Фаберже для русской красавицы

– Думаешь, работал профессионал? Наемный киллер?

– Все может быть, – ответил Андрей.

У подъезда он целомудренно поцеловал меня в щечку и уехал. В гости на этот раз не напрашивался.

Англичанин перебирал в памяти всех российских потомков царской семьи, с которыми успел познакомиться. Ему было интересно общаться с двумя из них – своим ровесником, который полжизни провел в горячих точках планеты, и одним стариком. Солдата коллеги англичанина проверили по своим каналам. Все совпадало. Он в самом деле бывал в этих точках, в самом деле воевал и в самом деле обладает неоценимыми навыками. Вот только что он делает в Обществе? С КГБ он не связан, наоборот, у него с КГБ в свое время были проблемы. Значит, его кто-то нанял? Зачем? Вывод напрашивался вполне определенный.

Был еще и умный старикан, очень образованный, что угодно способный объяснить, причем с каких угодно позиций – хоть марксистско-ленинских, хоть христианских, а то еще и что-то из Фрейда ввернет. И всегда так убедительно говорит, что не поверить невозможно! Англичанин отметил старикана как очень подозрительного типа.

Глава 13

На следующий день, в воскресенье, ко мне приехали монаршие особы. Никогда не думала, что доведется принимать у себя и брать заказ у лиц царской крови. Николай IV запросто хлопнул рюмку водки, как, впрочем, и Ольга Сергеевна. Сонина мать, как я уже говорила, производила впечатление женщины пьющей. Пятно на потолке произвело на них большое впечатление.

Снимая мерки, я расспрашивала потомков Романовых о членах Общества и об украденной коллекции. Меня интересовало, что они обо всем этом думают.

Думали они на КГБ, именуя известную организацию по старинке.

– Это их происки. Точно вам говорю, – убеждал меня Николай Николаевич и рассказывал, как однажды попал в вытрезвитель. Он считал, что его взяли лишь потому, что он походил на последнего царя, поскольку на улице было много гораздо более пьяных мужчин. – КГБ не хочет возвращения монархии!

– В вытрезвитель отвозят не кагэбэшники, – заметила я.

– Это они для маскировки, – невозмутимо заявил претендент на российский престол. – Они хотят меня дискредитировать и оставить во главе страны своего ставленника.

Я поняла, что от этой пары ничего не добьюсь.

– В члены Общества затесался какой-то кагэбэшный шпион, – тем временем продолжал Николай Николаевич, Ольга Сергеевна согласно кивала, попивая водочку. – Точно вам говорю! Сейчас у нас создана группа по выявлению.

– Вы в нее входите?

– Конечно. Меня в шпионской деятельности не заподозрит никто, как и других наших членов, пострадавших от властей. Все, кто провел какое-то время в застенках, – чисты. Они не могут быть в этом замешаны. Значит, кто-то с безупречной биографией.

– Я слышала, что у вас в Обществе имеются агенты коллекционеров с мировым именем.

– Есть, – согласно кивнул Николай Николаевич. Я, признаться, думала, что это окажется для него новостью. – Но, во-первых, они не являются полноправными членами. После проведенных нами расследований они признали, что у них родственных связей с императорской фамилией нет, и открыто заявили о своих интересах, честно сказали о желании выкупить часть нашего наследия. Мы не возражаем. Новому государству потребуются деньги, а все они, как вы правильно заметили, представляют коллекционеров с мировым именем, которые не захотят пятнать свое имя мелким обманом. Да, мы приглашаем их на наши заседания, они оказывают нам консультационные услуги. Мы в свою очередь поставляем им – и их нанимателям – кое-какую интересующую их информацию. Это взаимовыгодное сотрудничество. Но сейчас они все обеспокоены. Часть коллекции – самая дорогая часть – исчезла.

– Вы уверены, что никто из собирателей не мог приложить к этому руку?

– Абсолютно. Их коллекции включены в разнообразные каталоги, официально описаны. Они заинтересованы в легальной покупке экспонатов.

