Округ Форд. Рассказы

— Э-э… думаю, в ближайшую.

— Тогда это Лютеранская. Город знаешь?

— Конечно.

— Сразу видно. Проедете по Ламар до Парквей. От Парквей — до Поплар. А там и она, прямо за Восточной средней школой.

— Спасибо.

Вышибала махнул рукой и скрылся за дверью. Они потащили Роджера к пикапу, запихнули его на сиденье, затем примерно полчаса колесили по окраинам Мемфиса в безнадежных поисках Лютеранской больницы.

— Ты уверен, что нам нужна именно эта больница? — несколько раз спрашивал Кальвин.

И всякий раз Эгги отвечал по-разному: «Да», «Конечно», «Возможно» и «Разумеется».

Оказавшись в центре города, Эгги затормозил у обочины и подошел к таксисту, дремавшему за рулем.

— Никакой Лютеранской больницы у нас нет, — сказал таксист. — Есть Баптистская, Методистская, Католическая, Центральная, Милосердия и еще какие-то. Но только не Лютеранская.

— Тут их вроде бы десять.

— Если точно, то семь. А вы откуда будете?

— Из Миссисипи. Послушайте, где тут ближайшая больница?

— Больница Милосердия в четырех кварталах отсюда, по Юнион-авеню.

— Спасибо.

Они нашли больницу Милосердия и выбрались из машины, оставив Роджера в салоне в коматозном состоянии. В этой городской больнице принимали в основном жертв ночных уличных преступлений, жестоких домашних и гангстерских разборок, перестрелок с полицией, а также пострадавших от передозировки наркотиков, в результате вождения в пьяном виде. Почти все вышеупомянутые жертвы были чернокожими. К входу в отделение «Скорой помощи» то и дело подъезжали полицейские машины и реанимационные автомобили. Группы перепуганных людей, родственники пострадавших, толпились в коридорах, напоминавших тюремные, в отчаянной надежде отыскать своих близких. Под сводами гулким эхом отдавались плач и громкие возгласы. Эгги с Кальвином показалось, что прошагать пришлось целую милю, прежде чем они нашли регистратуру. Словно по чьему-то злому умыслу она была запрятана в самом дальнем конце бесконечных лабиринтов. За стойкой сидела молоденькая мексиканка. Она жевала жвачку и листала какой-то журнал.

— Скажите, у вас белых принимают? — вежливо спросил Эгги.

— Кого именно ищете? — холодно ответила она.

— Мы пришли сдать кровь.

— Донорский пункт дальше по коридору. — Она указала направление.

— Там открыто?

— Сомневаюсь. Для кого сдаете кровь?

— Для Бейли, — со вздохом ответил Эгги и покосился на Кальвина.

— Имя?.. — Девица застучала по клавишам, глядя на монитор.

Эгги и Кальвин снова с недоумением переглянулись.

— Бейли — это и есть его имя, — ответил после паузы Кальвин.

— А я думал, фамилия. Ведь дома его называли Баком, правильно?

— Да, но фамилия его мамаши Кодвелл.

— А сколько раз она была замужем?

Девушка переводила взгляд с одного парня на другого. Даже рот от удивления приоткрыла. Тогда Эгги посмотрел ей прямо в глаза и спросил:

— Есть кто-нибудь по фамилии Бейли?

Она снова защелкала клавишами, затем ответила:

— Да, мистер Джером Бейли, возраст сорок восемь лет, чернокожий, поступил с пулевым ранением.

— И больше никого?

— Нет.

— Тогда, может, есть кто-то по имени Бейли?

— Мы вводим данные в компьютер не по именам.

— Почему?..

Примерно часом раньше на стройплощадке на севере Мемфиса между двумя бандитскими группировками состоялась разборка со стрельбой. По некой неизвестной причине возобновилась она на стоянке перед больницей Милосердия. И Роджера, пребывавшего в полной отключке, вывели из этого состояния выстрелы, прогремевшие совсем близко. Мозг его отреагировал только через секунду или две, но прежде чем он врубился во второй раз, кто-то открыл стрельбу прямо по «доджу». Роджер приподнял голову, осторожно выглянул в окно рядом с пассажирским сиденьем и был потрясен. Он не понимал, где находится и как здесь оказался. Кругом рядами припаркованы машины, поблизости высокий паркинг, вообще здесь полно разных зданий, а чуть поодаль вспыхивают красные и синие огни.

