Горькая дольче вита

К арке тянулась бордовая ковровая дорожка. Олег подвел их к ней, выдал каждому красивую папку с напечатанным текстом и отдал последние инструкции.

– Музыка заиграет – идите к столику. Медленно и торжественно, чтобы фотограф мог запечатлеть этот судьбоносный момент вашей жизни. Потом сотрудник мэрии произнесет речь. Клятвы не обязательно дословно повторять. Можно своими словами сказать то, что считаете нужным. В общем, расслабьтесь и получайте удовольствие, – сказал он и испарился.

Заиграл саксофон. «Summertime» Джорджа Гершвина, отметила Настя, набросила на лицо фату, взяла Егора под руку и почувствовала, что мышцы его напряглись. Он смотрел куда-то вбок, на скалы.

– Егор, – позвала она и снова потянула за руку. Он повернулся и посмотрел на Настю с ужасом. – Что случилось? – спросила она.

– Она здесь, – прошептал он.

– Кто? Журналистка?

– Ханна… Она пришла и наблюдает за нами.

Настя обернулась и посмотрела вокруг.

– Здесь никого нет, Егор.

– Она была там, наверху! Она была там! Я видел! – повторял он как заведенный. Кажется, у «жениха» начиналась истерика, о которой предупреждал Карамзин.

– Какой ей смысл за нами наблюдать? – попыталась переубедить его Настя. – Ты же на ней женишься, а не на мне. В смысле, если она здесь, то зачем тут я? Логичнее поменяться местами, а не подглядывать за собственным бракосочетанием.

– Логичнее поменяться местами, – как эхо повторил Егор и так пронзительно посмотрел на Настю, что ей стало дурно. В голове у него явно случился «большой барабум». «Надо было все-таки дать ему успокоительное», – подумала она с досадой.

Саксофон смолк.

– Ребята, будем жениться или как? – потерял терпение координатор. – Если вы не готовы, можем перенести церемонию. Расходы, правда, компенсировать я вам не смогу, но спокойствие, как говорится, дороже. Если есть сомнения – лучше не торопиться.

– Дайте нам минутку, – улыбнулась Натали и зашагала к ним, лицо ее было обеспокоено.

Она отвела Егора в сторону, зашептала что-то ему на ухо и живописно покрутила у виска. Егор на чем-то настаивал, но уже не так яростно. Натали успокаивающе похлопала его по плечу и вернула жениха в исходное положение. Выглядел он потерянным и уставшим.

– Этот день она выбрала. Девятое мая. Мы готовы, – сухо сказал он и взял Настю за руку. «Холодный, – отметила Настя, – как труп».

Олег дал знак саксофонисту. Снова заиграла музыка. Они ступили на ковровую дорожку. Защелкали вспышки фотоаппарата и мобильников. Снимал не только фотограф, но и друзья.

На друзей Егора Настя старалась не смотреть, сосредоточилась на регистраторе. Он воодушевленно читал что-то по-гречески и смотрел на них с теплотой, по-отечески. Олег переводил, но Настя слов не разбирала. Настал их черед произносить клятвы.

– Я призываю всех присутствующих здесь быть свидетелями того, что я, Егор, беру тебя… Беру тебя, Ханна, в законные жены…

– Клянусь любить тебя и разделять с тобой с этого дня…

– Моменты радости и печали…

– Богатство и бедность…

– Счастье и несчастье…

– Всю мою жизнь до тех пор, пока смерть не разлучит нас…

– Пока смерть не разлучит нас…

На последней фразе клятвы Настя снова выпала из действительности. В ушах как молот стучала фраза «Пока смерть не разлучит нас», мутило, и голова заполнилась липким туманом. Спасибо Натали за фату. Ее побледневшую физиономию никто не видел. Поскорее бы все закончилось. Поскорее… Иначе она хлопнется в обморок. Стараясь удержаться на ногах, она вцепилась в локоть Егора.

Регистратор протянул им фарфоровую тарелочку с двумя колечками. Вдруг выглянуло солнце, и кольца заблестели в его лучах. Егор взял ее за руку. Пальцы озябли, не слушались.

– Милая, пальчики расслабь, – процедил он, изловчился и надел ей колечко. Золотой ободок подошел по размеру, сел на пальчик как влитой.

