одну женщину. — Он замолк и задумчиво посмотрел на меня. — Я это вам рассказываю потому, что необходимо, чтобы вы поняли, почему вы здесь и почему я вам приказываю выполнить определенные действия.

Я ничего не ответил.

— Эта женщина была с большими запросами. Я был молод. Чтобы держать ее, я должен был много тратить, а мелкий кассир не имеет большого заработка. Я обнаружил это средство — доставать деньги в банке. Для нее я взял примерно около шести тысяч. Я был спокоен, так как ревизия должна была быть не раньше чем через б месяцев. Я потратил около пяти тысяч на развлечения этой женщины, затем за месяц до ревизии я поставил оставшуюся тысячу долларов на лошадь и выиграл десять тысяч. Я мог бы возместить кражу, но не мог этого сделать без Браннигана. Без моего ведома он провел ревизию. Я не знал, почему он все вечера работает в банке. Мне было наплевать. Я думал, что он готовится к своим экзаменам. Он сделал ревизию для того, чтобы приобрести какой-то опыт и ему не нужно было много времени, чтобы узнать, что я украл шесть тысяч. Это было почти сорок лет назад, но я до сих пор вспоминаю, как он обвиняет меня. Мы были очень близки, я доверял ему. Я признался, что украл эти деньги, но пообещал возместить. Когда он узнал, что я поставил на лошадь, он заявил, что я не только вор, но и игрок, и поэтому я не имею права работать в банке. И он не позволил мне возместить деньги. — Бешенство мелькнуло в глазах Клауса. Затем его взгляд снова погас. Но этого мгновения было достаточно, чтобы понять, насколько он опасен, — Он был добродетелен, так же как и сейчас, и отказал мне. Я получил пять лет тюрьмы.