Очи черные

– Это она, – сказала Валли твердо.

– Откуда ты знаешь? – спросил Джейк. – Ты вспомнила, откуда знаешь ее?

– Нет, – ответила Валли. – Но это врач. Я просто знаю.

У входа в здание Валли набрала номер офиса доктора Рейнер из списка, висевшего тут же, у двери. Домофон зажужжал, и дверь открылась. Валли оказалась в небольшом фойе и прошла по узкому коридору, который закончился неожиданно просторным атриумом, расположившимся внутри этого стильного здания начала XX века. На каждом уровне был балкон с полированными деревянными перилами по всему периметру атриума. Валли посмотрела список офисов у лифта, но кабинета доктора Рейнер там не было. В здании было удивительно тихо. Здесь было около сорока или пятидесяти офисов, но большинство из них казались пустыми.

– Третий этаж, офис «Г», – послышался женский голос откуда-то сверху. По-видимому, самой Карлин Рейнер. Валли поднялась на лифте на третий этаж и пошла по балкону налево в дальний конец: офис «Г». Дверь приоткрыта. Валли постучала два раза, негромко.

– Войдите, – раздался тот же женский голос, что назвал ей номер офиса.

Валли открыла дверь, прошла через крохотную приемную – два обитых тканью стула и маленький кофейный столик со стопкой журналов – и оказалась в со вкусом обставленном кабинете. Женщина, которую Валли видела на улице, Карлин Рейнер, сидела за столом и просматривала письма. Когда Валли вошла, женщина подняла на нее глаза и улыбнулась.

– Мисс Джонс? – сказала врач. – Добро пожаловать. Я доктор… – Тут она запнулась и пристально посмотрела на Валли, по ее лицу было видно, что она узнала девочку. – Валли?

– Да, – сказала Валли и теперь, видя прямо перед собой лицо этой женщины, она вспомнила. Шонни. Сколько Валли было тогда? В первый раз, может быть, семь или восемь? У нее начались проблемы в школе, и Клер привела Валли на консультацию к женщине, которую она называла Шонни, как будто они были близкими друзьями. Тогда они приходили в другой офис, и врач немного постарела за эти восемь или девять лет, но, безусловно, это была та самая женщина. Вспомнив ее, Валли вздохнула с облегчением.

– Валли. – Лицо доктора Рейнер просветлело, когда она снова взглянула на девочку, замечая, как изменилась ее бывшая пациентка. – Как ты повзрослела. Сколько тебе сейчас лет?

– Шестнадцать.

– Боже мой. Неужели все это было так давно? – В эту минуту в голове доктора Рейнер промелькнула какая-то мысль – казалось, она пытается разгадать загадку. – Ты мисс Джонс? Моя следующая пациентка?

– Да, – ответила Валли. – Простите. Я объясню.

– Ничего страшного, – сказала доктор Рейнер. – Здесь тебе всегда рады, Валли. Пожалуйста, садись.

Валли села не на кожаную кушетку у стены, а в одно из двух кресел для посетителей напротив письменного стола – она хотела быть ближе для более личной беседы. Доктор Рейнер опустилась в высокое кожаное офисное кресло.

– Так сколько же лет прошло? – сказала доктор Рейнер, повернувшись на стуле к большому деревянному шкафу, и открыла один из ящиков. – К сожалению, я так и не внесла все свои дела в компьютер, – добавила она, роясь в ящике. – Может быть, когда-нибудь…

Через минуту она достала папку и, просмотрев в ней бумаги, нашла то, что искала.

– Поверить не могу, – сказала она, снова поворачиваясь к столу. – Почти восемь лет прошло с нашей последней встречи. Я думала, пять или шесть, вот что происходит, когда стареешь.

Валли было очень интересно, что там, в этой папке. Она уже собиралась спросить, нельзя ли ей посмотреть, когда доктор Рейнер вернула папку на место и закрыла ящик.

– Я время от времени беседую с Клер, – продолжила доктор Рейнер, снова повернувшись к Валли, и на лице ее появилось огорченное выражение. – Так что я по крайней мере частично осведомлена о твоей… э-э-э… ситуации.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, – сказала Валли, намереваясь направить беседу в нужное ей русло. Никакой психотерапевтической фигни, никаких обвинений в неправильном выборе жизненного пути.

– Хорошо, – согласилась доктор Рейнер. – Но… у тебя все в порядке? Ты здорова?