Настя тоже потянулась к тарелочке. Надела кольцо на палец Егора, подняла на него глаза и вздрогнула. Он смотрел на нее с таким неподдельным ужасом, словно у Насти рога выросли. Да что же такое с ним творится? Состояние его явно ухудшалось с каждой минутой. Может, доктора вызвать? Хотя что его вызывать, если вот он, стоит рядом. Настя покосилась на Карамзина. Валентин таращился на них и был напряжен не меньше Егора. Натали изображала подобие улыбки и терзала ремешок сумочки. Дядя Саша явно еще не протрезвел. Он стоял поодаль, разглядывал окрестности и делал вид, что его здесь нет. Ну и свадебка!

Олег попросил их расписаться в сертификатах и подозвал к столику свидетелей. Со стороны Ханны выступала Натали. Со стороны Егора – Карамзин. У Насти в голове снова промелькнуло, как детская считалочка: «Натали любит Егора. Карамзин любит Натали».

– А теперь поздравьте друг друга, молодые! – донеслось до Насти словно издалека. Олег, похоже, был единственным, кто радовался за них искренне. Неудивительно, он ведь не знал, что радоваться тут, собственно, нечему.

Меланхоличный саксофонист заиграл очередную блюзовую композицию. А Егор не сразу сообразил, что значат эти слова. Пришлось пихнуть его в бок, игриво так. Он неловко откинул с ее лица фату и прислонился к Настиным губам. Нос у него был холодный, глаза сумасшедшие.

– Горько! – запоздало заголосил дядя Саша. Карамзин вяло захлопал.

– Ура!!! – закричала Натали и начала швырять в их сторону лепестки роз, которые ей выдал координатор.

Олег открыл бутылку шампанского, разлил по бокалам и толкнул проникновенную речь о счастье молодых. Настя выпила залпом бокал и злобно посмотрела на дядю Сашу, который снова заорал: «Горько!» Егор притянул Настю к себе, но она мягко отстранила новоиспеченного фальшивого мужа.

– А давайте искупаемся? – с азартом предложила она. Все посмотрели на волнующееся море, потом на Настю. – Олег сказал, если оплыть камень Афродиты против часовой стрелки, то будешь вечно молодым и красивым, – подначила она. – Кто со мной? Решайтесь?

– Милая, сейчас не самое подходящее…

Егор не успел договорить, Настя бросила свадебный букет Натали, стянула с запястья сумочку, вручила ее Егору и рванула в сторону пляжа. Накатило какое-то пьяное сумасшествие. Зря она выпила шампанское. Совсем с ума сошла! Рехнулась! Но когда еще выпадет шанс искупаться? Здесь, в этом потрясающем месте, где родилась богиня!

При таком скоплении народа топить ее не будут. Она оплывет камень три раза и станет вечно молодой и красивой. Вечно молодой и красивой. Маринка завидовать будет. Вечно молодой… Красивой! Красивой! Красивой!..

Настя стянула платье, туфли, чулки и осталась в одном белье, исключительно красивом белье. Обернулась. Все, кроме Егора, остались у арки, наблюдая за ней со скалы.

– Плывем? – подмигнула Настя.

– Рехнулась? Посмотри, какие волны! – сказал Егор, смущенно разглядывая ее фигуру. С дамской сумочкой в руке он выглядел забавно. Настя хихикнула.

– Как хочешь. Гуд-бай, милый, – сказала она, послала «мужу» воздушный поцелуй и ступила в воду.

Вода была холодной, ступни царапали камни, волны били по ногам. Она сделала глубокий вдох и плюхнулась в набежавшую волну. От холода перехватило дыхание. Волна вышвырнула ее снова на берег, но Настя встать на ноги не успела – ее потянуло обратно в глубину, протащив по дну. Колени защипало со страшной силой. Похоже, она ободрала их о камни. Плевать!

До камня Афродиты она доплыла в два счета, оплыла его один раз, потом второй, сделала заход на третий круг и поняла, что выбилась из сил. Это произошло так внезапно! Настя хотела уцепиться за скалу, но из-за больших волн не получалось. Ударившись два раза о камень, она развернулась к берегу. Он был совсем рядом, берег… Совсем рядом, но приблизиться к спасительной земле не получалось. Ее уносило в море, несмотря на все старания. Ноги вдруг перестали слушаться, руки одеревенели. «Вот и все», – подумала Настя и ушла под воду с головой.

Вот и все… Легенда не обманула. Она навсегда останется красивой и молодой. Подняться на поверхность сил не было. Вода хлынула в легкие. Перед глазами промелькнули кадры из ее жизни. Такой короткой и непутевой. Лица бабушки, мамы, Маринки… Среди лиц отчего-то не было Алешки. Серое пятно. Серое размытое пятно… Она попыталась воскресить его в памяти, но не смогла. «Странно, – подумала Настя, – куда он подевался?»