Австрийская площадь или петербургские игры

Петр был уверен, что охотились за бумагами, которые передал Микин. Если бы знать кому, он отдал бы их тут же, без принуждения и с охотой. Но понимал, что не узнает никогда, что узнать невозможно, и нервно вздрагивал от каждого звука, доносившегося из соседних комнат и коридора.

Наконец он решился и, полистав справочник, набрал номер райотдела вневедомственной охраны. К счастью, начальник оказался на месте, и Петр, запинаясь, попросил сейчас же прислать в редакцию вооруженных постовых.

- Возможны провокации, - после долгих препирательств нашел объяснение Петр и согласился заплатить по договорному тарифу, а сверх того бесплатно напечатать рекламу.

Милиционеров обещали прислать в течение часа. Петр налил себе немного водки. Стало легче. "Другого выхода нет, нужно срочно ехать к Прохорову", подумал Петр и неожиданно вспомнил, как тот объяснял, что такое диверсификация.

"Распылить! Распылить информацию, чтобы все знали. Всех не отловишь". Петр обрадовался и не мешкая вышел в приемную.

- Приготовь десяток конвертов, а после погуляй в коридоре. Сюда никого не пускай, кроме Сергея. Ему скажи, чтобы зашел, - велел он секретарше.

Когда она ушла, Рубашкин включил ксерокс и вынул из кармана микинские бумаги. Руки дрожали, но он заставил себя работать точно и быстро. Петр заклеивал последний конверт с копией, когда пришел Сергей.

- Садись и пиши, - сказал ему Петр и начал диктовать фамилии журналистов, ведущих криминальную тему. Он не хотел сам надписывать конверты, опасаясь, что его узнают по почерку.

- Надо все развезти сегодня, до вечера, иначе - гроб с музыкой.

- Там было... Из-за этого? - Сергей кивнул на стопку конвертов.

- Да, другого не придумаю, - поколебавшись, откровенно ответил Петр.

- Вы обещали отгулы. Стариков навестить надо.

- Когда хочешь поехать?

- Как только отвезу последний конверт, сразу вон из города. Машину оставлю на стоянке у Московского, пусть до утра заберут.

- Пиши на отпуск по семейным обстоятельствам.- Петр подумал, что Сергея наверняка запомнили, и восхитился его предусмотрительностью. Он вынул из бумажника пять стодолларовых купюр. - Не хватит - позвони. И до конца выборов не возвращайся.

В дверях Сергей столкнулся с двумя милиционерами. Оба были в черных бронежилетах и с короткими автоматами.

- Куда пост ставить? - спросил один из них.

- Лучше - в коридоре, у входа, - рассеянно ответил Петр, но тут же спохватился: - Ребята, у меня машина сломалась, довезите до Смольного и обратно,- попросил он. - В обиде не будете!

На лицах сотрудников было написано нескрываемое изумление, но, идя между двумя вооруженными милиционерами, Петр испытал облегчающее чувство защищенности. "Черта с два сунутся", - злорадно подумал он, усаживаясь в потрепанный милицейский " уазик".

* * *

- Познакомьтесь. Это - Андрей Мокров, менеджер по рекламе из "Союзконтракта". - Прохоров кивнул на собеседника, и Петр почувствовал, что Алексей Викторович недоволен его неожиданным приходом.

Рукопожатие Мокрова было вялым и скользким, он был очень похож на артиста Тараторкина в роли князя Мышкина.

- На меня сегодня напали, думаю из-за этих бумаг,- выпалил Петр, едва Мокров вышел, и протянул Прохорову измятые листки.

- Садитесь, Петр Андреевич, вы на себя не похожи, - пригласил Прохоров и тут же замолчал, прочитав первые строчки.

- Я опасался чего-то подобного, но чтобы такое! - сказал он, сбросив на стол очки. - Откуда вы это взяли и что за история с нападением?

Петру показалось, что Прохоров знает больше, чем хочет показать. Врать, что бумаги пришли почтой, бесполезно. И Петр рассказал все, как было, умолчав только о том, что знает Микина. Его фамилию он даже не упомянул.

- Очень странно, что выбрали именно вас. Ведь вы это печатать не будете. Или будете? - глядя в окно, спросил Прохоров.

- А вы сомневаетесь? Конечно, не буду! - искренне воскликнул Петр.

