Кошки-мышки

— Если я займу место вашего секретаря, мне хочется знать хотя бы в общих чертах отношения, существующие между вашими родными. Я уже говорил, что не намерен вмешиваться ни в какие семейные ссоры. Но для того, чтобы осуществить это намерение, сначала мне нужно знать, чего следует избегать. Я не люблю бродить в темноте.

— Вижу, вы самый настоящий диктатор и вдобавок сукин сын, — пожал плечами Джонатан Декер, но в его голосе не чувствовалось никакой злобы. — Линда… жена моего внука… была моим секретарем. Я ее нашел в ночном клубе, где она пела. Привез ее сюда и научил приличным манерам и умению держаться в обществе. Все это вместе с умом в ней было заложено с детства. Время от времени она, правда, вспоминает старую жизнь и говорит грубости, но это бывает настолько редко, что не может вызывать беспокойство. Я надеялся, что она сделает из Артура человека, и приказал им пожениться, но эксперимент, к сожалению, не удался. Мать Артура, естественно, возражала против этого брака, но быстренько согласилась после того, как я поговорил с ней. Моя внучка, Ален, глупая ветреная девчонка, и, боюсь, уже не изменится. Ей еще нет двадцати одного года, и она вбила себе в голову, будто с помощью внешности может добиться всего, чего захочет. Она читает слишком много журналов, смотрит слишком много картин и слишком мало работает.

Берт устал от этой не очень оригинальной, но язвительной характеристики обитателей огромного дома. Он облегченно вздохнул, когда старик сделал паузу, чтобы нагнуться вперед и стряхнуть пепел в камин. Но, к огорчению частного детектива, Джонатан Декер тут же возобновил рассказ.

— Ален, — равнодушно произнес чудаковатый миллионер, — попытается соблазнить вас. Мне кажется, она даже не понимает, что делает. Если станет вешаться вам на шею, не отвергайте ее заигрывания.

— Я не испытываю желания делать человека из вашей внучки, — резко сообщил Норден. — И что мне, позвольте поинтересоваться, делать с этой нелестной характеристикой ваших родственников? — растерянно спросил он, пожимая плечами.

— Помочь мне решить, кому оставить деньги. Выбор мною наследника будет являться одной из ваших обязанностей, Норден. Наверное, это требование кажется вам странным, но причина проста — жить мне осталось недолго.

— Ерунда, — уверенно покачал головой Берт Норден. — У вас слишком много энергии, чтобы торопиться на тот свет. Вы моложе многих молодых.

— Я говорю не о своем здоровье, — нетерпеливо пожал плечами Джонатан Декер. — В прошлом году я изменил условия наследства и отказал своим родственникам в деньгах. Теперь они — бедные, относительно, конечно, люди, но очень хотят стать богатыми. — Он сделал многозначительную паузу и через несколько секунд добавил: — Кто-то из моих родных обязательно убьет меня из-за денег.

2

С первыми двумя родственниками Декера Берт Норден встретился еще перед ужином. После этой встречи он сразу понял, почему старик обливал грязью близких. Деньги, решил детектив, могут принести не только много пользы, но и много вреда.

Примером того вреда, который могут принести людям деньги, по мнению Берта Нордена, являлись Артур Питман и, наверное, его сестра Ален.

Первый раз Берт встретился с младшими Питманами за коктейлем. Рядом с «маленькой» столовой находилась «маленькая» гостиная. С помощью Бойля Берт Норден выяснил, что эти комнаты сейчас являлись единственными в доме гостиной и столовой. Раньше, конечно, здесь были и большие гостиная со столовой, но когда Джонатан Декер отошел от дел и стал редко встречаться с родными, он забрал себе ту часть дома, где они располагались.

Может, кому-то гостиная и могла показаться маленькой, но Норден придерживался другого мнения. В просторной комнате без особой давки могли расположиться не меньше тридцати человек, подумал он, окидывая гостиную взглядом.

Артур Питман стоял у короткой стойки бара и энергично тряс шейкер, готовя коктейль. Сидевшая на стуле девушка не сводила с него взгляда. Бойль подвел Нордена к бару и негромко откашлялся.

— Мистер Норден, новый секретарь мистера Декера… Мистер Питман. Мисс Питман, сэр.