Снова прогремели выстрелы, и Роджер нырнул вниз, уже окончательно потеряв душевное равновесие, и, лежа на полу, принялся шарить под сиденьем в поисках хоть какого-нибудь оружия. Ведь Эгги, равно как и любой другой парень из округа Форд, ни за что не отправится в путь, не прихватив с собой чего-нибудь для зашиты. И Роджер знал: где-то здесь должен быть ствол. И оказался прав. Нашел под водительским сиденьем девятимиллиметровый пистолет-автомат «хаск» калибра с полной двенадцатизарядной обоймой. Он крепко сжал оружие в руке, даже поцеловал ствол от избытка чувств, затем быстро опустил стекло в окне рядом с пассажирским сиденьем и слышал чьи-то сердитые голоса, потом увидел автомобиль. Наверняка в нем бандиты. Машина подозрительно медленно двигалась между рядами.

Роджер пальнул дважды, ни в кого не попал, зато преуспел в другом: заставил бандитов изменить тактику. По «доджу» Эгги кто-то дал очередь из автомата. Со звоном вышибло заднее стекло, мелкие осколки разлетелись по всему салону. Пули прошли на волосок от головы Роджера, что заставило его вновь распластаться на полу. Затем он осторожно приоткрыл дверцу со стороны водителя, выскользнул из пикапа и, низко пригнувшись, зигзагом заметался среди припаркованных машин. За спиной снова послышались сердитые голоса, грянули выстрелы. Роджер продолжал метаться по автостоянке, низко пригнувшись, и бедра и колени у него ныли. В спешке он неудачно обежал две машины и врезался в передний бампер старого «кадиллака». С минуту сидел на асфальте, прислушиваясь, тяжело дыша, потея и чертыхаясь. Потом проверил — крови вроде бы нет. Медленно приподнял голову, увидел, что никто, похоже, его не преследует, но решил не рисковать. Продолжил пробираться между машинами, срезая углы, до тех пор пока не оказался на улице. Приближалась машина, а потому он поспешно убрал оружие в передний карман джинсов.

Даже Роджеру было ясно, что эта часть города представляет собой тюремную зону. В окнах зданий толстые решетки. Высокие железные изгороди увенчаны колючей проволокой. Проулки погружены во тьму, и заходить туда совсем не тянет. В какой-то момент просветления Роджер подумал: «Какого черта я здесь делаю?» Лишь оружие удержало его от паники, и он продолжал шагать по тротуару, пытаясь выработать хоть какой-то план действий, и в конце концов решил, что лучше все же вернуться к пикапу и дождаться там друзей. Стрельба прекратилась. Возможно, на стоянке сейчас работает полиция и все кругом оцеплено. За спиной послышались голоса. Роджер быстро обернулся и увидел, что за ним быстро следуют несколько молодых чернокожих ребят. Роджер прибавил шагу. Камень упал прямо у его ног, запрыгал, откатился в сторону футов на двадцать. Стало очевидно, что настроены эти ребята враждебно. Роджер вытащил пистолет из кармана, положил палец на спусковой крючок и зашагал еще быстрее. Впереди показались огни. Он свернул за угол и очутился на небольшой стоянке у магазина.

Прямо перед входом в него стояла машина, а за ней — двое, белые, мужчина и женщина. Они ссорились, орали друг на друга. Едва Роджер появился на сцене действия, как мужчина резко выбросил вперед правую руку. Кулак угодил женщине в лицо. Роджера даже замутило — звук удара в мягкую плоть показался тошнотворным. Он так и застыл как вкопанный, пытаясь хоть как-то упорядочить свои мысли.

Однако женщина приняла удар стойко и ответила на него хорошо натренированной комбинацией ударов. Одной правой разбила мужчине губы, затем применила апперкот левой снизу, прямо по яйцам. Мужчина заверещал как раненое животное и, согнувшись пополам, рухнул на асфальт. Роджер подошел ближе. Женщина подняла на него глаза, увидела пистолет, потом заметила выбегающую из темного переулка банду малолеток. Темнокожие. И ни одного белого поблизости, кроме этого странного парня с пушкой.

— У тебя неприятности? — спросила она.

— Вроде бы. А у вас?

— Теперь чувствую себя в большей безопасности. Водительские права есть?