Близнецы-соперники

казалась поразительной. Говорили о маршрутах передвижения, о кодах и радиочастотах так, словно обсуждали котировку бумаг на фондовой бирже. Часто упоминали о необходимости «убрать» или «ликвидировать» людей, занимающих различные посты, — для них это были не человеческие существа, а нежелательные факторы, от которых надо избавиться.

Что же за люди — эти трое? Эппл, Пеар, безымянный большевик с фальшивым удостоверением личности. Люди, которые убивали без гнева и без сожалений.

Он вспомнил Кампо-ди-Фьори. Слепящие лучи прожекторов, выстрелы и смерть. Теперь и он мог убивать. Жестоко, дико — но говорить о смерти так, как эти трое, не мог.

— ...добраться до траулера, который известен береговому патрулю, поняли? — Эппл обращался к нему, но он не слушал.

— Извините, я задумался, — ответил Витторио.

— Нам предстоит неблизкий путь, — сказал Пеар. — Более пятидесяти миль до берега, а потом минимум три часа плыть морем. Всякое может случиться.

— Я постараюсь быть повнимательнее.

— Одного старания мало, — сказал Эппл, с трудом сдерживая раздражение. — Уж не знаю, чем вам обязан Форин Офис{[2]}, но вы для них важная птица. Нам голову оторвут, если мы не доставим вас целым и невредимым. Так что слушайте внимательно. Корсиканцы доставят нас к побережью. Придется четыре раза менять машины...

— Погодите! — Партизан перегнулся через стол и сжал Эпплу руку. — Парень, который сидел тут с вами в заляпанных краской ботинках, где вы с ним встретились? Быстро!

— Здесь, в Альбе. Минут двадцать назад.

— Кто первый пошел на контакт? Англичане переглянулись. Мгновенно встревожившись, Эппл ответил:

— Он.

— Исчезаем! Немедленно! Через кухню.

— Что? — спросил Пеар, глядя на стойку бара.

— Он уходит, — сказал партизан. — А должен был дождаться меня.

Здоровяк пробирался через толпу к выходу. Он старался сделать это как можно незаметнее — просто понадобилось в туалет и все.

— Что ты думаешь? — спросил Эппл.

— Я думаю, что в Альбе полным-полно парней с запачканными краской башмаками. Они дожидаются незнакомцев, которые рассматривают ботинки каждого встречного. — Коммунист встал из-за стола. — Кто-то выдал пароль. Такое иногда случается. Корсиканцам придется его менять. А теперь идем!

Англичане встали, не подавая вида, что спешат. Витторио последовал их примеру. Он тронул партизана за рукав. Коммунист вздрогнул: он не спускал глаз со здоровяка и уже готов был нырнуть в толпу.

— Я хочу тебя поблагодарить. Партизан обернулся к Витторио:

— Вы теряете время!

Англичане точно знали, где находится кухня, а значит, и выход из кухни. В переулке было очень грязно. У дощатых стен стояли мусорные ящики. Переулок связывал пьяцца Сан-Джорно с улицей, но был так тускло освещен и завален мусором, что сюда редко кто заглядывал.

— Сюда! — сказал Эппл, повернув налево, в противоположную от площади сторону. — Быстрее.

Они выбежали из переулка. На улице было много народу и торговцев, среди которых можно было затеряться.

Эппл и Пеар