– Я могу о себе позаботиться, – ответила Валли.

Доктор Рейнер улыбнулась:

– Не сомневаюсь. Ты всегда была сильной.

– Мне нужна правда, доктор Рейнер.

– Конечно.

– Вы были моим психотерапевтом.

– Да. Не регулярным. Мы встречались несколько раз, когда у тебя были проблемы. Ты хочешь поговорить об них?

– Нет. Тогда, когда вы впервые встретились со мной… вы уже знали, кто я. Это не было простой случайностью, что я стала вашим пациентом. Мы уже были связаны.

– Ну… – Доктор Рейнер отодвинулась на своем кресле. – Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, Валли.

– Вы жили в России.

В первое мгновение доктор Рейнер оставалась совершенно спокойной и пристально смотрела на Валли. И вдруг доктор занервничала. Она бросила испуганный взгляд на дверь кабинета, которая все еще была открыта.

– Валли, ты одна? – спросила она с опаской.

– Ну да, – ответила Валли, не понимая причины испуга женщины. – Больше никого.

– Прости, я на минутку…

Доктор прошла мимо Валли, направляясь из кабинета на балкон в атриуме. Там она прошла до конца балкона, внимательно осмотрев холл. Пусто. Она остановилась и прислушалась. Все было тихо. Удовлетворившись результатом, доктор Рейнер вернулась в кабинет, закрыла за собой дверь и снова повернулась к Валли.

– Валли, – произнесла она, вдыхая воздух так, будто она запыхалась. – Прости, ты удивила меня, и это мягко сказано. Я просто немного… не в себе сегодня. Не знаю почему. Немного нервничаю отчего-то.

– Ничего, – сказала Валли и продолжила наступление. – Вы преподавали в школе Эмерсона.

– Я была там, но не преподавала, – ответила доктор, делая слабую попытку принять спокойный и беззаботный вид. – Я тогда только получила докторскую степень в Колумбийском университете и принялась искать какую-нибудь экзотическую работу. Я узнала, что Эмерсон ищет штатного психолога-консультанта, и меня увлекла идея поехать в Россию. – Ответ был длиннее и детальнее, чем требовалось, и Валли поняла, что женщина нарочно тянет время, боясь следующего вопроса девочки.

– И тогда вы познакомились с Еленой Маяковой, – сказала Валли утвердительно, без вопроса.

Доктор Рейнер помолчала. Она и так нервничала, а упоминание Елены явно привело ее в ужас.

– Откуда ты знаешь это имя, Валли?

– Просто знаю. Пожалуйста, ответьте на вопрос, доктор.

Доктор Рейнер еще помолчала.

– Да, я познакомилась с Еленой Маяковой, когда была в Москве.

– Вы знаете, что я ее дочь. Вы всегда это знали? И тогда, когда консультировали меня или как там…

Снова пауза.

– Да.

И тогда Валли спросила:

– Вы и есть Елена Маякова?

Какого бы вопроса доктор Рейнер ни ожидала, это был явно не он.

– Я? – Она явно была поражена. – Ох, Уоллис… нет.

– Не вы моя настоящая мать?

– Я не твоя мать.

Валли глубоко вздохнула и выпалила:

– Ладно. Хорошо. Ничего личного. Просто я поняла, что не готова к тому, что это будете вы. Пока нет.

– Ты не готова, потому что я не твоя мать, – сказала доктор Рейнер мягко. – Когда ты встретишься с ней, ты ее узнаешь. И тогда ты будешь готова. Я в этом уверена.

«Когда я встречу ее». Ее мать жива. Валли попыталась свыкнуться с этой мыслью. Конечно, надежда заставляла ее двигаться вперед, и все же в глубине ее души всегда сидело сомнение, как некий защитный механизм, способный уберечь ее в случае неудачи поисков. Это сомнение теперь исчезло, и Валли позволила себе ощутить прилив радости… и предвкушение. Все это обрушилось на нее так, что дух захватило.

– Расскажите мне все, – сказала она, с трудом выговаривая слова.

16

Детектив Этли Грир повернул на 88-ю улицу и припарковался недалеко от здания, где находился кабинет доктора. Он едва передвигал ноги, так как весь день проводил опрос по делу о взломе и незаконном проникновении, и, увидев на противоположной стороне улицы «Старбакс», направился туда выпить чашку эспрессо. Он приехал значительно раньше назначенного времени и мог спокойно отдохнуть.