Дневник его любовницы, или Дети лета

– Ау, – откликнулся он.

– Не сдавай меня в психушку, – попросил я, сгорая от стыда. – Я этого боюсь больше смерти.

– Заметано, – сказал Егор хладнокровно.

– Я не шучу!

– Я тоже. Сейчас приедет врач…

– Нет! – испуганно перебил я и попытался приподняться на локтях. Но локти не выдержали вес тела и с хрустом подломились.

– А чего ты испугался? – удивился Егор. – Сказано тебе: никаких больниц! Будешь жить здесь так же, как жил.

– Здесь не хочу, – быстро сказал я.

– Почему? – не понял Егор.

– У меня тут труп в подвале, – пожаловался я. – Неприятно…

Егор снова почесал затылок. Я видел, что он озадачен, и не знает, как относится к тому, что я говорю: серьезно или как шутке.

– Чей труп?

– Любовницы прадеда. Ее звали Сандра. Он ее убил, а труп спрятал в подвале. Там есть потайная комната.

– Ага! – повторил Егор, кое-как переварив мои откровения. – И давно ты это узнал?

– Недавно. У меня оказался его дневник.

– Прадеда? – уточнил Егор.

– Да.

– Как он к тебе попал?

– Мне его привезла одна женщина. Она работала в питерском архиве. Понимаешь, я взял дневник и фотографии, а потом узнал, что она утонула.

– Передала тебе документы и утонула? – уточнил Егор.

– Нет, наоборот. Сначала утонула, а потом передала документы…

Я умолк, глядя в глаза приятелю. Я и сам прекрасно понимал, как выгляжу со стороны. Поэтому тихо засмеялся и сказал:

– Я же говорил тебе, что я сумасшедший…

Егор пристально смотрел на меня. Его лицо из дружески открытого превращалось в хмурое и замкнутое.

– Видишь ли, – сказал он медленно, – сумасшедшие обычно не сомневаются в своей нормальности. Я подозреваю, что ты вполне адекватен.

– Тогда как все это объяснить? – спросил я.

– Как-то нужно объяснить, – согласился Егор. – Вот приедет врач, посмотрит, что с тобой происходит, а потом будем думать, как все объяснить. Ладно?

Я вздохнул. Егор опустил голову и стал сосредоточенно разглядывать свои пальцы.

– А где этот дневник? – спросил он внезапно, поднимая голову.

– В кабинете, – ответил я. – Валяется возле дивана. Там еще пистолет должен быть.

– У тебя есть пистолет? – удивился Егор.

– У меня не было пистолета, – объяснил я терпеливо. – Его мне принесла она. Сандра.

– Убитая любовница твоего прадеда?

– Да, да!

– Зачем?

– Чтобы я застрелился.

– Ага! – повторил Егор и нахмурился еще сильней. – А за что она тебя так невзлюбила?

– За прадеда. Я же тебе сказал: он ее убил!

Я начал сердиться. Мне казалось, что не понимать такие простые вещи может только идиот. На идиота Егор не походил.

– Все-все! – сказал Егор и вскинул ладони, словно сдаваясь. – Не нервничай! Потом поговорим.

– Убери ее из подвала, – попросил я. – Тяжело в одном доме с непогребенным покойником… Она поэтому и ходит, что никак успокоиться не может…

– Ясное дело! – ответил Егор.

– Не ерничай!

– И не думаю.

Егор поднялся с кресла и пошел к двери. Я заволновался. Присутствие Егора делало меня почти нормальным человеком.

– Не уходи! – крикнул я вслед.

– Я не уйду, – успокоил меня приятель.

Он немного приоткрыл дверь, сделал знак кому-то в коридоре. Что-то негромко сказал, ему ответил почтительный тихий голос.

– Где, ты говоришь, эта потайная комната? – спросил Егор, поворачиваясь ко мне.

– В подвале, – послушно ответил я. – В правом углу. Там крышка в стороне лежит, и ход вниз… Шесть ступенек…

Тут я вспомнил человеческий череп, украшенный роскошными длинными волосами, и передернулся.

Егор вполголоса повторил все человеку за дверями. Кивнул и закрыл дверь.

– Ну, вот, – сказал он, возвращаясь. – Сейчас посмотрим, что за хлам у тебя в подвале валяется…

– Егор! – укорил я. – Не надо в таком тоне!

