Смерть в шутовском колпаке

— Где же теперь эти вырезки и фото?— спросила Филлис, энергично растираясь полотенцем.— Почему мистер Уиндроу и Стренк отрицали, что они были свидетелями этой находки?

— Потому что мне пришла в голову счастливая мысль еще раньше договориться с ними об этом,— беззаботно пояснил Шейн.— Я подумал, что таким способом мне будет легче спровоцировать Брайанта на необдуманные действия. Ранее у меня не было прямых доказательств того, что Брайант заинтересован в наследовании Карсоном части заявки своего так называемого тестя.

— Ко как же тебе удалось убедить их в необходимости сотрудничества?

— Проще простого,— Шейн машинально сделал изрядный глоток коньяка.— Я аппелировал к их жадности. Видишь ли, они считали, что Пит и Делкор — это одно и то же лицо, и, естественно, опасались, что третья часть заявки может отойти к Фрэнку Карсону. Так что они были очень довольны, когда я предложил им обоим совместно отрицать сам факт находки каких-либо документов.

— Но это просто непорядочно с их стороны — не зная правды, тем не менее вступить в соглашение с тобой.

— Все правильно, Фил,— серьезно согласился Шейн.— Именно их жадность и желание стать единственными наследниками старого Пита заставили их клюнуть на мою приманку.

— Что-то я не помню, чтобы кто-то из-них поблагодарил тебя за столь щедрый подарок. Ведь если бы не ты, никто никогда не узнал бы правды, а Карсон получил бы долю Пита,— в голосе Филлис прозвучало искреннее негодование, правда, слегка заглушённое полотенцем, которым она в этот момент энергично растирала лицо и шею.

— Нельзя хотеть слишком многого,— равнодушно заметил Шейн, машинально касаясь рукой нагрудного кармана, где находился документ, обеспечивавший ему десятую долю в пресловутой заявке.— Мы не должны забывать о высшей награде, которая заключается в сознании честно выполненного долга,— добавил он, улыбаясь.— Не ты ли учила меня этому, Фил? Чувство собственного достоинства для человека моей профессии — это единственное качество, способное противостоять тем низменным и меркантильным взглядам, которые я исповедовал до того, как ты вошла в мою жизнь!

— Что ты сказал?

— Я только хотел…

Филлис подошла к мужу танцующей походкой и уселась ему на колени.

— Я все слышала, дурачок,— рассмеялась она — У меня удивительный муж, и я обожаю его. Только, пожалуйста, не изменяйся слишком уж радикально, Майкл. Что станет с нами, если у тебя войдет в привычку работать без вознаграждения?

Шейн наклонился и крепко поцеловал жену в губы.

— Как-нибудь пробьемся, ангелочек,— пообещал он.— Всегда отыщется лишний доллар, если только знать, где он лежит.