В этом нет сомнения

ку", из которого вылез толстый мужчина и еще более толстая женщина.

Вестибюль отеля был наполнен обычной публикой, снующей взад и вперед и шумно приветствующей друг друга: мужчины в смокингах, женщины в боевом оперении. Никто не обращал на меня внимания, когда я проходил к газетному киоску. Особа, стоявшая за прилавком, очевидно, с того дня, как был построен отель, улыбнулась мне.

- Боже мой, хэлло, мистер Стивенс! Я часто о вас вспоминала. Вы уезжали?

Ну что же, хоть кто-то меня не забыл.

- Во Францию, - солгал я. - Как поживаете?

- Сносно. Никто из нас не молодеет. А вы, мистер Стивенс?

- Прекрасно! Дайте-ка мне "Ньюсуик", детка!

Она глупо заулыбалась. Нетрудно обрадовать людей, необремененных деньгами или славой. Она протянула мне журнал, я заплатил. Затем вспомнил, что за мной могут наблюдать, и подарил ей свою чарующую улыбку, сказав, что она выглядит моложе, чем когда я видел ее в последний раз. Я оставил ее сияющей от радости и прошел через толпу к бару. Преодолел искушение угадать среди всех этих бездельников мистера Дюранта. Я все же надеялся, что он где-то здесь и наблюдает за моим представлением.

Бар был набит битком. Мне пришлось протискиваться между сильно надушенными женщинами и толстопузыми мужчинами.

Джо-Джо, бармен-негр, был занят коктейлями. С тех пор, как я видел его в последний раз, он сильно растолстел. Он мельком посмотрел на меня, потом присмотрелся и просиял.

- Привет, мистер Стивенс! Через секунду обслужу вас! Я уперся локтями в стойку. Еще один человек, помнящий меня... Когда Джо-Джо наконец подошел ко мне, я спросил сухого мартини.

- Давно вас не видел, мистер Стивенс, - сказал он, потянувшись за шейкером. - Вы сильно изменились.

- Да... Ты знаешь, как это бывает... Ему я не стал лгать, что ездил во Францию. Джо-Джо был осведомлен обо всем, что творилось в городе.

- Конечно... Мы приходим и уходим, но мы непременно возвращаемся в этот город...

Показалось ли мне, что он смотрит на меня с сочувствием?

- Так или иначе, приятно вас снова видеть.

Он протянул мне бокал и поспешил к группе клиентов, громко требующих вновь наполнить их бокалы.

Неожиданно я почувствовал себя замечательно. Прошло уже много времени с тех пор, как мне говорили, что рады меня видеть. Большинство моих так называемых друзей переходили на другую сторону улицы, когда замечали меня.

Я не был уверен, что моя сцена с Джо-Джо была достаточно продолжительной. Взяв в руки бокал, я оглянулся, но толпа была настолько плотной, что я не мог обнаружить кого-нибудь, походившего на мистера Дюранта, каким его описал мне Лу.

Я тихонечко потягивал свой напиток и просматривал журнал. Когда Джо-Джо освободился, я знаком подозвал его.

- Пачку "Честерфильда", пожалуйста.

- Да, мистер Стивенс. Он протянул сигареты.

- Питье о'кей?

- Замечательное. Никто лучше тебя не умеет смешивать сухой мартини.

Он заулыбался.

- На своем веку я немало его смешал!

- Я спешу, поэтому заплачу