Не отворачивайся

Дуэйн пожал плечами.

— Ладно, ты не врешь, но, может, та женщина в камнях не понимает.

— Это ее бизнес, — напомнила Джан.

Дуэйн задумался.

— Значит, Банура не понимает?

Джан покачала головой.

— Это и его бизнес.

Дуэйн усмехнулся.

— Ну тогда все равно один из них ошибается.

— Они оба знают свое дело, — проговорила Джан. — Но один из них лжет. И женщине в ювелирном магазине лгать не было никакого смысла.

— Почему же? Она захотела, чтобы ты отдала ей все почти задаром.

— Вряд ли.

Глаза Дуэйна сузились.

— Значит, лжет этот малый?

— Да.

— Ты думаешь, что, когда мы приедем к нему, он даст нам не шесть миллионов, а три?

— Он ничего не собирается нам платить.

Она сама с трудом верила в то, что сейчас говорила. Неужели все это время прошло впустую? Неужели ожидание счастья оказалось напрасным?

Лицо Дуэйна снова потемнело. Вернулась злость. Джан его понимала. Он уже ощущал вкус больших денег, а она пытается разрушить его мечту.

— Если они ничего не стоят, то почему он не сказал нам сразу? Зачем надо было заставлять нас приезжать к нему к двум часам?

— Не знаю, — ответила Джан.

— А я скажу тебе почему. — Дуэйн убежденно кивнул. — Потому что надо было привезти откуда-то деньги, где он их хранит. Еще бы, такая сумма.

Дуэйн вдруг свернул к тротуару.

— Дай мне один бриллиант.

— Что?

— Любой бриллиант. Дай мне один.

Джан открыла сумку, достала из мешочка камень и протянула Дуэйну. Он сжал его в ладони, вышел из пикапа, бросил камень на тротуар и ударил по нему каблуком. Затем поднял ногу. Камень исчез.

— Вот дерьмо, — пробормотал Дуэйн. — Куда же он подевался?

Осмотрев подошву ботинка, он увидел камень, втиснувшийся в резину. Выковырял его пальцем и поднес к носу Джан.

— Вот смотри. Камень в полном порядке.

Джан поняла, что сейчас его не переубедишь. Дуэйн вернул ей камень, сел за руль и усмехнулся:

— Когда у меня наконец появится яхта, я приспособлю тебя вместо якоря.

Глава сорок вторая

Для Оскара Файна это был шанс реабилитироваться. Сохранить лицо. В конце концов, ему необходимо вернуть в полной мере уважение к себе. И разумеется, не на последнем месте тут стояла месть. Только отомстив этой женщине, которая лишила его руки, он окончательно успокоится. И не важно, сколько времени пройдет. Он готов ждать до бесконечности.

Это было больше, чем просто увечье. Это было унижение. Оскар Файн считался лучшим в своем деле. Когда возникал серьезный вопрос, всегда звонили ему. Он являлся посредником, связным, специалистом по улаживанию дел. Никогда не прокалывался. Но вот такое случилось. Большая беда. И главное, тогда на это и был расчет. Иначе зачем ему таскать дипломат с фальшивыми драгоценностями?

У боссов возникло подозрение, что кто-то раскрыл их систему ввоза в страну бриллиантов, и Оскар Файн предложил оригинальную идею. Организовать ложную доставку с фальшивками, а настоящий товар прибудет другим путем, который прежде не использовался. Все прояснится, если кто-нибудь нападет на него в пути или по прибытии, попытается похитить бриллианты. Для пущей убедительности он приковал дипломат к себе наручником, хотя обычно перевозил товар в спортивной сумке.

Фальшивые бриллианты помещались в нескольких матерчатых мешочках, в одном к подкладке был прикреплен передатчик глобальной системы навигации для определения местоположения. Например, кто-то прижмет его. Он выдаст комбинацию, чтобы они смогли открыть дипломат и забрать мешочки. А затем за ними будет легко проследить с помощью приемника размером с мобильный телефон, который лежал у него в кармане.

Его боссы сомневались.

— А если они тебя просто убьют?

— Тогда они не узнают шифр и ничего не получат, — отвечал Оскар.

