Путь Черной молнии (СИ)

По рассказам сидельцев в изоляторе, Дрон заметил одну особенность, что в некоторых семьях во втором отряде пили чифир, делая по два глотка, как это делали в давние времена, а по теперешним порядкам делают три глотка и передают по очереди. Может быть, Макар привил кое-кому давние традиции? По крайней мере, на Сибирских командировках принято делать три глотка, может это, и было не столь важно, но Дрон зэк был матерый, разборчивый и умный. Он, конечно, прощупает почву и узнает, что это за мужичок, сдавалось Дронову, что был Макар прошляком (бывший вор).

Сидя в одиночке, Алексей шел впереди на шаг любого зэка в этой зоне, все просчитывал и обдумывал. Что творилось в отрядах и даже среди администрации становилось его достоянием. В зону он и сам не торопился выходить, знал, что она просто наводнена активистами и тихушниками с оперчасти и каждый его шаг будет отзываться эхом в кумовском кабинете.

Когда он пришел в зону, его сразу без разговоров препроводили в ШИЗО. Пришел начальник оперчасти майор и первое, что он предложил Дронову - идти с бригадой вновь прибывших осужденных копать ямки на месте строительства здания нового ШИЗО. Вор наотрез отказался и получил за отказ от работы пятнадцать суток. Странно, почему-то всем отказникам полагалось по десять суток ШИЗО, а здесь сразу пятнадцать. Отсиженный срок прошел, и вновь предложение копать ямки - снова отказ, еще пятнадцать суток и так три раза.

Вор вступил в полемику с начальником, ведь по его утверждению копание ямок - это общественные работы, а не основное производство. Ефремов гнул свою линию и доказывал, что Дронов обязан отработать два часа на общественных работах. Но вору претило само определение - общественность.

Дрон уже досиживает сороковые сутки. Опер Ефрем, конечно обрисовал, что ждет его дальше: перевод в помещение камерного типа, карцер за нарушение режима содержания и так далее, затем суд и тюремный режим.

Все бы произошло именно так, как обещал ему начальник оперчасти, если бы неделей назад в открывшуюся кормушку не влетел запечатанный пакет, содержимое которого было зашифровано, и прочитать его мог только вор.

Вскрывая пакет, Дронов пробежался взглядом по надписи на внутренней стороне: "После прочтения уничтожить". Если кому-то из посторонних попадет в руки эта информация, то на первый взгляд покажется несуразицей и сущей белибердой.

Дронов, ознакомившись с закодированным посланием, был сильно удивлен. Потирая руки от радости, он два часа ходил по камере туда-сюда, обдумывая свежую информацию. Затем развел небольшой костерок на параше из листков ценного пакета. Приоткрыв маленькую форточку окна, стал выгонять дым из камеры. По коридору послышались шаги надзирателя, и предостерегающий оклик:

- Третья камера, почему от вас дымом несет, что в карцер захотелось?

- Командир, да спички закончились, пришлось на лампочку вату ложить (когда нет спичек, так и поступают), прикурить не чем,- оправдывался вор.

Сержант открыл кормушку и, отмахиваясь от дыма произнес:

- Дронов, ты мне дуру-то не гони, прекращай там чифироварение, а то действительно накажу.

- Ладно старшой не злись,- и тихо добавил,- вызови начальника Режимно-Оперативной части майора Кузнецова.

Сержант пообещал исполнить его просьбу.

В пакете находилась действительно очень ценная информация, а исходила она от самого Колдуна, но была переправлена со свободы вором в законе Арканом - сподвижником Дрона. Передавалось многое: нелегальные поступления в зону запрещенных предметов, указывались каналы поставок, имена вольнонаемных работников и сотрудников колонии, завербованных в свое время Колдуном, имена осужденных, являющихся авторитетами в зоне, поставки всего необходимого на объектовые зоны, каким образом выстраивалась иерархическая лестница. Кого нужно было опасаться, на кого можно было опереться, но самое главное - это информация о начальнике из числа администрации колонии, способного оказать содействие уголовным авторитетам. Далее шли слова пароля при встрече. В самом конце - постскриптум:

"Строго для Дрона. Прояви особое внимание и осторожность в отношении нач. оперчасти Ефремова - этот кадр старается "подсидеть" и скомпрометировать начальника...- В место фамилии стояло многоточие,- "При случае поредай эту информацию Ему".

