Разрушитель

— Так что же с ним было не так? — невозмутимо гнул свое Гелбрайт.

— О Боже, это смешно! Ничего. Он был абсолютно приятным с самого начала и до самого конца нашего разговора. — Мэгги бросила злой взгляд в сторону на Ингрема. — Вежливый почти до нелепости, на самом деле.

— Так почему же он тебе не понравился?

Она даже засопела, очевидно, борясь с собой, отвечать или нет.

— Он возбуждал себя прикосновением, — наконец выдавила она. — Понятно? Это все, что вы хотели? Я ненавижу мужчин, которые не могут удержать руки на нужном месте, инспектор, но это не значит, что они могут быть насильниками или убийцами. Просто они такие, какие есть. — Мэгги глубоко вздохнула. — И мы говорим на эту тему просто для того, чтобы вы поняли, насколько мало можете доверять моим суждениям о мужчинах, я не смогу поверить любому из вас, могу лишь просто вышвырнуть вон любого. А если хотите узнать почему, спросите Ника. — Она цинично засмеялась, увидев, как покраснел Гелбрайт. — Вижу, он уже рассказал вам. И все-таки… если интересны пикантные подробности моих отношений с моим многоженцем мужем, обращайтесь в письменном виде. Я подумаю, что смогу сделать для вас.

Инспектор, вспомнив о похожем предупреждении Сэнди Гриффитс, когда она говорила о Самнере, не обратил внимания на вспышку раздражения.

— Вы утверждаете, что Хардинг дотрагивался до вас, мисс Дженнер?

Она бросила на него испепеляющий взгляд:

— Конечно, нет. Я не давала ему повода.

— Но он дотрагивался до ваших животных, и это настроило вас против него?

— Нет. Это от мальчиков он не мог оторвать рук. Это было очень по-мужски… слишком фамильярно… Вы должны понимать. Похлопывания по плечам, по рукам… честно говоря, именно поэтому я подумала, что он их отец. Младшему это совсем не понравилось, он держался на расстоянии, но старший просто наслаждался этим. — Она холодно улыбнулась. — Все походило на голливудский фильм, поэтому меня не удивило, когда Стив признался Нику, что он артист.

Гелбрайт обменялся вопросительным взглядом с Ингремом.

— Довольно точное описание, — честно подтвердил констебль. — Он был слишком дружелюбен с Полом.

— Насколько дружелюбен?

— Очень, — кивнул Ингрем. — И мисс Дженнер права. Дэнни держал его на расстоянии.

«Совратитель детей?» — записал Гелбрайт в блокнот.

— Вы видели, что Стив оставил рюкзак на склоне холма перед тем, как повел мальчиков к машине Ника? — спросил он у Мэгги.

Она недоуменно уставилась на инспектора:

— Я впервые увидела его у лодочной стоянки.

— Вы видели, как он доставал рюкзак после того, как уехал Ник с мальчиками?

— Я не следила за ним. — Мэгги нахмурилась. — Послушайте… вы еще не сделали никаких выводов? Когда я сказала, что он дотрагивался до мальчиков, я не имела в виду… что… это неуместно… просто, ну, преувеличенно, утрированно.

— Ладно.

— Просто я пытаюсь сказать, я не думаю, что он педофил.

— Вы когда-нибудь встречались хоть с одним, мисс Дженнер?

— Нет.

— Знаете, у них не две головы. Тем не менее смысл я понял.

Гелбрайт галантно поднял нетронутую кружку кофе с пола и выпил до дна. Затем достал из бумажника визитку и передал Мэгги.

— Вот мой номер телефона, — произнес он, вставая. — Если что-нибудь вспомните и сочтете это важным, всегда сможете связаться со мной. Спасибо за помощь. — Он улыбнулся на прощание. — Наилучшие пожелания вашей матушке.

Бумаги и личные вещи Кейт Самнер занимали несколько коробок, которые в течение трех дней методически изучали следователи, стараясь восстановить картину образа жизни женщины. Не было ничего, что связывало бы ее со Стивеном Хардингом или с каким-то другим мужчиной.

С каждым человеком из ее записной книжки переговорили, но безрезультатно. С ними Кейт познакомилась после переезда на южное побережье. Они входили в список тех, кому Кейт Самнер посылала поздравления с Рождеством. В шкафу на кухне была обнаружена школьная тетрадь с надписью «Недельный дневник», но оказалось, что там лишь точный перечень трат на оплату счетов, на продукты и хозяйство.

Ее корреспонденция состояла почти полностью из деловых писем, которые обычно относились к работе по дому, хотя и было несколько посланий от друзей и знакомых в Лимингтоне, от ее свекрови и одно, датированное июлем, от Полли Гаррард из компании «Фарматек», Великобритания.

Скрепкой к письму был прикреплен черновик ответа Кейт.

У родителей братьев Спендер был взволнованный вид, когда Ингрем спросил, сможет ли он и инспектор Гелбрайт поговорить с Полом с глазу на глаз.

— Что он натворил? — тут же поинтересовался отец.

Ингрем снял фуражку и пригладил волосы рукой.

— Насколько мне известно, ничего, — отозвался он с улыбкой. — Просто несколько самых простых вопросов, вот и все.

— Тогда почему разговор должен быть наедине?

Ингрем выдержал тяжелый взгляд мистера Спендера.

— Потому что мертвая женщина была обнаженной, мистер Спендер. Пол будет стесняться говорить об этом в присутствии вашей жены и при вас.

Мужчина фыркнул от удовольствия:

— Он должен считать нас самыми ревностными блюстителями нравов.

Ингрем расплылся в улыбке. Жестом показал на проход перед коттеджем:

— Наверное, он будет свободнее себя чувствовать, если мы поговорим на свежем воздухе.

Удивительно, но Пол оказался откровенным, разговаривая о «дружелюбии» Стивена Хардинга.

— Я думал, он красуется перед Мэгги и пытается произвести на нее впечатление, показывая, насколько хорошо ладит с детьми, — начал Пол. — Мой дядя всегда поступает так. Если он приходит один, то даже не разговаривает с нами, но если приводит с собой очередную подружку, то обнимает нас за плечи и шутит. Все только для того, чтобы любая из них думала, насколько он хорош как отец.

Гелбрайт поперхнулся.

— Именно это делал Стив?

— Должно быть. Он стал намного дружелюбнее после того, как появилась она.

— А ты заметил вообще-то, как он развлекался со своим телефоном?

— Имеете в виду то, о чем говорил Дэнни?

Гелбрайт кивнул.

— Я не наблюдал за ним, потому что не хотел быть грубым, но Дэнни уверен в этом и должен знать, потому что не сводил с него глаз.