Аэробус смерти

– Ах да… так о чем это мы?

– Об Аркадии и мальчике.

– О мальчике… А был ли мальчик-то? Ох, простите, это я так. Так вот, мальчик и Аркадий – это действительно факты. Но кто вам сказал, что эти два факта связаны между собой?

– Но это же очевидно! Если один человек заболевает, а другой умирает, разве это не взаимосвязано?

– Нет, дорогая моя девочка, совсем необязательно взаимосвязано! Это, так сказать, не аксиома, а теорема, то есть утверждение, требующее доказательств. А какие у вас доказательства?

Ольга нетерпеливо отмахнулась – ее снова заманивали в дискуссию, а хотелось просто побыстрее все узнать.

– Петр Никанорович, – взмолилась она, – ну, хватит, а? Расскажите просто, как все было, не мучайте вы меня!

Учитель покачал головой и вздохнул. Очевидно, он понял, что сейчас и в самом деле не время для дискуссий.

– Ладно, так и быть. Но начать надо не с мальчика, а гораздо раньше. Что сейчас обсуждается в мире больше всего? Самая «жареная» новость, так сказать. Конечно же, эпидемии вирусных инфекций. Атипичная пневмония, свиной и птичий грипп… Сводки с этого «фронта» перешибут любую войну – каждый день сотни заболевших, десятки погибших. Эпидемия в Китае, откуда мы с вами и отправляемся. Ажиотаж в аэропорту, соответствующий боевым действиям, – маски, всеобщая настороженность, страх. И тут на борту самолета, вырвавшегося из эпицентра, заболевает ребенок. У него жар, судороги, затрудненное дыхание. В это же время умирает один из пассажиров, почему – непонятно, изо всех симптомов видна только сыпь. Ваш диагноз? Ах да, я обещал не спрашивать… Короче, о чем в первую очередь подумает любой – и врач, и не врач? Конечно же, о птичьем гриппе. При чем тут сыпь? А почему бы и нет? Да и знает ли кто-то толком, бывает ли она при этом заболевании? Но у любого человека, который хоть немного умеет мыслить аналитически, то есть критически, а именно так и должен мыслить настоящий врач, сразу же возникнет вопрос: вправе ли мы считать эти два случая проявлением этого самого заболевания? Можем ли мы поставить в двух этих случаях одинаковый диагноз? Заметьте, вопрос этот очень важен, речь идет о смертельно опасном заболевании! Если на борту птичий грипп, должны быть приняты чрезвычайные меры. Карантин, экстренная посадка, обследование пассажиров и команды, это дело даже не общероссийского, а международного значения! Вы почувствуйте масштаб! Одно дело поставить пассажиру диагноз гриппа или, скажем, скарлатины, если болен ребенок. И совсем другое – ЭТОТ диагноз. Сообщения об эпидемических вспышках экзотических инфекций немедленно попадают на первые полосы газет и становятся чуть ли не новостью дня! А обывателя такие новости беспокоят и будоражат так же, как и сплетни о шоу-звездах.

– Петр Никанорович! К чему вы это?

– А вот к чему. Тот, кто брал на себя эту большую, прямо-таки международную ответственность, должен был быть вдвойне, втройне критичнее к диагнозу! Конечно, ясно, что условия у нас экстремальные, нельзя пригласить на консультацию коллег. В обычных условиях, как я понимаю, такой диагноз может быть поставлен только консилиумом. Однако ведь даже меня, полного профана в медицине, предложенный диагноз и все, что за этим последовало, чрезвычайно озадачило! Даже я сразу же увидел кричащие несообразности. Вот, например, разве при гриппе бывает сыпь?

– Но вы сами сказали, что заболевание недостаточно изучено, – напомнила Ольга. – В принципе почему бы и нет? Иногда под воздействием вирусов и их токсинов меняется проницаемость стенок сосудов, возникает синдром ДВС… Хотя я не помню точно, что это такое, но связано с кровью и сосудами.

– Ладно, неважно. Главное – поражаются все сосуды, а не только в одном каком-то месте, так?

– Да. Поэтому-то и появляется геморрагическая сыпь – вытекшая из мелких сосудов под кожу кровь.

– И возникает этот синдром, как правило, при очень тяжелых заболеваниях, – уточнил учитель.

