Игра в убийство

На следующий день, когда Мелентьев был в офисе, ему позвонила Ольга.

— Кирилл, это ужасно! — прошептала она. — Говорят, что Дениса отравили!

— Что?! — поддавшись от удивления вперед, воскликнул он.

— Никто ничего точно не знает, но говорят…

— Понятно! — бросил Кирилл и постарался поскорее закончить разговор с Ольгой.

Едва девушка положила трубку, как он тут же набрал номер своего друга, капитана МУРа, Леонида Петрова.

— Леня, в течение получаса будешь у себя? — взволнованно спросил Мелентьев. — Тогда еду. Есть кое-что интересное!

…Леонид устало приветствовал друга.

— Кофе со мной выпьешь? — спросил он.

Кирилл кивнул в знак согласия и сразу начал рассказывать о вчерашнем происшествии, но Леонид, вяло махнув рукой, перебил его.

— Слышал… Знаю… И даже, кстати, буду заниматься этим театральным убийством. — Он недоуменно пожал плечами. — Нет, но что придумали — в начале третьего тысячелетия отравить человека средневековым ядом! Извращение какое-то!..

— Почему ты решил, что средневековым?

— Потому что эксперты не могут установить, что это за яд. Во всяком случае, в наше время такими ядами не пользуются.

— Я вчера был в театре и все видел! — бросил ему Кирилл.

— Да?! — Леонид оживился. — И что?

— Ничего особенного, кроме убийства на глазах у всех зрителей.

Кирилл положил на стол пакет со склянкой.

— Кто-то подлил яду Лотареву!

Леонид тут же распорядился отправить склянку на экспертизу.

— А ты не допускаешь мысль, что это было красивое самоубийство… на сцене, на глазах у всех, в освещении софитов, под звуки музыки… Эффектно!..

— Не знаю!.. Хотя по тому, что мне известно, трудно предположить, чтобы человек, обласканный славой, как Денис Лотарев, вдруг решил прервать свою жизнь. Зачем? У него было все, даже больше, чем все. У него была возможность подняться еще выше, то есть творческий кризис ему не грозил. Его выступления уже расписаны на пять лет вперед. У него была невеста, не кто-нибудь, а сама Марина Купавина! У него были грандиозные планы по восстановлению «Спящей красавицы»…

— О, а откуда у тебя такая осведомленность? — лукаво прищурил глаза Леонид и, словно вспомнив, спохватился: — Ах, да! Ты же у нас теперь балетоман, пьешь шампанское из пуанта звезды кордебалета Ольги Романцевой!

— Да! — с ироничным вызовом бросил Кирилл. — Я не чужд служительниц Терпсихоры.

— Может, ты и с самой Купавиной знаком?

— Нет, увы! Но видел ее так же близко, как тебя.

— А что еще ты вчера видел?

— Представь, ничего особенного. Последний акт, кстати, я смотрел из-за кулис. Лотарев танцевал, как всегда, превосходно, потом, как того требовало действие, вынул склянку и выпил яд…

— Выходит, что убийца даже не потрудился уничтожить склянку. Думаю, в той суматохе, какая поднялась на сцене, ему это было сделать не трудно. А может быть, он вовсе не был за кулисами или вообще даже не был в театре?

— За кулисами — не знаю, но то, что он был в театре, уверен. Он должен был в полной мере насладиться сценой смерти Ромео — редчайшим стечением обстоятельств, подстроенным им самим. Он как бы перенес историю, произошедшую в XIV веке, в XXI век, на это стоило посмотреть!

— Да… — задумчиво протянул Леонид.

— Смерть пришла к Лотареву из XIV века! Только подумай, сколько лабиринтов во времени и пространстве должна была преодолеть эта склянка с ядом!

— Стоп! Ты меня совсем запутал, — прервал вдохновенную речь друга Леонид. — Давай проще! Убийца где-то раздобыл действительно редкий яд, налил его в склянку Лотарева, из которой тот по ходу спектакля должен был сделать роковой глоток.

— Если ты так будешь подходить к этому убийству, ты его никогда не распутаешь. Здесь действовал убийца творческий, кстати, знакомый с ядами средних веков, несомненно, итальянскими, эстет, «вдыхающий лилии», который роскошно обставил смерть Дениса Лотарева. Нет, это не просто убийство, как ты сам заметил, это театральное убийство, и к нему так и надо относиться!

