Современный Американский детектив

— Вероятно. Обычно он кончает работу около семи.

— Пригласи его пообедать с нами.

Это был хитрый шаг. Скажи я, что это приглашение бессмысленно, поскольку само поручение было нелепостью, Вульф сейчас же ответил бы, что я. безусловно, отдаю себе отчет в необходимости поддерживать хорошие отношения с Лоном Коэном (что вполне соответствовало действительности), а он не встречался с ним уже больше года (что было сущей правдой).

Я снял телефонную трубку и набрал номер.

Глава 2

В девять часов мы перешли в кабинет. Лон расположился в красном кожаном кресле, мы с Вульфом — за своими письменными столами. Фриц принес кофе и коньяк. Полтора часа, проведенные в столовой за креветками в соусе из красного перца, мясом, тушенным в красном вине, кабачками под сметаной, с мелко нарубленным укропом и авокадо с орехами, прошли довольно мило. Разговор касался положения в стране, особенностей женского мышления, того, как готовить устрицы, проблем структурной лингвистики и цен на книги. Беседа приняла оживленный характер, только когда мы заговорили о женском складе ума, и то Лон завел этот разговор умышленно, лишь для того, чтобы подразнить Вульфа.

Наконец Лон отпил коньяк и взглянул на часы.

— Если вы не возражаете, — предложил он, — перейдем к делу. Мне нужно быть в одном месте к десяти. Я, конечно, понимаю, что в обычных случаях, когда вам что-нибудь нужно, Арчи просто звонит или появляется сам; следовательно, речь идет о чем-то необыкновенном. Но чтобы заслужить угощение таким коньяком, это необыкновенное должно быть прямо-таки фантастическим.

Вульф уткнулся взглядом в лист бумаги, лежащий перед ним, и нахмурился. Я положил эту бумагу ему на стол полчаса назад. Во время обеда звонил чиновник муниципалитета, сообщивший нужные мне сведения, и, прежде чем возвратиться в столовую, я написал «ФБР» на листке из блокнота и положил на стол Вульфа. Сообщение отнюдь не улучшило мой аппетит. Окажись посетительница неправой в отношении «хвоста», это открыло бы нам большие перспективы, включая солидный дополнительный гонорар в виде чека на мое имя.

Вульф отпил кофе и поставил чашку.

— У меня осталось еще четырнадцать бутылок, — сообщил он.

— Боже мой! — воскликнул Лон и понюхал коньяк.

Лон был человеком своеобразным. Гладко зачесанные назад волосы, маленькое личико, туго обтянутое кожей, — внешне не представлял собою ничего особенного. И все же он казался везде на месте — в своем ли кабинете на двенадцатом этаже здания «Газетт», через две двери от кабинета издателя, или на танцах в «Фламинго», или за столом в квартире Саула Пензера, где мы играли в покер, или в кабинете Вульфа, вдыхая аромат коньяка пятидесятилетней выдержки.

— Итак, — сказал он, делая глоток, — я к вашим услугам.

— Вообще-то говоря, ничего особенного нет, и, уж конечно, ничего фантастического, — произнес Вульф. — Во-первых, вопрос. Говорит ли вам что-нибудь имя миссис Рэчел Бранер, упоминаемое в одном контексте с Федеральным бюро расследований?

— Безусловно. Да и кому не говорит? Она разослала экземпляры книги Фреда Кука [1] несметному количеству людей, включая нашего издателя и редактора. Получение от нее книги — доказательство высокого положения человека; мне, черт побери, она ничего не прислала. А вам?

— Я сам ее купил. Знаете ли вы о каких-нибудь действиях, предпринятых ФБР в отместку за это? Наша беседа является сугубо частной и конфиденциальной.

Лон улыбнулся:

— Все ответные действия ФБР также должны носить конфиденциальный характер. Чтобы узнать о них, вам придется обратиться к самому Эдгару Гуверу. Или вам они уже известны?

— Да.

Лон вздернул подбородок.

— Сомневаюсь. Но в таком случае они известны и людям, которые платят Гуверу жалованье.

