Сон в руку

Ример понемногу приходил в себя. Он остановил пленку и перемотал назад.

- Какой именно? Этот?

- Нет, нет! Пораньше... Я не сразу поняла, просто промелькнуло что-то знакомое, думала, что-то из архитектурных памятников, и только потом сообразила, что это тот самый дом... Вот! Вот он! Видите, белый, с балконом... Где вы его снимали?

Ример не разделял ее восторга:

- Понятия не имею.

- Что значит - понятия не имеете?

- То и значит. Это снимал не я.

- Что значит не вы?! - Даша понемногу выходила из себя. - Вы пять минут расписывали, какой вы гений киноархитектуры, а теперь, оказывается, не можете связно рассказать о каком-то паршивом доме!

- Да не снимал я его! Вы что, не видите, первоначальная запись стерта? Ваш паршивый дом писался уже поверх. Кто-то просто вставил первую попавшуюся кассету и...

- Но кто это мог быть?

- Кто-кто... Римма, конечно. Больше некому. Я никому не позволяю к своей камере даже приблизиться. - Он кивком указал на роскошный "Cannon". Я и ей не разрешаю, но разве...

- Подождите, кто такая Римма?

- Как кто? Моя жена, конечно!

- Вашу жену зову Римма? - поразилась Даша

- А что?

- Римма Ример?

- Ну и что? - продолжал недоумевать хозяин.

- Да ничего... - гостья хихикнула. - На болюсы хуато похоже.

- На кого?!

- Похоже на звук. Не на имя, а на звук. Понимаете?

- Нет. - Римеру разговор был не понятен и не приятен. - Имя как имя.

- Это не важно. Скажите, мы можем позвонить вашей жене?

Хозяин посмотрел на часы:

- Если хотите узнать что-нибудь новенькое из народного фольклора, то запросто.

- Простите, какого фольклора?

- Не знаю. Русского. Или, может, американского.

- Почему американского?

- Потому что она опять умотала к своей Харрис в Америку. А там аккурат часа четыре утра. Вы полагаете, что это настолько важно?

- Для меня очень.

Ример осторожно снял с губы прилипшую крошку табака, рассмотрел ее со всех сторон и щелчком отбросил в сторону. Лицо его приняло задумчивое выражение. Даша забеспокоилась:

- Что-то не так?

Хозяин сидел на диване, закинув нору на ногу, и перебирал лежащие перед ним пленки все с тем же задумчивым выражением.

- Если бы вы знали, как тяжело сейчас заниматься творчеством! Особенно пока у тебя нет имени...

Молодая женщина чуть пожала плечами. Она не понимала, к чему все эти речи.

- Ведь все приходится покупать на свои деньги, а понравится материал или нет, неизвестно. Вы меня понимаете?

- Честно говоря... Вы хотите, чтобы я вам в чем-то помогла?

Ример посмотрел на свою гостью с неподдельным удивлением:

- Разумеется, хочу.

- Но чем же я могу вам помочь? У меня нет знакомых...

- Девушка, мне не нужны ваши знакомые. Мне нужны ваши деньги.

- Мои деньги?

- Тысяча долларов - и кассета ваша. - Ример выпустил густую струю дыма.

- Сколько?! - Даша медленно встала. - Да вы в своем уме! У меня и денег-то таких нет.

- А сколько есть? - быстро спросил Ример.

- Пятьсот, - простодушно ответила молодая женщина.

- Бог с вами, - ответил кинолюбитель и протянул ей кассету. - Пятьсот так пятьсот. Что ж я, грабитель какой...

4

Даша вышла на улицу в слегка одурманенном состоянии. Она добыла кассету, которая поможет ей решить сразу два дела, но осталась без копейки. В принципе это не беда: на следующей неделе Артур заплатит еще пятьсот долларов, а если ей удастся разыскать дом, то и того больше. Эх, жалко, что не удалось сразу расспросить жену Римера, но он обещал с ней созвониться и узнать, где она сняла этот дом. И возможно, завтра уже оба дела будут закончены! Ей хотелось петь.

Однако завтра - это завтра. Сейчас предстояло решить проблему поважнее, а именно - где ночевать. Ведь она умудрилась поругаться и с сестрой, и с Полетаевым. Ехать еще к кому-нибудь ей совсем не хотелось. Надо будет общаться, рассказывать, как дела, какие планы... Так что придется выбирать между шумным семейством сестры и молчаливой иронией подполковника.

Прикинув все "за" и "против", Даша подняла руку, чтобы остановить машину. Во-первых, с Полетаевым можно и не разговаривать, во-вторых, не откажется же он оплатить такси. А в-третьих... Обдумывая мысль, которая пришла ей в голову, Даша назвала шоферу адрес и с задумчивой улыбкой откинулась на спинку сиденья.

Глава 16

1

- Э, красавица моя, так дело не пойдет. - Полноватая дама, просочившаяся мимо Кержича, говорила по-английски хорошо, но с сильным русским акцентом. - Как это так - "я подумаю"?!

- Понимай как знаешь, Римма, - хмуро ответила Элиза. - Но мне нужно время на размышление...

- Да? Тебе нужно время, а мне нужны деньги! Или ты думаешь, что я такие бабки взяла под твои красивые глаза? Мне отдавать их надо. - Голос гостьи стал неприятно-угрожающим. - Поняла? Тютя...

Римма Георгиевна слыла женщиной крутой во всех смыслах. У нее был крутой характер, крутые бока и необъяснимая любовь к "крутым" - большим и дорогим - машинам. Она их регулярно покупала, продавала, меняла, но с еще большим наслаждением она на них ездила. Росточка Римма Георгиевна была небольшого и рядом с очередным красавцем джипом выглядела энергичным норковым колобком, это смешило и впечатляло одновременно. Несмотря на свой возраст, госпожа Ример сохранила прекрасный цвет кожи и живые карие глаза развратные и блестящие. Ее грубоватая импульсивность импонировала мужчинам, они легко поддавались магическому блеску ее глаз и никогда не жалели об этом. Римма Георгиевна любила секс с той всепоглощающей страстностью, на которую способны лишь невысокие полные женщины.

У нее всегда было много любовников, и она умела найти ухажерам правильное применение - использовать на благо своего бизнеса. В результате к сорока с небольшим годам Римма Георгиевна имела на широкую ногу поставленное дело и надежные связи во всех финансовых сферах. Ей достаточно было поднять трубку, чтобы решить любую проблему, какой бы сложной та ни казалась.

Однако сегодня Римма Георгиевна была просто вне себя.

- Скажи мне, почему ты не хочешь подписать договор прямо сейчас?

- Возникли непредвиденные обстоятельства, - упрямо повторила миссис Харрис.

- Да плевать я хотела на твои обстоятельства! - взорвалась импульсивная гостья. - Ты мне голову-то не морочь! Если решила нас кинуть, то лучше так не шути, мои ребята шуток не понимают.