— Привет! — поздоровался Норден.

Артур Питман не соизволил даже протянуть руки. Он только перестал на какую-то долю секунды трясти шейкер и едва заметно кивнул. Берту парень сразу не понравился. Он был красив юношеской красотой, но в приятном лице не было и следа энергии деда. Кожа — нездорового цвета, и, судя по выражению лица, он всегда был чем-то недоволен. Огромные темные глаза были тоже красивыми, но располагались слишком близко от носа. Волнистые каштановые волосы спадали на плечи.

Девушка оказалась совсем другой. С первого взгляда Норден не нашел в ней особого сходства с братом. Если Артура с какой-то натяжкой еще можно было назвать красивым парнем, то Ален Питман в красавицы явно не годилась. Для красавицы у нее было слишком резкое и узкое лицо. В первую очередь, в глаза на нем бросались полные и, на удивление, чувственные губы. Глаза у Ален были темными и большими, как у брата, но посажены не так близко. Прямые волосы, слегка вьющиеся на концах, достигали плеч. Еще Берт Норден обратил внимание на ее очень красивые руки с длинными пальцами и гладкой смуглой кожей на тыльных сторонах. Запястья были очень изящными и с виду хрупкими.

Ален Питман повернулась, откинула головку назад и внимательно оглядела секретаря деда. В ее взгляде сквозило такое плохо скрываемое презрение, что Берт с трудом спрятал улыбку.

— О да, новый секретарь, — лениво произнесла она, отвернулась и снова посмотрела на брата.

Норден поймал на себе изучающий взгляд Бойля и слегка улыбнулся.

— Пожалуй, меня рано представлять секретарем мистера Декера, Бойль. Я еще могу отказаться от места. — И непринужденно попросил: — Смешайте мне, пожалуйста, ром с водой.

Артур Питман прекратил резкие телодвижения и снял с шейкера крышку.

— Сами смешивайте, — нагло ответил он.

— В самом деле, — поддержала братца девчонка. — У вас что, рук нет?

Норден многозначительно посмотрел на нее.

— Не забывайте, я могу стать членом семьи. По крайней мере, ваш дедушка считает, что секретарь занимает такое же положение, как и члены семьи.

Ален открыла рот, чтобы возразить, но тут же резко его закрыла.

— Поторопись, Артур, — попросила она брата, не обращая внимания на Нордена.

Берт обошел стойку и нашел в баре бутылку рома. Он бросил в стакан два кубика льда, налил на три пальца рома и плеснул немного простой воды.

Все это проходило в полном молчании. И вдруг, совершенно неожиданно, Ален заговорила.

— Ах ты, вонючий шпик! — хрипло обратилась она к братцу. — Это ты накапал отцу, что я вернулась в четыре утра?

Артур Питман неторопливо улыбнулся своей неприятной улыбкой.

— А разве ты вернулась раньше? Понимаешь, все шишки обычно достаются мне, пора и тебе получить свою долю упреков… По-твоему, я должен молча выслушивать его обвинения в том, что я с грохотом бродил ночью по коридору?

— А ты не хочешь узнать, что могла бы о тебе рассказать я? — со злой улыбкой осведомилась девушка.

Нордену не нужно было смотреть на них, поскольку он прекрасно их видел в зеркале, висящем в баре. На лице Ален сейчас появилось выражение обиженного ребенка. Говорила она тоже обиженным голосом.

— Какие, например? — Артур язвительно улыбнулся, чтобы еще больше разозлить сестру, но пальцы, сжимающие стакан, побелели от напряжения.

Щеки Ален мгновенно запылали.

— Ну, например, откуда у твоей жены на плече синяк!

Артур неторопливо отхлебнул коктейль и посмотрел на Нордена.

— Моя сестра — сучка, старина. Тут уж ничего не поделаешь!

Берт Норден сделал глоток рома и ничего не сказал.

— Она предпочитает спать с шофером, нежели с людьми своего круга, — добавил Питман совершенно невозмутимым голосом, как будто говорил о погоде.

Ален Питман соскользнула с табурета, одернула красную юбку, размахнулась и бросила стакан с коктейлем прямо в лицо брату. Потом вышла из комнаты короткими шагами, громко топая каблуками.