Вульф кивнул:

— Естественно, вы будете придерживаться такой точки зрения. Вы ищете информацию для того, чтобы опубликовать ее, а я делаю это в своих частных интересах. Сейчас я занимаюсь этим, чтобы решить: в чем же, собственно, заключаются мои интересы. Клиента у меня пока нет, никаких обязательств я на себя не брал, но хочу сразу внести ясность: даже если я и возьмусь за это дело, то вне зависимости от его исхода у меня вряд ли найдется для вас какая-либо информация, которую можно будет опубликовать. Конечно, если у меня появятся такие сведения, я вам их сообщу, но это сомнительно. Мы в долгу перед вами?

— Нет. Уж скорее я вам должен.

— Прекрасно. В таком случае я воспользуюсь этим. Почему миссис Бранер вздумала распространять эту книгу?

— Не знаю. — Лон отпил коньяк и, прежде чем проглотить, некоторое время перекатывал его во рту, чтобы продлить удовольствие. — По-видимому, в порядке общественного долга. Я сам купил пять экземпляров и послал лицам, которым следовало бы прочесть такую книгу, хотя они, вероятно, и не собираются этого делать. Я знаю человека, который разослал тридцать экземпляров в качестве рождественского подарка.

— Вам известно о каких-нибудь личных причинах, по которым миссис Бранер может питать вражду к ФБР?

— Нет.

— Какие-нибудь догадки или предположения?

— У меня нет, но у вас, очевидно, имеются. Послушайте, мистер Вульф, говоря между нами, кто, собственно, хочет нанять вас? Зная об этом, я, вероятно, смог бы сообщить факт-другой.

Вульф снова наполнил свою чашку и поставил кофейник на место.

— Возможно, никто, — сказал он. — Если кто-нибудь в обратится к моим услугам, не исключена возможность, что вы никогда не узнаете, кто это будет. Что касается фактов, я знаю, что мне требуется. Мне нужен список всех дел, которыми за последнее время занималось и продолжает заниматься ФБР в Нью-Йорке и в пригородах. Вы можете достать мне такой список?

— Конечно, нет, — улыбнулся Лон. — Позвольте… Нет, это невероятно! Я подумал или, вернее, спрашиваю себя, уж не хочет ли Гувер, чтобы вы выполнили какое-то его поручение в отношении миссис Бранер? Вот была бы тема для статьи! Но если вы, черт побери… — Он прищурился. — Может быть, вы тоже горите желанием выполнить общественный долг?

— Нет. Возможно, что даже и в частном порядке я не стану этим заниматься. Сейчас я изучаю вопрос. Вам известно, как я могу получить такой список?

— Никак. Конечно, кое-какая деятельность ФБР общеизвестна — вроде обнаружения похитителя драгоценностей из Музея естественной истории или поимки гангстеров, угнавших банковский грузовик с полумиллионом долларов мелкими купюрами. Но многое тщательно засекречивается от публики. Вы же читали книгу Кука. Конечно, разговоры ведутся постоянно, но публиковать их нельзя. Вас они могут интересовать?

— Да, особенно если речь идет о чем-нибудь сомнительном или даже незаконном.

— Понятно. Какой же смысл говорить о чем-то таком, что вовсе не является подозрительным или сомнительным? — Коэн взглянул на часы. — У меня есть еще двадцать минут. Если вы плеснете мне капельку коньяку и мы договоримся, что все сказанное останется между нами, что ж, я готов помочь вам чем смогу. — Он взглянул на меня. — Тебе потребуется блокнот, Арчи.

Минут через двадцать я заполнил пять страниц в блокноте, а Лон ушел. Не хочу излагать всего записанного, ибо большая часть так и осталась неиспользованной, а некоторые лица, упомянутые Лоном, вряд ли были бы мне благодарны. Когда, проводив Лона, я вернулся в кабинет, мои мысли были заняты Вульфом, а не записями в блокноте. Неужели он всерьез думает о том, чтобы взяться за это дело? Нет. Невозможно. Он просто тянул время и, конечно, разыгрывал меня. Как же мне к этому отнестись? Он, очевидно, ждет, что я наверняка выйду из себя. Поэтому, направляясь к своему письменному столу, я взглянул на Вульфа, ухмыляясь, выхватил из блокнота пять страниц в, со словами «позабавились и довольно», разорвал их пополам и уже намеревался было разорвать на четыре части, как он заорал:

— Остановись!