«Все, включая нашего мафиози? Или Николай Николаевич не знает про всех? Или Андрей вчера говорил мне неправду?»

– А как они легально собирались покупать экспонаты? – спросила я вслух.

– Так все же было уже решено! – воскликнул Николай Николаевич. Ольга Сергеевна из разговора выключилась, теперь не кивала, а рассматривала платья, находящиеся у меня в работе. Стакан из руки не выпускала.

– Каким образом? – удивленно посмотрела я на потомка царя.

– Агенты обещали посодействовать нам в возвращении коллекции в обмен на определенные экспонаты. Уже подписаны все соглашения! А теперь собиратели даже наняли частных детективов для проведения расследования, потому что, как всякие нормальные люди, не верят нашим органам. А уж если им удастся доказать, что это КГБ…

И тут Николай Николаевич сел на своего любимого конька.

Я больше не слушала про происки известной организации и думала о полученной информации. Значит, украли не коллекционеры. Сами ищут пропажу. Но каких детективов они наняли? Самых беспринципных? Готовых убрать с пути всех, кто может помешать? Или все это – для отвода глаз?

Но мысль о сотруднике органов в рядах членов Общества показалась мне разумной. Органы вполне могли заслать казачка и документы подготовить так, что комар носа не подточит.

– У вас есть подозрения насчет кого-то конкретного? – спросила я у Николая Николаевича. – Кто в Обществе работает на КГБ?

– Я считаю, что Василий Криворуков, – объявил он.

Я с трудом сдержала смех. Василий, конечно, был засланным казачком, но работал совсем не на КГБ, а на моего бывшего мужа.

Больше Николай Николаевич пока никого не подозревал.

После отъезда царственных особ я отправилась в больницу к Соне, поведала ей про монарший визит, она скривилась, как от зубной боли, а услышав мой вопрос о письмах с угрозами, широко распахнула глаза.

– У меня в тумбе?! Я ничего не получала, Наташа! Честное слово. И я не стала бы хранить письма в клубе, где практически любой – если захочет – может залезть куда угодно. Ключи же хранятся при входе. Да и замочки там хлипкие. Мы держим там то, что другие не украдут. Что есть у каждой…

– А вообще ты никаких странных писем не получала? На домашний адрес, например?

– Да я вообще в почтовый ящик не заглядываю! Он, по-моему, у меня сломан. С кем мне переписываться? И рекламные проспекты меня совершенно не интересуют. Я думаю, что те письма кто-то подбросил… Но найти в нашем клубе кто – нереально.

Он все рассчитал. От себя требовалось отводить подозрения, а этот тип для подозрений подходил прекрасно. Кто надо – поверит. Ведь именно у типа была возможность.

И место, как ему казалось, он выбрал удачное, проник вообще без проблем. Вот только как туда направить ментов? Может, анонимный звонок организовать? Но кому? Следователю? Или супруге?

Он вспомнил Иностранный легион. Там он тоже какое-то время подвизался, но, говоря простым солдатским языком, дембельнулся раньше срока. Когда его спрашивали мнение о легионе, он обычно отвечал одним словом – фуфло. Не дают там той подготовки, которую давали в Советской армии. За годы, которые его мотало по свету, он не раз мысленно благодарил отцов-командиров. Тех командиров, не теперешних, для которых солдаты или пушечное мясо, или бесплатная рабочая сила. Его в самом деле обучали, его натаскали, сделали профессионалом. А когда в легион потоком потянулись соотечественники… Это была еще одна причина «досрочного дембеля». Соотечественники, по его мнению, оказались все сильно контуженные. В смысле на голову. Это были те ребята, которых зелеными, необученными, чуть ли не прямо из военкомата бросили в пекло. Сколько их полегло ни за что, сколько сломалось… Но некоторые выжили и теперь не представляют себе жизни без войны. Однако находиться рядом с ними не хотелось. Да тут еще и очередной араб подвернулся.