Паровой каток

- Мне приказано разыскать здесь вас и сделать необходимые снимки. , Какие снимки? | - Какой-то девки, что ли...

- Имя?

- Гм... вроде Ле Руке, лейтенант.

- Тереза Ле Руке? - бухнул Крамер, нагоняя тем самым необходимое напряжение. И, как и следовало ожидать, Принслоу попытался разрядить атмосферу и потому торопливо выдал:

- Послушайте, лейтенант, я был в лаборатории, и тут шеф начал орать через дверь, чтобы я поспешил сюда, что вы уже в пути, и что доктор Стридом сделал вскрытие не на том трупе, потому что Аббот что-то напутал, и что там убийство.

Крамер продолжал молчать, - уже с трудом.

- Вот и все, что он мне сказал, лейтенант. И ещё это имя. Но вы...

- Не волнуйтесь, сержант, - спокойно сказал Крамер. - Но вас нужно было привести в чувство.

Вот, значит, что. Убийство. Это уже серьезно.

Принслоу едва успел разобраться в своих причиндалах, а Крамер уже исчез за портьерой. Там была часовня, пропахшая застоявшейся водой в вазах, а за ней - коридор, вдоль него - цветы для венков. Осторожно подойдя к дверям с надписью "морг", они заглянули внутрь.

Доктор Стридом был один. Услышав звук открываемой двери, обернулся и торопливо направился к ним.

- А, лейтенант, я рад вас видеть.

- Добрый день, доктор.

- Вам передали мое сообщение?

- Более-менее.

- Ага.

- Так что тут случилось?

Доктор Стридом взглянул на Крамера так, словно подозревал, что за тем кто-то стоит.

- Вы не видели Аббота? Странно, я думал, он где-то здесь. Это дело весьма деликатного свойства.

- В самом деле?

Глубоко вздохнув, продолжал:

- Честно говоря, лейтенант, боюсь, что произошел серьезный прокол. Два трупа, оба женские, и официально эту уже должны были кремировать.

Принслоу цокнул языком, как черная старуха-прачка, обнаружившая на белье проступившие пятна.

- Ну и что же мы имеем? - холодно спросил Крамер, не трогаясь с места.

Доктор Стридом задумался, что сказать.

- Можно сказать, что все не так плохо - пока не поднялся шум.

Теперь Крамер был убежден, что врач и сам как-то вляпался в случившееся. Джордж явно виноват не один. Но этим придется заняться позднее, когда доктор будет уже не нужен и его самомнение ослабеет. Он небрежно пожал плечами.

- Ага. А кого же отправили в печь?

- Я успел это выяснить до вашего прихода. Какая-то старая нищенка, нашли её в кустах возле Мэйсон Стрит, где болтаются пьяницы и бродяги. Померла от старости? С перепою? Или от того и другого? Кто-то же выписал свидетельство о смерти. Слышал, что в молодости она была изрядной шлюхой.

- А другая? Тоже?

- Очень сомневаюсь, - доктор Стридом подтянул резиновые перчатки.

- Но вы уверены, что это убийство?

- Разумеется. Почему бы вам самому не взглянуть? - Голос его был полон воодушевления, как у фокусника-любителя, начинающего свой номер: "А теперь, друзья, небольшой сюрприз!"

Оба полицейских последовали за ним. Крамер давно за собой заметил, что визиты в морг требуют от него немалых усилий. Хуже всего, высота стола не позволяла привыкнуть к зрелищу постепенно, по мере приближения. Настраиваться приходилось заранее, не зная, что, собственно, предстоит увидеть.

Там, где Аббот бросил последний взгляд на свою Офелию, теперь Крамер видел тряпичную куклу в натуральную величину. По крайней мере, так это выглядело. Для вскрытия ведь применяют ножи покрупнее, а не скальпели. И теперь тело держалось только на толстых черных швах "елочкой", сквозь которые местами торчала вата. К тому же на все это падали яркие цветные блики - сквозь разноцветные стекла в окнах внутрь проникали лучи света, словно солнце было огромным прожектором. И когда доктор Стридом включил главный свет, иллюзия только усилилась: цвета приобрели пастельные оттенки, больше подходившие к такому телу, а голова и плечи, которых не коснулась рука Стридома, заблестели как дорогой фарфор. Крамер заметил, что тушь на такие ресницы, должно быть, приходилось наносить очень мягкой кисточкой.

