Невероятные приключения Шарлотты Бронте

Не успела я закончить свою речь, как голова мистера Хелда исчезла, а через мгновение дверь открылась, и мистер Хелд собственной персоной вошел прямо в столовую.

Эллен задохнулась от гнева:

— Да как вы посмели?!

Мистер Николс поднялся и встал между мистером Хелдом и мной.

— Разве вы не слышали, что сказала мисс Бронте? Она не желает вас видеть.

— Сэр, вы переходите все границы, — вступил папа.

Но мистер Хелд лишь с восторгом озирался по сторонам.

— Значит, вот он какой, ваш дом. — Он сделал несколько шагов в сторону прихожей, притрагиваясь к мебели. — О, как здесь прекрасно!

Мы все бросились за ним. Эллен пригрозила:

— Я сейчас вызову полицию!

Папа поспешил наверх и вернулся с пистолетом, который носил с собой для самозащиты, когда приходилось ходить через пустошь. Он нацелил его на мистера Хелда:

— Если вы сейчас же не уйдете, я выстрелю!

— О, боже! — Мистер Хелд поначалу опешил, но потом улыбнулся: — А вы, должно быть, преподобный отец Бронте. Для меня большая честь познакомиться с вами. — Он протянул папе руку, и тот был настолько этим ошарашен, что пожал ее. — Не окажете ли вы мне честь представить меня вашим друзьям? — Хелд указал на Эллен и мистера Николса.

— Нет, не окажет! — решительно заявила я, но неожиданная мысль заставила меня сменить возмущение на тревогу. — Как вам удалось явиться в Гаворт одновременно со мной? Вы ехали на том же поезде?

— Ну да, — признался мистер Хелд.

— А как вы меня нашли? Вы следили за мной в самом Лондоне?

— После лекции мистера Теккерея я проехал за вами до дома вашего издателя; с тех пор, когда только мог, я слонялся вокруг него в надежде увидеть вас. И когда вчера вечером вы вышли из дома… Ну, вот я и здесь.

Это объясняло и то, как он нашел меня в зоопарке. Я считала себя мастерицей засекать тех, кто за мной следит, но мистер Хелд доказал, что я была слишком самонадеянна. Мне со страхом начинало казаться, что он — не тот, за кого себя выдает, и намерения у него совсем иные. Он приставал ко мне за несколько минут до начала той ужасной погони. Теперь объявился снова вскоре после событий, воспоследовавших после моего ареста. Откуда Вильгельм Штайбер узнал, что я в Ньюгейтской тюрьме? Наверняка он следил за мной с помощью своих осведомителей. Не является ли Оливер Хелд одним из них? Внезапно этот надоедливый человечек перестал казаться мне таким уж безобидным. Я потребовала объяснений:

— Кто вас послал? Вильгельм Штайбер?

— Что? — На его лице отразилось глубочайшее недоумение. — Кто?

От волнения я забыла о предосторожности.

— Вы работаете на Россию? Это вы преследовали меня в зоопарке? Вы помогаете Вильгельму Штайберу найти Найала Кавана и его изобретение?

— Боюсь, я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал мистер Хелд.

Мистер Николс и Эллен смотрели так, словно на меня внезапно напало помешательство.

— Шарлотта, дорогая, о чем ты толкуешь? — спросила Эллен.

На папином лице стали проявляться первые признаки неприязненного понимания.

— Отвечайте! — закричала я.

В испуге пятясь от меня, мистер Хелд сказал:

— Меня никто не посылал. Я сам пришел. Мне просто хотелось вас увидеть. — Он вскинул руки и протянул их ко мне: — Клянусь!

— Ну, хватит докучать мисс Бронте, — сказал мистер Николс, схватил мистера Хелда за руку, потащил к двери, открыл ее и вытолкнул его наружу. Оливер Хелд покатился по ступенькам. Мистер Николс захлопнул дверь и с удовлетворением произнес: — Скатертью дорога!

Подойдя к окну прихожей, я увидела, как мистер Хелд, хромая, спускается с холма. Оглянувшись, он бросил на меня тоскливо-обиженный взгляд. Я повернулась лицом к папе, Эллен и мистеру Николсу.

Мистера Николса распирало от гордости — ведь это он избавил нас от непрошеного гостя.

— А теперь, мисс Бронте, не будете ли вы любезны рассказать нам, о чем это вы только что говорили? — потребовал он.

Возможно, он и имел право узнать это, но я не могла им всего рассказать.

