Два крепких орешка для Золушки

— Последнее обстоятельство не делает тебе чести. Именно ты начала высказывать подозрения в ее адрес.

— Я рассчитывала, что ты, как всегда, будешь мне возражать. Приведешь какие-нибудь контрдоводы. Убийства как-то не вяжутся с Ольгиным положительным обликом. И вообще, она по жизни стопроцентная жертва. Давай пока вообще исключим версию ее причастности к преступлениям.

— Давай. Только я уверена, что помощники Чернова сейчас опрашивают водителей всех рейсовых автобусов, следовавших в минувшую пятницу из Балашова мимо Ольгиной остановки. Уточняют время ее высадки и высадки кого-либо еще. До или после Ольги. Это не трудно. Думаю, там вообще никто из пассажиров не выходит.

— Но Ольгина соперница… Тьфу ты! Короче, та баба, которая сгорела при пожаре, могла приехать на машине.

— Согласна. Ольга видела у своего забора и на дороге следы от протекторов. Только куда эта машина делась потом? Бабе вполне могли назначить встречу на даче, сообщив маршрут следования туда на общественном транспорте. Ну сослались на то, что дорогу развезло. А могли доставить ее, ничего не подозревавшую, к месту гибели на машине. Плохо верится в наличие у Ольгуни сообщников. И еще эта фальшивая расписка в получении десяти тысяч баксов. Интересно, удалось ли Чернову выяснить, кто такая Есаулова? И какую роль во всей этой истории играет Дармоед? С одной стороны, гибель Ольги не сулила ему никакой выгоды. Он жил за ее счет. С другой, Дармоед в последнее время явно лез на рожон. Возможно, и вправду достроил свой загородный домик и нашел новую дуру, которая его в этом или еще каком домике будет содержать. Ты заметила, что у него наглая физиономия? Вот только странно, что его задело Ольгино сообщение о поездке на дачу. С чего бы ему так злиться? Интересно, он курит?

— Курит. Причем исключительно дорогие сигареты. Ир, а что если это его зажигалка? Неужели Ольга разорилась ради него на такой дорогой подарок? Тогда откуда у нее деньги? Несмотря на все его выкрутасы, не хочет выдавать бывшего любовника. А нам просто голову морочит: прошла любовь, завяли помидоры у соседей.

— Не надо сыпать соль на мою переросшую рассаду! Наталья, мы куда едем?

Я в ужасе оглядывалась по сторонам.

— Мы едем к Ольге, — внятно пояснила подруга, уставившись на указатель поворота к знакомому пепелищу. — Просто заехали не туда. Какая досада… Нам надо назад, на бетонку, мы нечаянно съехали с нее раньше времени. Оказывается, не только преступников тянет на место совершенного ими преступления. Вот мы с тобой…

— …теряем время!

— Спасибо. Вот мы с тобой просто теряем время.

Торопливо развернувшись, Наташка прибавила скорость. Я достала из бардачка уполовиненную плитку шоколада. Вместе с ней выпал маленький блокнотик. Не глядя, машинально вернула его назад. Не вольно отыскав глазами быстро приближающееся место расположения маленького болотца, где залегал Ольгин нож, не могла оторвать от него глаз. Тыча шоколадом в стекло, я невразумительно мычала, пытаясь обратить внимание подруги на длинную жердину, криво торчавшую из середины болотца. Так, словно кто-то кинул копье.

— Бли-ин! Ножик пророс… — выдала свою версию увиденного Наташка.

Чтобы унять нервное мычание, я попыталась откусить от шоколада кусочек, но он оказался несъедобным.

— Дай сюда-а-а!!! — Остановившись, подруга с силой выхватила у меня далеко не лакомый кусок. — Чумичка! Этот блокнот — память о речном круизе. Три года лежал и до тебя никто не пытался его сожрать. Да что же это такое делается?! — вещала она с надрывом. — Ну точно! Влипли. Гаишник узнал про убийство сторожа и пожар на заброшенных участках, сопоставил их с моей саперной лопаткой и Ольгиным ножом. С выводами не задержался. Это он отметил место ножа. Специально для оперов. Номера машины ему известны. Нас посадят… За что, спрашивается?