Выходит, что теперь ангелом-хранителем Дронова будет начальник Режимно-Оперативной части колонии.

"Вот это да!- попытался одернуть себя вор,- а ведь стремная штука, якшаться вору с начальником оперов и режимников. Но если повернуть эту ситуацию по-другому, то имея такой компромат на руках, я могу противопоставить ментам свою структуру, а при надобности разморозить зону и поднять в ней бунт. После встречи с Кузнецом я выйду в зону и наведу железный порядок".

Начальник РиОР Кузнецов, начинал свой рабочий день с обхода штаба колонии и посещения штрафного изолятора. Сержант надзорной службы передал ему просьбу осужденного Дронова, что он просит встречи с ним. Зайдя в ШИЗО, майор прошел в дежурный кабинет и попросил начальника смены контролеров привести к нему осужденного с третьей камеры, через пять минут в кабинет ввели Дронова. Начальник попросил дежурного оставить их одних и закрыть дверь. Прапорщик слегка засомневался, но спохватившись, выполнил приказ.

- Ну-с, осужденный Дронов, я Вас внимательно слушаю, что у Вас там стряслось, выкладывайте,- с тенью сарказма произнес Кузнецов.

- У меня-с, гражданин начальник, все тип-поп, а вот у Вас?!

- Что Вы себе позволяете?- возмутился майор.

Дронов обернулся к двери и, убедившись, что она плотно закрыта, тихо произнес:

- Тихо начальник, не кипишуй, дело у меня к тебе, неотложное,- и еще тише сказал:

- Курица весит три килограмма, а когда она стоит на одной ноге, какой ее вес?

Это был вопрос пароля. Дронов ожидал ответа.

- Конечно полтора, но учитывая, что мы с вами разумные люди, все три,- ответил майор.

Вор облегченно вздохнул и решил сразу брать быка за рога:

- Точно, в цвет майор! Чтобы нам попусту время не тратить, перейду сразу к делу. Колдун - мой предшественник передал мне все дела, если говорить серьезно, то наш контакт и будет началом.

- И что же он тебе передал?

- Тебя начальник интересует твои непосредственные сношения с авторитетами зоны или вне ее? Давай начистоту, чтобы не питать иллюзий - фамилия Говоров тебе о чем нибудь говорит?

- Ну, допустим,- сказал Кузнецов, а про себя подумал, что его теперешний оппонент получил в наследство очень многое.

- Говоров - это серьезный козырь, а еще что тебе передали?- спросил заинтересованно майор.

- Откровенно говоря, майор, твой тыл в зоне, пока надежно прикрыт, и о твоих делах никто из начальства не догадывается, но есть одно но...

- Что еще за "но"?- с тревогой спросил Кузнецов.

- А твой "хвостик" или как правильней его назвать - твоя непосредственная неприятность. Помнишь Тернова, который был раскрыт, и его пришлось устранить,- Дрон провел ребром ладони себе по горлу.

- Да-да конечно.

Майор начал проявлять беспокойство. Разве можно забыть, как Тернова, бывшего раскрытого агента Ефремова, придавило листовым железом, соскользнувшим на него с самосвала.

- Колдун вычислил Тернова и его причастность к куму, то есть к оперу Ефремову, ты был на волоске от провала. А знаешь, почему тебя не сдал твой подчиненный?

- Наверно доказательств у него не было.

- Не скажи начальник, а по моим сведениям у Ефремова полно неопровержимых доказательств о твоих делах, просто он хочет войти к тебе в долю. Ты знаешь о его первых шагах в системе органов?

- Ну, так поверхностно, характеристики и прочее. А что, есть какие-то другие зацепки?- спросил заинтересованно Кузнецов.

- Имеются,- хитро улыбнулся Дронов,- Ефремова турнули из оперов, когда он работал в Дзержинском РОВД, и он вынужден был сменить работу, благодаря связям, он и попал сюда. Мы кое-какую почву прозондировали под его ногами, а разве с тобой Колдун не делился своими соображениями?