- Будешь сомневаться, когда мне каждый день талдычат о ваших шашнях с Яковлевым! Но, если вы не напечатаете, они других найдут. Как думаете, найдут?

- Найдут, легко, - не раздумывая, подтвердил Петр и тут же подумал: "А вдруг узнают, что это я распустил микинский материал по редакциям?" Его затряс озноб, и снова стало страшно.

- Щербаков и Артемьев снимают свои кандидатуры в пользу Владимира Анатольевича. На днях будет пресс-конференция, и они объявят о создании коалиции, - неожиданно для себя сказал Петр. Прохоров об этом не спрашивал, никто не тянул за язык, он признался сам, признался от страха. Понимал, что сделал, и совершенное предательство тяжким грузом уже давило душу.

"В конце концов они все равно узнают. Днем позже, днем раньше, какая разница?" - успокаивал он себя.

- Пришла беда - отворяй ворота. Если то, о чем вы сказали, верно, - а я молю Бога, чтобы это была ошибка, - надо срочно сворачивать работу против Болдырева и все усилия сосредоточить на Яковлеве. Судя по всему, главный противник все-таки он. - Прохоров со стуком открывал и закрывал ящики, выбрасывая на стол множество папок с бумагами. Его движения были неточными и суетливыми. За два месяца их знакомства Петр ни разу не видел его в таком волнении. Наконец Прохоров отыскал тоненькую прозрачную папку и, просмотрев, передал Петру. Там были ксерокопии трудовой книжки Яковлева и его карточка персонального учета члена КПСС.

- Обратите внимание на двенадцатый пункт, - сказал Прохоров.

"Строгий выговор за личную нескромность и использование служебного положения в период работы на руководящих должностях при покупке легкового автомобиля в личное пользование"1, - прочитал Петр.

- Ну и что из этого следует - машину купил без очереди? - спросил он Прохорова.

- Можете написать из этого статью, показать, что Яковлев нечестен и не заслуживает доверия?

- Вряд ли. Для серьезного компромата жиденько. Хотя, если поискать очевидцев, может, что-нибудь и выплывет. - Петр подумал, что искать можно сколько угодно, вплоть до окончания выборов, - никто не проверит.

- Мне говорили, что у жены Яковлева какие-то темные дела, связанные с ее бизнесом. У них, кстати, тоже какие-то дачные участки. - Прохоров придумывал на ходу и даже не старался скрыть растерянность.

- Может быть, что-нибудь и выйдет. Я постараюсь разузнать.

- Постарайтесь, Петр Андреевич, я вас очень прошу, - заискивающе попросил Прохоров.

- Мне могут понадобиться архивы... - Страх отошел, Петр чувствовал, что инициатива в разговоре перешла к нему.

- Дня через четыре, когда вернется Анатолий Александрович, - сказал Прохоров. - Приспичило же ему укатить в Кельн.

- А что он там делает? - удивился Петр.

- Знакомит членов восточного экономического комитета с концепцией культурного развития Петербурга, - махнул рукой Прохоров, давая понять, что он ни в грош не ставит немцев с их комитетом. - Да, чуть не забыл возьмите на неотложные расходы.

Пачка стотысячных купюр была толстой и увесистой. От ее тяжести в кармане Петру стало приятно.

- Вы все-таки поберегитесь, не ночуйте сегодня дома. А я сейчас же позвоню Путину - он все уладит. Завтра вы уже ни о чем не беспокойтесь...

2.4. ДЕНЬ РЕПТИЛИЙ. ВЕЧЕР

- Вас ждет посетитель, - сказала секретарша, небрежно кивнув в угол. Свет из окна падал так, что Петр видел только ссутулившийся силуэт, похожий на притаившуюся черную птицу.

- Здравствуйте, дорогой Петр Андреевич! Помните, мы договаривались о встрече? - Петр узнал Кошелева.

- Не припомню, - смутившись, ответил он и пожал протянутую Кошелевым руку. Она была холодной, чуть влажной, и Петр передернулся от мгновенно возникшей брезгливости.

- Я понимаю: в вас верх врожденной неприязни, ...но хоть раз нельзя ли без боязни?

"Гете цитирует", - усмехнувшись, подумал Петр. Видимо, Кошелев заметил его усмешку.