Черный треугольник

Г Л А З У К О В. Побойтесь бога, гражданин

Косачевский!

К О С А Ч Е В С К И Й. Бога следует бояться вам,

для члена союза хоругвеносцев это особо тяжкий грех.

Г Л А З У К О В. Не знал я, что жемчуг из

ризницы.

К О С А Ч Е В С К И Й. Не могли не знать. Среди

жемчужин была вот эта черная, парагона с митры

Никона. А жемчуг на митре вам показывал Кербель.

Специалист по жемчугу не мог не узнать этой

уникальной парагоны. Ее узнал бы даже я. А покупка

заведомо краденого является, как вам известно,

преступлением, за которое полагается тюрьма. Вам это

известно?

Г Л А З У К О В. Известно...

К О С А Ч Е В С К И Й. Вот видите, к каким

прискорбным результатам мы с вами пришли.

Г Л А З У К О В. Что же делать?..

К О С А Ч Е В С К И Й. Я бы вам советовал

проявить искренность, Анатолий Федорович. Очень

похвальное качество, и мы, большевики, его ценим...

Г Л А З У К О В. Но я все сказал...

К О С А Ч Е В С К И Й. Охотно верю. Но пока

будете сидеть в камере, все-таки подумайте. Займитесь

воспоминаниями. А вдруг что-то упустили. Бывает же

такое?

Г Л А З У К О В. Бывает.

К О С А Ч Е В С К И Й. Вот видите! Я здесь

пробуду еще два часа. Если вам удастся припомнить

что-либо существенное, попросите дежурного проводить

вас ко мне. Буду счастлив продолжить беседу.

Г Л А З У К О В. А если я припомню что-либо, как

вы изволили выразиться, "существенное", меня

выпустят?

К О С А Ч Е В С К И Й. Я не коммерсант и

торговаться не привык. Но думаю, что это не

исключено. Видимо, все будет зависеть от того, что

именно вы припомните.

Продолжение допроса владельца

ювелирного магазина гр. А.Ф.Глазукова

заместителем председателя Московского совета

народной милиции Л.Б.Косачевским

К О С А Ч Е В С К И Й. Так что вы припомнили за

эти полтора часа?

Г Л А З У К О В. Да вот, относительно жемчужин.

Жемчужины эти я, верно, не на бирже покупал...

К О С А Ч Е В С К И Й. Ну это и так было ясно.

Г Л А З У К О В. Принес мне эти жемчужины

неизвестный гражданин перед обедом, только двенадцать

пробило. Я в задней комнате сидел, счета проверял.

Слышу - в дверь стучат. Я думал, Вишняков. Отпер.

Гляжу - незнакомый. "Чем могу служить?" - "Да, вот, 

говорит, - имею до вас дело - жемчуг хочу предложить.

Нужда, - говорит, - так бы не продавал". Посмотрел я

эти жемчужины - ясное дело: из ризницы. Хотел тут же

в милицию телефонировать. Но при нем же не будешь!

Говорю: "Подождите в коридорчике, у меня тут

кой-какие конфиденциальные дела". А он ни в какую.

"Или, - говорит, - сейчас покупаете, или я тут же

ухожу". И к двери. Что тут будешь делать? И так и

так, думаю, плохо. Ну, меня черт и попутал:

согрешил... Запросил он у меня десять тысяч золотом.

Я ему объяснил, что таких денег не имею, предложил

две. Сошлись на двух с половиной...

К О С А Ч Е В С К И Й. Дальше.

Г Л А З У К О В. Чего дальше? Вот теперь каюсь,

казнюсь, места себе не нахожу. Точит грех душу,

гражданин Косачевский, точит...

К О С А Ч Е В С К И Й. Все?

Г Л А З У К О В. Все.

К О С А Ч Е В С К И Й. Стоило из-за этого

дежурного тревожить. Ну что ж, не смею вас больше

задерживать, Анатолий Федорович. До завтра.

Г Л А З У К О В. Минуточку, гражданин

Косачевский. Я хотел еще внешность его описать.

Припоминал и припомнил.

К О С А Ч Е В С К И Й. Слушаю.

Г Л А З У К О В. Мужчина в зрелых годах, лет

этак тридцати. Держался степенно, с достоинством,

будто и не жулик. Помнится, брюнет. Ну что еще?

Пальто не без элегантности, шалевый воротник из

серого каракуля... Шапка каракулевая - пирожок, тоже

серая. Усики. Вот так.

К О С А Ч Е В С К И Й. Так в Москве тысячи

выглядят. Меня особые приметы интересуют.

Г Л А З У К О В. Уж вы извините, я в сыскном

деле не разбираюсь. Это какие особые?

К О С А Ч Е В С К И Й. Ну, например, шрам на

лице.

Г Л А З У К О В. Шрам?

К О С А Ч Е В С К И Й. Вот именно - шрам.

Г Л А З У К О В. Это вам Вишняков, что ли,

говорил?

К О С А Ч Е В С К И Й. Вопросы задаю только я,

Анатолий Федорович. Так был шрам на лице или его не

было?

Г Л А З У К О В. Да будто был, маленький,

неприметный. Я только сейчас вспомнил.

К О С А Ч Е В С К И Й. Где именно?

Г Л А З У К О В. Над бровью. Над правой бровью.

К О С А Ч Е В С К И Й. А теперь, будьте любезны,

назовите мне фамилию этого гражданина и расскажите,

когда и при каких обстоятельствах вы с ним изволили

познакомиться.

Г Л А З У К О В. Да в первый раз я его видел,

гражданин Косачевский!

К О С А Ч Е В С К И Й. Зачем же так волноваться?

Готов вам поверить. Но... Представляете, какой будет

пассаж, если, допустим, эта бестия Вишняков возьмет

да и заявит, что "неизвестный" и раньше к вам

захаживал? А мне бы очень не хотелось, чтобы у

кого-либо возникли сомнения в вашей искренности.

Кстати, когда вы в последний раз виделись с

Арставиным?

Г Л А З У К О В. С каким Арставиным?

К О С А Ч Е В С К И Й. С сынком купца Арставина.

С тем самым Михаилом Арставиным, который был замешан

в афере с фальшивым бриллиантом "Норе".

Г Л А З У К О В. Путаете вы меня, гражданин

Косачевский. Не желаю я больше отвечать на ваши

вопросы. Уж пусть лучше меня обратно в камеру

отведут.

К О С А Ч Е В С К И Й. Ничего не имею против.

Может быть, хотите через меня передать какие-либо

распоряжения приказчикам? Я к вашим услугам.

Г Л А З У К О В. Приказчики... Да пропади они

пропадом! Змеи они подколодные, а не приказчики!

К О С А Ч Е В С К И Й. Не смею спорить: вам

лучше знать своих служащих. До завтра, Анатолий

Федорович.

Глава шестая

Председатель

"Союза анархистской молодежи"

товарищ Семён

I

Вечерний допрос владельца ювелирного магазина с Верхних торговых рядов, безусловно, был удачей. Удачей тем более приятной, что она пришла неожиданно, как говорится, нежданно-негаданно. Кто знает, как бы развернулись дальнейшие события, если бы на Глазукова не произвело такого сильного впечатления мое упоминание о шраме. А ведь шрам я привел только в качестве примера. Я не предполагал, что жемчуг Глазукову продал не кто иной, как мнимый голландец, которого Михаил Арставин ловко и вовремя подсунул своему отцу вместе с бриллиантовым стразом. И вот пожалуйста, исчезнувший было в небытие жулик вновь всплыл на поверхность, на этот раз не со стразами, а с настоящим жемчугом.