— Твой блокнот мне оскомину набил, — брякнула я только для того, чтобы прервать Наташкину истерику. Она и в самом деле примолкла и вытаращилась на меня, пытаясь связать мои слова с представлением о тюремных нарах. — Поперек горла встал! — показала я жестом.

Наташкины брови съехали к переносице, что свидетельствовало о начале серьезных размышлений, по результатам которых можно было схлопотать все что угодно — хотя бы возможность шлепать до дома пешком. Я же не смогу отмолчаться.

— Зачем обижать гаишника? Он не семи пядей во лбу. С жердиной ребята Чернова сработали. Проверяли Ольгин рассказ. Видишь, она стоит не прямо, а совсем наперекосяк. Так более естественно, лишний раз не привлечет внимание. Утром ребятки переговорили с водителями рейсовых автобусов и заодно прокатились сюда. Выдумала тоже: «посадят, посадят!» Кого надо-то не сажают. Паникерша.

Брови подруги обрели прежнее крылатое положению. Наташка небрежно поправила волосы и оправдалась:

— Береженого Бог бережет. Со страху померещилось, что мы с тобой какие-то не очень береженые. А мне на даче траву косить надо.

Тронувшись с места, она замурлыкала колыбельную, успокаивала растревоженную страхом душеньку, ничуть не заботясь обо мне. Дорога была ровная, лишь немного покачивало. Я с трудом стряхивала с себя сонное наваждение — Наташка с утра накаркала. Глаза невольно слипались. В какой-то момент привиделся ухмыляющийся гаишник и, вздрогнув, я очнулась. Подруга уже сменила «диск» и увлеченно трещала про банановые рощи. Но сколько я ни глазела по сторонам, нигде их не наблюдалось. До определенного момента, когда я опять прикорнула и четко увидела ряд раскидистых широколистных пальм. На верхушке самой высокой сидел и ухмылялся Ольгин Дармоед. Шею альфонса украшало ожерелье из бананов. Крупную связку он держал в руках и, отрывая банан за бананом, швырялся ими в нас с Наташкой, как гранатами. Хорошо помню, я ловко увернулась от последнего банана, летящего прямо в лоб… Хорошая штука ремень безопасности. Очень даже необходимая. Так прямо Наташке и сказала в ответ на ее возмущенные вопли о моей неусидчивости.

Деревня Метлихино, замаскированная небольшим лесочком, открылась неожиданно — сразу за крутым поворотом, появление которого Наташка отметила характерным «Ого!!!». Отыскать участок Бредухиных труда не составило. Кивком головы, сопровожденным комментариями, на него указала встреченная на дороге женщина, пытавшаяся переупрямить козу. Или коза пыталась переупрямить хозяйку? Во всяком случае, обе они тянули друг друга в разные стороны. Старая взлохмаченная веревка грозила вот-вот оборваться, а комментарии женщины были щедро приправлены нецензурщиной и относились не только к объекту наших поисков, но и к козе, а заодно и к нам, «раскорячившимся прямо на дороге».

Преодолев на черепашьей скорости основную часть ну о-очень большой лужи, мы остановились в заданном районе. Дом Бредухиных назвать таковым можно было только при наличии большого воображения, ибо он еще строился. Стройка застыла на уровне фундамента, тем не менее участок был огорожен, калитку в заборе украшал замок.

В принципе правильно. Рядом с будущим домом лежал аккуратно сложенный и закрытый где рубероидом, где пленкой брус. За большими яблонями угадывался парник. Стекла пускали солнечных зайчиков.

— Приплыли… — расстроенно доложила Наташка, с тоской взирая на взбаламученную воду лужи. — Похоже, Чернов не соврал — Ольга в полной безопасности. Как думаешь, стоит зайти к соседям? Если держаться ближе к забору, можно нормально перебраться и не утонуть по пояс в луже. Если только по колено…

— Лучше проехать вперед и развернуться. На суше, — уныло посоветовала я. — Может, кто из добровольцев выглянет в окошко. Такое впечатление, что участок временно не обитаем.

Через секунду стало понятно, насколько я ошибаюсь. По ту сторону калитки раздался знакомый голосок — звонкий приветственный лай с радостными повизгиваниями.

— Найдик!!! — не менее радостно завопили мы, при этом я, открыв дверь машины, от чувств-с чуть не вывалилась в грязь, организованную большой лужей в процессе переходного периода в болото. Спасибо Наташке — удержала за шиворот.