Егор сверкнул белыми зубами. Его бесшумный смех, раньше казавшийся мне зловещим, сейчас выглядел совершенно иначе. Он был для меня как вспышка молнии, на мгновение ярко осветившей темное пространство впереди. И в этой вспышке стало ясно видно, что страшный зверь, притаившийся за деревом, всего лишь огромный каменный валун.

– Ты мне не веришь? – спросил я.

– Наоборот! – ответил Егор, поднимая брови. – Еще как верю! Говорю тебе: ты не сумасшедший.

– Значит, ты веришь в призраков? – поразился я. – В сверхъестественные явления и всякое такое…

– Во всякое такое я не верю, – спокойно ответил Егор. – Что касается сверхъестественного… Знаешь, в разные времена были разные критерии сверхъестественного. Тысячу лет назад гроза считалась сверхъестественным явлением. Что касается призраков, потустороннего мира, НЛО, полтергейста…

Егор пожал плечами.

– Глупо отрицать очевидное, – признал он. – Существуют вещи, которые мы сейчас не можем объяснить. Но думать, что они существуют исключительно для того, чтобы как-то влиять на нашу жизнь, так же самонадеянно, как думать, что Солнце вращается вокруг Земли. Люди вообще существа самонадеянные. И в своем заблуждении искренне считают, что Вселенная устроена исключительно для них; во вред или во благо, в зависимости от обстоятельств… Ты же умный человек, понимаешь, что это не так.

– Понимаю, – подтвердил я. Егор говорил очень быстро, а я давно отвык от таких темпов. Поэтому напрягал свой мозг изо всех сил, чтобы успевать за приятелем.

– Ну, вот… Поэтому я не думаю, что мир призраков существует только для того, чтобы вынудить тебя застрелиться. У них наверняка есть какие-то свои интересы, не связанные с твоей персоной.

Я молчал. В том, что Егор говорил, было что-то удивительно отрезвляющее, и это действовало на меня самым отрадным образом. Мозги прояснились, в душе воцарялось давно забытое спокойствие.

Правда, при этом ужасно болела голова, свет ночника сильно резал глаза, а тело просто плавало в липком поту.

Я поднял руку и вытер ладонью мокрый лоб.

– Тебе плохо? – встревожился Егор.

– Мне все время плохо, – ответил я. – До тех пор, пока не выпью стакан сока…

Я прервал себя и засмеялся.

– Представляешь, я все пью и пью из одного пакета, а сок все не кончается и не кончается… Так бывает?

Егор быстро вскинул на меня глаза. Затем опустил взгляд, молча побарабанил пальцами по подлокотнику. И, словно отвечая ему, кто-то постучал в дверь.

Егор поднялся с кресла, подошел к двери и приоткрыл ее.

Мужской голос что-то коротко сказал из коридора, Егор удивленно поднял брови и посмотрел на меня.

– Что? – спросил я, приподнимаясь на локтях. – Ее нашли, да?

– Если ты имеешь в виду потайную комнату, то да, – ответил Егор. – Честно говоря, я думал, что она тебе… приснилась. Даже ступенек ровно шесть.

Я упал на подушку.

– Только никакого трупа там нет, – договорил Егор, и я подскочил на постели. – Там вообще ничего нет. Пустое сырое помещение.

– А дневник? – спросил я. – А пистолет? Их нашли?

– Пистолета в кабинете нет, – ответил Егор. – Что касается дневника… Какой он из себя?

– Толстая общая тетрадь в кожаном переплете, – ответил я быстро. – Переплет немного потертый, странички пожелтели… Рядом с диваном лежит.

– Слышал? – спросил Егор, обращаясь к человеку за дверью. – Действуй!

Он закрыл дверь и вернулся ко мне.

– Как же так? – спросил я растерянно. – Я же видел этот пистолет! Я до него даже дотрагивался!..

Егор соединил кончики пальцев и уставился на них. Он хмурился все сильней, словно был чем-то сильно недоволен. Прошло минут десять, прежде чем в дверь постучали снова.

– Попроси его войти, – сказал я.

Егор откинул голову на изголовье и громко сказал:

– Иди сюда!

Вошел незнакомый мне мужчина, одетый в белую рубашку с короткими рукавами и темные брюки. В общем, имеющий пристойный вид телохранителя солидного человека.

– Ничего? – спросил Егор.

– Ничего, – ответил человек.

– А в ящиках искали? – спросил я, вклиниваясь в беседу.