Причесывая жирафу

олго не размышляешь.

Постойте, но, если даже я вам скажу, что сделал ей «болгарский водоворот», вы не поймете, в чем дело, согласны? И тем не менее, я ей сделал «болгарский водоворот», и также «сигару Фиделя», и затем «турецкий волчок», затем «противоатомное убежище», не забывая также и множество других вещей. Она была довольна. Она мне это говорила, она мне это прокричала, она мне это вопила, она меня уверяла в этом, она мне это доказывала, она мне это повторяла по-английски, по-немецки, по-шведски, жестикулируя между движениями. Словом, замечательная партнерша!

Воспитание слонов воспитывает женщину! В этом я не ошибаюсь.

Когда я покинул мадемуазель, ноги ее были в форме восьмерки, глаза в форме ноля, а тело в форме лебедя.

Как умирающий Гете, она потребовала света, и получила его. Шатаясь, она отправилась в ванную, чтобы подмазать губы черным, а глаза красным. Тут я заметил на полу странный предмет: это были штаны. Я с удивлением смотрел на них, так как они не принадлежали ни мне, ни Беру и были истерзаны в лохмотья.

Я задавал себе вопрос, кто бы мог быть этот господин, одевавший таким образом брюки, когда он вышел из-под дивана, на котором мы с Мугуэт баловались.

Человек, о котором я вам говорю, – это мой знакомый коллега Ферна-Брасса, потерявший всю свою элегантность и добрую часть своего достоинства. Он был почти голый, в лохмотьях и весь исцарапанный. Его галстук болтался за спиной, волосы были взъерошены, нос порезан, губы растрескались, трусы порвались, одно ухо оборвано, половину пиджака он держал в окровавленных руках.

Я ошеломленно смотрел на него.

– Вы тут что-то ищете или просто ожидаете автобуса? – спросил я его.

Он плюнул.

– Где он?

– Кто «он», мой дорогой?

– Тигр! Я обследовал тут, у вас, и огромный тигр бросился на меня… я…

Он упал в обморок при воспоминании о той титанической битве, которую выдержал.

Я привел его в чувство, введя в него некоторое количество виски. Потом я вышел и позвал парня из конюшни.

– Вызови санитарную карету и быстро! – сказал я.

Парень положил охапку сена, которую нес, и ушел.

Ферна-Брасса щелкал зубами.

– Он хотел меня сожрать, – захлебывался в слезах мой коллега. – Но счастье, что мне удалось залезть под диван. Где она, эта мерзкая тварь?

– Ее найдут, коллега, и заставят дорого заплатить за такие штучки. Да, лишать штанов офицера полиции при исполнении им служебных обязанностей! Это позор!

Я подмигнул ему.

– Во всяком случае, вы теперь можете быть спокойны, вы будете в безопасности, пока другие будут проводить это запутанное следствие.

Мои слова пролили немного бальзама на его раны.

– Это ведь правда, – просопел он.

– Что это была за мысль проводить у меня обыск? Значит, вы не доверяете своему другу Сан-Антонио?

– Вы столько вещей скрывали от меня!

– А в других фургонах вы что-нибудь нашли?

– Ничего!

Подъехала санитарная машина, и я попрощался с Ферна-Брасса. Теперь у меня было совершенно свободное поле деятельности.

Но