На миг он сосредоточил свой взгляд на лице. Одно было ясно - никогда раньше он её не видел, - такие лица не забываются. Нагнулся, чтобы взглянуть на корни волос.

- Да, они обесцвечены, - подтвердил доктор Стридом. - Глаза карие, как видите. Но волосы нынче красят как угодно...

Крамер, изобразил пальцами недвусмысленный жест.

- Ну, я бы сказал, что девицей она перестала быть так с год назад, усмехнулся доктор Стридом. - Но сегодня это ни о чем не говорит. Вы-то должны знать...

- Рожала?

- Нет.

- Болезни?

- Никаких.

- Ну, тогда она могла спать не с кем угодно, а, скажем, с женихом...

- Верно.

- Тогда продолжим. Полагаете, спала с ним недавно?

- Вероятно, не в последние двенадцать часов перед сметью. Хотя это может зависеть от способа превенции.

Крамер ухмыльнулся, когда доктор перешел на профессиональный жаргон. Теперь он снова стал самим собой.

- Ладно, доктор, а что определил её врач?

- Что, смотреть не будете?

- Теперь, после того, как вы её так разделали? Как будто она стала жертвой обряда кровожадных May-May. Что стоит в свидетельстве о смерти?

- Сердечный спазм.

- А что было на самом деле?

- Велосипедная спица.

Крамер содрогнулся. Господи, вот это да! Черный, убивающий черного это ничего особенного. Белый, убивающий белого - немного похуже, но тут вступали в дело адвокаты, способные разжалобить даже железный арифмометр. Но если в деле замешаны и черные, и белые - огромные заголовки в газетах гарантированы! И уж совсем запахнет жареным, если станет известно, что было использовано типичное оружие черных бандитов.

Крамер нетерпеливо махнул врачу, чтобы "повернул мертвое тело в его сторону.

- Не знаете, что он задумал? - спросил доктор Стридом Принслоу.

- Ищет следы укола в печень, - шепнул Принслоу, - место, куда ткнули спицей, чтобы её искалечить, как Шу-Шу.

Доктор Стридом самодовольно ухмыльнулся.

- Она мертва, а не искалечена, дружище. Да, проделали нечто подобное, но совсем с другой целью. Подумайте немного. Когда негры пользуются спицей подобным образом, они прежде всего стерилизуют спицу в пламени спички или зажигалки. Для чего? Чтобы не произошло заражения. Чтобы жертва осталась в живых и могла долго ещё мучиться, сожалея о своих ошибках. Как тот ваш Шу-Шу.

Но здесь все было проделано таким образом, который лет тридцать назад я видел в Ранде, в негритянских пригородах Иоганнесбурга. Не слишком часто, должен вам сказать, и всегда так мастерски проделано, что мы, по понедельникам занимаясь урожаем покойников с уикэнда, многих случаев, вероятно, так и не обнаружили. Это профиль крутых негритянских банд. Вот, взгляните.

Доктор Стридом отвел в сторону правое предплечье трупа и опер его под прямым углом о край стола. Показал пальцем.

- Скажите, что вы там видите?

Крамер не сказал ничего. Уставился на подмышку, на маленькую нежную ямку, покрытую пушком. Девушка не пользовалась бритвой, необычно, но не имеет значения.

- А теперь взгляните снова, - настаивал доктор Стриддом, раздвинув волоски пинцетом.

- Блошиный укус?

- Все очень просто, - наставлял его врач. - Берется спица, остро наточенная, и вводится между третьим и четвертым ребром. Ваша цель - аорта, в том месте, где она выходит из сердца.

- И это вы называете "очень просто", - усмехнулся Принслоу.

- Конечно просто. Достаточно целиться снизу вверх, к правому плечу. Аорта довольно прочна, так что заметите, что попали в нее. Опытной руке это удается сразу, новичку придется попотеть - вроде как наколоть на вилку спагетти.

Принслоу отступил на шаг. Высокий, тучный, он, казалось, даже осунулся.

- И что потом? - Крамера это заинтересовало.

- Давление крови в аорте просто фантастическое, - продолжал доктор Стридом. - Я был свидетелем, как однажды во время операции на расширенных сосудах кровь била до потолка. Но когда вы вынимаете из неё такую тонкую штуку, как эта спица, то все затягивается, понимаете? Мышцы, ткани, кожа все. Достаточно обернуть спицу платком или тряпкой - и никаких следов.