Он сразу разгадал их маневр, когда прибыл лимузин, но водитель не вышел, чтобы открыть для него дверцу. Пришлось открывать самому. Ладно, придется подыгрывать. В конце концов, ради этого все и затевалось.

Он открыл заднюю дверцу и увидел ее — рыжеволосую женщину. Красотка в топике, короткой юбке, прозрачных черных чулках и туфлях на высоких каблуках, какие носят шлюхи. Оскар сразу смекнул, что ему устроили ловушку, и чуть не улыбнулся. Так непрофессионально, по-любительски все было обставлено.

Она тут же объяснила свое присутствие:

— Они решили, что ты заслуживаешь бонус.

Ну конечно. Оскар ждал, что скоро в ее руке появится пистолет и он выдаст шифр, а с ним и дипломат, и потом они высадят его из машины. Но вместо этого ему всадили укол. Водитель-громила неожиданно воткнул шприц, прямо через пиджак. Сволочь. Препарат начал действовать почти мгновенно. Его голова качнулась, и женщина тут же рванулась, схватила дипломат, дернула. И Оскар подался к ней, поскольку был к нему пристегнут.

Вскоре стали неметь руки и ноги. Оскар попробовал что-то сказать, но вместо слов изо рта выходила сплошная каша. Как же он так оплошал? Его никто не собирался допрашивать. Они решили справиться своими силами. Им был нужен дипломат, и Оскар с радостью отдал бы им его со всеми диоксидами циркония. Но он не мог говорить, а значит, и назвать шифр из пяти цифр. Ключа у него не было.

Водителя Оскар не видел, зато женщину рассмотрел.

Они пытались открыть дипломат, затем отцепить его от наручника, переругивались между собой. Она попробовала перепилить цепочку, ничего не вышло. Обыскала его карманы, нашла телефон и тот самый приемник. Затем добралась до пистолета, прикрепленного к его лодыжке.

Они оба начали кричать на Оскара, спрашивать шифр. А он не мог ответить, только мычал.

— Все, он вырубился, — сказала женщина.

— Ключ нашла? — спросил водитель.

— Его нигде нет. Обыскала все карманы, нет ключа. А без него наручник не снимешь.

— Тогда давай попробуем открыть дипломат. Посмотри — может, он записал где-нибудь шифр, — предложил водитель.

— Только полный идиот станет записывать шифр от замка и носить с собой!

— Ладно, возьмем дипломат, а потом сообразим, как открыть. Только эти кусачки цепочку не возьмут. Надо пилить.

— Она стальная, — объявила женщина. — Черта с два ее быстро перепилишь. На это уйдет больше часа.

— А нельзя просунуть его руку, чтобы снять? — спросил водитель.

— Конечно, нет. Придется пилить.

— Но мы не можем торчать здесь целый час, — проворчал водитель.

— Я говорю не о цепочке, дурак.

Оскар Файн напрягся. Неужели она собралась… Он пытался произнести только одно слово: «Подожди». Если бы они подождали, пока транквилизатор перестанет действовать, он бы назвал пять цифр, и все бы обошлось.

— По… — начал он.

— Что? — спросила женщина.

— …дожди…

Она покачала головой, посмотрела на него сверху вниз и начала резать.

Оскар никогда забудет ее лицо.

Нет худа без добра. Помог транквилизатор. Иначе бы он умер от болевого шока. Как только женщина и водитель сбежали с дипломатом, Оскар сумел собраться с силами, стащить с себя галстук и здоровой рукой завязать его чуть выше ужасного неровного обрубка. В памяти вспыхнул эпизод — он видел его в утренних новостях — о пареньке, который путешествовал по каньону, и его кисть прижало камнем. Он пролежал там несколько дней и в конце концов отрезал себе кисть перочинным ножом. И ему удалось как-то остановить кровотечение. В общем, паренек выжил, его вскоре нашли.

«Может, и мне повезет, — подумал Оскар Файн. — Тем более что самую трудную часть работы женщина за меня сделала. Теперь осталось только остановить кровь». Но она все шла и шла. Значит, ему суждено было умереть. Если бы женщина оставила телефон, он бы вызвал помощь. А так…

— Выйдите, пожалуйста, из машины, — прозвучал голос.

В окно постучали.

— Это полиция. Вы не имели права ставить здесь свой лимузин. Выходите. Я не собираюсь повторять дважды.