Сонный москит

- Этот кофейник я использую только для чая, - пояснил он. - Для кофе у меня есть еще один. Надеюсь, вы понимаете, мистер Мейсон, что я ни от кого не убегаю, просто люди в городе не всегда отдают себе отчет, какие чувства человек может испытывать к своему деловому партнеру. Смерть Бэннинга была тяжким ударом для меня, а люди хотят только говорить, говорить, говорить о ней. Я вдруг почувствовал, что больше не могу без пустыни. Так бывает, человек что-то хочет, но не может понять, что именно, потом до него доносится запах жареного бекона и кофе, и он понимает, что просто голоден.

- А я, - вступил в разговор доктор Кенуорд, - решил, что мне совершенно необходимо нормально отдохнуть. Велма обо всем договорилась с Солти. Я благодарен ему за то, что он взял меня с собой.

- Мы на участке Бэннинга Кларка? - спросил Мейсон.

- Уже да, - ответил Солти, потом взглянул на часы и уточнил: Участок перейдет в его собственность в полночь. Именно в полночь истекает срок действия опциона.

- Но они еще могут воспользоваться своим правом до полуночи, - сказал Мейсон.

- Могут, - сухо подтвердил Солти.

- Я хочу сообщить вам нечто, касающееся убийства, - вдруг сказал Кенуорд. - Чтобы потом, если вы не возражаете, уже не касаться этой темы.

- Лично меня, - сказал Солти, - это устраивает.

- Что именно вы собираетесь сообщить нам? - поинтересовался Мейсон.

- Хотя я и не являюсь доверенным лицом полицейских... - начал Кенуорд. - Согласно их теории, как мне кажется, кто-то стрелял в меня, приняв за Бэннинга Кларка.

- Мне тоже так показалось, - сказал Мейсон. - Хотя полиция доверяет мне не больше, чем вам.

- Такой вывод очевиден. Я находился именно в том месте, где мог находиться Бэннинг Кларк, если бы он не уехал в пустыню. В лунном свете я выглядел лишь спящим человеком, закутанным в одеяло, и убийца, если он не знал об отъезде Кларка, легко мог принять меня за него.

Мейсон кивнул.

- Но я не мог не задуматься, так ли все было на самом деле, продолжал доктор.

- Вы полагаете, что кто-то пытался убить вас, зная, кто вы такой? спросил Мейсон.

- Возможно.

- Мотив?

Доктор Кенуорд чуть помедлил с ответом.

- Говорите, - поторопил Мейсон. - Мотивом может быть только определенная информация, которой вы располагаете. Что это за информация?

- Я не собирался углубляться в эту тему настолько сильно.

- Мы уже углубились слишком сильно, доктор. Я полагаю, информация касается какого-либо медицинского аспекта дела об отравлении, и думаю, что все присутствующие здесь, включая вас самого, заинтересованы в том, чтобы вы поделились своими знаниями.

- Вы и так почти обо всем догадались, - рассмеялся доктор Кенуорд. Я, как требовал того порядок, оставил часть содержимого желудков после первого отравления. Если вы помните, в том случае мышьяк был обнаружен в солонке, которой пользовались исключительно Брэдиссоны.

- И что же вы нашли в образцах содержимого желудков? поинтересовался Мейсон.

- Результаты анализа пришли, когда я уже собирался уезжать из города. Мне сообщили о них по телефону. Заключение гласит, что в желудках не выявлено ни малейшего содержания мышьяка.

- Чем же можно объяснить появление симптомов отравления? - спросил Мейсон.

- Очевидно, приемом рвотного корня.

- С какой целью?

- Для получения симптомов отравления мышьяком.

- Для чего, доктор?

- Я думаю, этот вопрос следует адресовать вам, - сухо заметил Кенуорд. - Я же излагаю голые медицинские факты.

- Чем можно, в таком случае, объяснить металлический привкус во рту, судороги и общее болезненное состояние?

- Я очень тщательно расспросил обо всем Велму. Вполне вероятно, она сама предположила наличие таких симптомов. Я задал ей конкретный вопрос, не спрашивала ли она пациентов, заподозрив отравление мышьяком, не испытывают ли те судороги, боль в желудке, жжение и металлический привкус во рту. Сейчас она не может вспомнить точно, задавала ли она подобный вопрос, или пациенты сами рассказали ей о наличии таких симптомов.

- Вы придаете этому такое большое значение? - спросил Мейсон.

- Огромное. Если человек серьезно заболевает, появляются симптомы депрессии, большой восприимчивости к внушению, иногда - истерии. В таких обстоятельствах, человек, чувствующий некоторые симптомы, характерные для данного заболевания, узнав о других, начинает испытывать и их.

- Вы уверены в том, что в солонке был мышьяк?

- Абсолютно. Его наличие подтверждается анализом.

- Почему же он там оказался?

- И этот вопрос нужно адресовать скорее вам, чем мне. Впрочем, есть две версии. В соответствии с первой, мышьяк в солонку был подсыпан человеком, который знал, что Брэдиссоны страдают заболеванием, симптомы которого схожи с симптомами отравления мышьяком, и с какой-то целью решил придать этому заболеванию попытку отравления.

- А в соответствии со второй?

- Кто-то действительно пытался отравить Брэдиссонов. Яд должен был быть принят на следующий день, но по какому-то необъяснимому совпадению они потребили рвотный корень в количестве, достаточном для того, чтобы развились симптомы, схожие с симптомами отравления.

- Я вынужден задать вам следующий вопрос, доктор. Рассматривалась ли вами возможность того, что Брэдиссоны умышленно приняли рвотный корень, чтобы симулировать отравление мышьяком?

- Как любой другой ученый, я, пытаясь объяснить появление симптомов, рассматривал такую возможность.

- Что-либо свидетельствует в поддержку моего предположения?

- Ничего.

- Такое объяснение логично?

- Ничто не свидетельствует и против.

- Вы полагаете, что кто-то пытался убить вас потому, что вам известна эта информация?

- Возможно.

Они помолчали с минуту.

- Я должен все обдумать, - наконец сказал Мейсон. - А пока, расстелю-ка я спальный мешок.

Адвокат подошел к машине, достал спальные мешки, подключил компрессор, наполнил воздухом надувные матрасы, а когда поднял голову, увидел рядом Солти Бауэрса.

- Вы отвели какое-нибудь специальное место под спальню? - спросил Мейсон у старого старателя.

- У нас есть палатка, которую девушки могут использовать для переодевания. Спать там они вряд ли захотят. Гораздо приятнее спать под звездами.