— То есть? — не понял Леонид.

— То есть — творчески!

— Ну это не по моей части! Кстати, убийцей может оказаться кто угодно, даже сантехник театра, мало ли что он мог не поделить с Лотаревым. Вот тебе и эстет!

Кирилл усмехнулся и пожал плечами.

— Ладно, не буду отвлекать от дел. Желаю удачи! — протянул он руку Леониду.

— Поклон блистательной нимфе кордебалета, — по-дружески съязвил тот.

ГЛАВА 2

Преисполненные печали звуки моцартовского «Реквиема» витали вокруг больших фотографий, развешанных над сценой, на которых в безукоризненных арабесках, воздушных пируэтах, не подвластных силе притяжения, парил бог танца — Денис Лотарев. А под ними, на том месте, где всего несколько дней назад находился картонный склеп Джульетты, стоял его гроб из темного дерева. Траурная лента желающих проститься медленно вилась вокруг него. Соболезнования принимала Марина Купавина, невеста Лотарева.

Полумрак, поглотивший весь зал, плачущие звуки реквиема, гроб, освещенный софитами, черные фигуры прощающихся… Кирилл Мелентьев пожалел, что пришел. Он был поклонником Дениса Лотарева, но не настолько, чтобы в течение часа, медленно передвигая ноги, подходить к его гробу. Ольга своими вздохами упросила его пойти с ней на церемонию прощания, но едва они вошли в траурный зал, как ее подружки, окутанные черными шарфами, подхватили ее под руки и куда-то увели. Кирилл попытался уйти, но невольно оказался в этой ползущей ленте и был вынужден продвигаться к гробу.

— О, ты здесь! — вдруг услышал он голос Леонида.

— Привет! — обрадовался ему Кирилл. — Ольга затянула меня сюда, а потом исчезла.

— Что ж ты от нее хочешь? Она привыкла к сценическим эффектам.

— Почему закрыт гроб? — поинтересовался Кирилл.

— Потому что, — Леонид понизил голос, — потому что смотреть на то, что когда-то было Денисом Лотаревым, нельзя. Труп весь почернел и ужасно раздулся…

— А, я забыл — яд!

— Да, яд! — многозначительно шепнул Леонид. — Но какой?! Кстати, эксперты подтвердили, что яд, содержавшийся в склянке, идентичен тому, которым был отравлен Лотарев. Если исключить самоубийство, то выходит, что кто-то подлил ему в склянку этот яд. — Леонид замолчал и с раздражением посмотрел по сторонам. — Знаешь, что меня бесит? Что этот кто-то, убийца со склонностью к сценическим эффектам, сейчас находится здесь, в этой очереди, может быть, в двух шагах от меня! — Он с бессильной яростью ударил кулаком по своей ладони.

— Но хоть за что-то ты уже зацепился, что-то нашел? — спросил его Кирилл.

— Нашел! Одного любителя итальянских ядов.

— Да?! — В глазах Кирилла сверкнули синие искры. — Но как тебе удалось?

— Очень просто. Его знают все. Это главный художник театра Валерий Дубов. Мы взяли на экспертизу яд, изготовленный этим алхимиком-самоучкой, он оказался идентичным яду, которым отравили Лотарева.

— Интересно, — покачал головой Кирилл.

— Интересно, — согласился Леонид. — Особенно теперь, когда я только свел концы с концами и осталось совсем немного, чтобы закончить одно дело, как мне вешают это. Одним словом, Кирилл, я начал вести следствие об отравлении Дениса Лотарева, но с всею честностью предупредил его невесту, что если она действительно хочет взглянуть в глаза убийце своего жениха, то ей надо обратиться к тебе.

Кирилл метнул на Леонида вопросительный взгляд.

— Ну, это твое дело, ты же в душе артист, ты сможешь разобраться со всей этой театральной публикой, с ее лицами-масками, бутафорскими слезами, звездными капризами, рукопожатиями а-ля Борджиа…

— Не знаю, — в раздумье вздохнул Кирилл. — Не забывай, что Денис Лотарев был гениальным танцовщиком, а это значит, что количество его врагов имеет степень бесконечности.

— Но ты-то, тоже сыщик не без таланта, — подзадорил его Леонид.