– Пожалуй, – согласилась Ольга. – Да, конечно, это бывает именно при тяжелом течении… При сильной интоксикации…

– Ага. Что-то в этом роде я и предполагал, – кивнул учитель. – Но даже мне, невежде, показалось, что здесь что-то не так. А потом выяснилось, что сыпь – из баллончика. И на основе этого фальшивого симптома был выведен такой страшный диагноз!

– Вы не правы, – не согласилась Ольга. – Диагноз был выведен не только из этого симптома. Вы забываете о гораздо более важных вещах. О смерти Аркадия, например.

Ольга вспомнила, как смотрели на нее пустые мертвые глаза, и ее передернуло. Сколько раз видела смерть, но так и не привыкла к ней! Да и возможно ли это для нормального человека?

Глава 9

– Аркадий, – вздохнул доктор. – Еще один иллюзорный факт. Иллюзорный не в смысле его смерти, а в том, как она была истолкована. Да, это действительно трагедия. Но грипп тут абсолютно ни при чем. Смерть Аркадия была вызвана совершенно другими причинами… Аркадий погиб исключительно по собственной вине. Можно даже сказать, что в каком-то смысле он покончил самоубийством.

– Не понимаю… – растерялась Ольга.

– Вы знаете, что это за порошок? – Учитель, карманы которого были полны, как ящик фокусника, достал носовой платок, развернул его, и Ольга увидела крупинки какого-то белого порошка… Ax да! Следы этого порошка Петр Никанорович нашел на трупе Аркадия…

– А если присмотреться повнимательнее?

Ольга пожала плечами, наклонилась поближе… Ей вспомнился курс токсикологии и то, как преподаватель учил их разбираться с ядами и токсическими веществами. «Вы должны различать все это по запаху и цвету! – требовал он. – А желательно и знать на вкус. Чтобы разбираться не хуже токсикоманов!» Особенно гонял по наркотикам. Ольга до сих пор помнила, как отличить кокаин от героина, поваренной соли и соды. Она осторожно принюхалась, попробовала порошок на вкус…

Это был героин. Высококачественный наркотический продукт.

– Так вы хотите сказать, что Аркадий…

– Да, это героин с трупа Аркадия. Аркадий был наркокурьером. Не удивляйтесь, что я разбираюсь в наркотиках – к несчастью, пришлось столкнуться с этим в школе.

– И вы думаете, это имеет отношение к его смерти?

– Именно так. Потому что он вез отраву не в кармане и не в кейсе, а в собственном животе. Вы знаете, как некоторые наркокурьеры перевозят наркотики? Они упаковывают порошок героина в маленькие полиэтиленовые мешочки и проглатывают их, сразу несколько штук. Но это очень опасно – любой мешочек может порваться, героин попадет в кровь, и курьер умирает от передозировки. Именно это и произошло с Аркадием. Этот рейс стал для него роковым.

– Кошмар… – прошептала Ольга. Хотя то, что она услышала, не укладывалось в голове, но она чувствовала, что это правда. Аркадий вполне мог умереть именно так – от передозировки героина.

– Значит, он действительно продавал грезы… – вспомнила она.

– Что-что?

– Ничего, это я так. Но если Аркадий умер не от гриппа, а от передозировки наркотика, который перевозил в своем желудке… Значит, диагноз был неправильным? Получается, Рита ошиблась?

– До чего же вы однобоко мыслите! – вновь вмешалась Настя. – Ну неужели вы не видите, что здесь тоже есть две возможности? Либо она ошиблась, либо она вообще не врач!

– Не врач? Рита – не врач?! О господи! Но как же это может быть?

– Да, она никакой не врач, – уверенно заявила девочка.

Ольга взглянула на учителя, и тот молча кивнул, подтверждая слова Насти.

– Странно, что вы не догадались об этом сразу! Вы же сами медик… Или нет? – Настя умела ударить в больное место.

– Но она вроде бы вполне профессионально… – начала Ольга и запнулась.

«Нет, – вдруг поняла она, – не профессионально!» В том-то и дело, что не профессионально! Это и было то, что постоянно раздражало в Рите – все время казалось, что она действует поспешно и некомпетентно, все время допускает промахи. Например, в самом начале всей этой заварушки она отказалась осмотреть мальчика и поставить ему капельницу. Конечно, бывают врачи, которые боятся что-то делать сами и поручают это более опытным сестрам, но ведь Рита прекрасно знала, что Ольга – не такая уж и опытная медсестра! И, если быть до конца откровенным, почти совсем не медсестра. Так что настоящий врач, конечно же, должен был взять инициативу на себя. А командовать в итоге пришлось Ольге!