— Это ровным счетом ничего не значит. Пожалуйста, забудьте. Я так устала, что несу ерунду. — Вероятно, я действительно переутомилась настолько, что мои подозрения насчет Оливера Хелда были всего лишь игрой воспаленного воображения.

— Не пытайся нас обмануть, — нетерпеливо сказала Эллен. — Совершенно очевидно, что в Лондоне с тобой что-то случилось. — Ее глаза горели от возбуждения. — Ты что, опять вляпалась в историю с убийством?

Ей было известно об убийстве, в результате которого я оказалась вовлечена в события 1848 года, потому что я сама ей о нем рассказала и сама позволила участвовать в некоторых моих расследованиях.

— У тебя опять неприятности вроде тех, что случились три года назад? — встревоженно спросил папа.

Он знал всю ту историю. Единственным, кто не знал ничего, был мистер Николс.

— Убийство?! — Потрясенный викарий обвел взглядом нас троих. — Какие неприятности?

Мы с папой и Эллен переглянулись, и они дали мне понять, что помнят: мистер Николс не в курсе тех событий. Я, в свою очередь, безмолвно напомнила им, что они поклялись хранить тайну.

— Не будем больше говорить об этом, — решительно заявил папа.

Мистер Николс не посмел оспорить его авторитет.

— Очень хорошо, — сказал он обиженно: ведь таким образом он оказался исключенным из нашего круга. — Но если мисс Бронте в беде, я хочу быть ей полезным.

Поскольку в последнее время слишком много людей отказались оказать мне помощь, о которой я их просила, готовность мистера Николса заставила меня проникнуться к нему чуть большей симпатией.

— Благодарю вас, — сказала я, — но вы ничего не можете сделать.

— Это правда — она в вас не нуждается. — Эллен подошла и взяла меня под руку. — Шарлотта, дорогая, пойдем наверх. Мне ты можешь рассказать все, и мы вместе решим, что нам делать.

— Нам ничего делать не надо. — Я отошла от Эллен. — Для тебя это слишком опасно.

Она беспечно рассмеялась:

— То же самое ты говорила и в прошлый раз. А потом мы чудесно повеселились. — Она сердито посмотрела на мистера Николса. — У вас разве нет никаких обязанностей в другом месте?

Он вспыхнул:

— Пока мисс Бронте в опасности, я никуда не уйду.

— Ну, оставайтесь, если хотите, — сказала я, — а мне нужно ехать.

Как я сожалела теперь о своем импульсивном решении вернуться в Гаворт! Никакого душевного покоя я не обрела, а Вильгельм Штайбер наверняка уже объявил охоту и найдет меня здесь — скорее, рано, чем поздно, если Оливер Хелд действительно его шпион. Я совершила ужасную ошибку: проложила ему след до моего дома и тем самым навлекла угрозу на своих близких. Единственный способ обезопасить их — это немедленно убраться отсюда.

— Ехать? Куда? — воскликнула Эллен, явно огорченная, поскольку видела, что ее я с собой брать не собираюсь.

— Пройди ко мне в кабинет, Шарлотта, — кивком указал мне отец и, обращаясь к Эллен и мистеру Николсу, добавил: — Мне нужно поговорить с дочерью наедине.

Мы прошли в его кабинет. Он закрыл дверь, сел за стол и жестом велел мне сесть в кресло напротив. Я приготовилась к новым вопросам. Папа с минуту помолчал в задумчивости и задал тот, которого я совсем не ожидала:

— Помнишь маску, которая была у нас в твоем детстве?

— Да, папа. — В моей памяти всплыла комичная физиономия гоблина из папье-маше.

— Как-то я попросил тебя надеть ее и спросил: «Как ты думаешь, какая книга — лучшая в мире?» И ты ответила…

— Библия, — поспешно вставила я.

— Я спрашивал тебя и о других важных вещах. Ты отвечала охотно и искренне. Маска помогала тебе чувствовать себя свободной и говорить начистоту.

Не такой свободной, как он думал, — мелькнуло у меня в голове. Я всегда помнила: он знает, что за маской — я, и, ответь я не так, как ему хочется, меня ждет нотация.

— Я хочу, чтобы сейчас ты тоже говорила начистоту, Шарлотта. — Вытянув на свет эту историю, папа связал меня дочерним обязательством прочнее, чем связывали в Бедламе смирительной рубашкой. — Что, скажи ради Бога, происходит? Это снова связано с Джоном Слейдом?