Прошлое в настоящем

— Я говорил, что в Марьиной Роще живет Юрка, по кличке Ржавый, в прошлом судимый, — рассказывал Чванов, — и поэтому решил, что наиболее вероятная фамилия на метке Ржавин.

Дежурный Центрального адресного справочного бюро подтвердил догадки. Вот справка на отца Ржавина: его зовут Николай Фомич. Вот вам и «Н. Ф.».

В мешке были остатки птичьего помета, а во внутренних швах несколько зернышек овсянки.

Чванов позвонил в 128-е отделение милиции и узнал, что Ржавин имеет голубей.

Удача! Мы на верном пути.

Но тот же Чванов охладил пыл торжествовавших сотрудников.

Мешок действительно принадлежал Ржавину, однако это не дает оснований утверждать, что кража совершена им. Ржавин, мог передать мешок товарищам, или у самого Ржавина его могли похитить. Больше того, метка на мешке пришита не случайно. Видимо, отец Ржавина перевозил в нем картофель, и этот мешок случайно мог попасть в другие руки. А потом у нас не было еще заключения экспертизы. Казалось, кончик найденной нитки выскочит у нас из рук.

Пока решили не тревожить Ржавина.

Чванов предложил зайти на мебельный комбинат, где работал Ржавин. Ткань мешка необычная, с редкой основой. Она, вероятно, идет на обивку матрацев и мягкой мебели. Так и есть. Через полчаса у нас был кусок мешковины.

К вечеру эксперты подтвердили, что на мешке написано «Ржавин Н. Ф.».

Рано утром на насыпи железной дороги мы ожидали Ржавина. Через переезд Ржавин ходил на работу. Прошла утренняя смена, он не появлялся. Неужели пропустили! Вот и он. Видимо, решив миновать проходную будку, он подошел к забору комбината. Но пролезть ему не удалось. Две крепкие руки взяли его за плечи.

— В чем дело? — возмутился Ржавин. Ему спокойно ответили:

— Куда лезешь? Дверей не знаешь? Ведь это завод.

Он попытался объяснить, что работает здесь. Но «случайно» проезжавшая машина остановилась, и шофер предложил отвезти в отделение милиции, чтобы выяснить его личность.

Ржавин успокоился и первым пошел к машине. Он был доволен. Опоздания на работу не будет, а если спросят, сошлется на милицию, пусть она отвечает. А нас радовало, что он не догадывается о причине задержания. Значит, не сумеет подготовиться к допросу. Мы везем его в МУР.

.Ржавин сидит на стуле посередине кабинета. Его маленькие глазки беспрерывно бегают по нашим лицам. Короткая нижняя губа не закрывает десен, и кажется, что его рот все время открыт.

Ржавин пытается убедить нас, что в ночь кражи был дома. Его просят назвать лиц, которые могли бы подтвердить это. Он торопливо их называет: «Васька, Юрка, Люська, Зинка».

Его просят назвать адреса и фамилии свидетелей. Он молчит. Видимо, жалеет, что подписал предыдущий ответ.

Так может длиться до бесконечности.

Полковник Янков снимает телефонную трубку и звонит Калугину.

— Поезжайте и обыщите квартиру Ржавина, адрес у вас есть.

Я наблюдаю за Ржавиным. Он нервничает все больше. Начинает зевать. Хорошая примета — значит, скоро будет говорить правду. Вот уже Ржавин просит папиросу, закуривает.

— Тянуть здесь нечего, и так все ясно. — начинает он издалека.

Говорит о голубях, предмете весьма далеком от темы. Но мы не мешаем, пусть выговорится. Гонял голубей до нынешней зимы. Потом поступил на работу и решил продать их. Вот здесь все и началось. Борис встретил Юрку Титова, товарища по ремесленному. Разговорились. Оказалось, тот приехал покупать голубей. Но денег у него не хватало. Решили поехать к нему домой. В Большом Сухаревском Юрка попросил подождать и собрался идти за деньгами.. В это время к подъезду подъехал новенький автомобиль, и из него вышел какой-то мужчина. «Живет в нашем доме, — пояснил Юрка и показал на балкон, — целую квартиру занимает». В этот день Юрка стал хозяином его голубей. С трудом отвыкал от голубей, часто ходил к Юрке. Однажды случайно посмотрел на балкон, который когда-то показал ему Юрка. Двери балкона были открыты, окна квартиры не освещены. В этот вечер он решил обокрасть квартиру.

Допрос закончен. Чванов протянул Ржавину исписанные листы протокола, тот придирчиво прочитал их и только потом поставил свою подпись.

Преступник изобличен. Но давайте еще раз заглянем в протокол, вдумаемся в факты.

Ржавин оказался рецидивистом, то есть человеком, который не раз карался законом, но снова возвращался к преступной жизни. Подобные случаи справедливо вызывают наше возмущение. И не случайно в новом уголовном кодексе, по требованию общественности, предусмотрена строгая борьба с рецидивистами. Теперь им не удается за счет «зачетов» за хорошую работу в местах заключения добиваться досрочного освобождения. В наше время и сама общественность усиливает борьбу с тем, кто пренебрегает предупреждением со стороны закона.

Мне очень понравился суд на одном московском предприятии. Товарищеский суд рассматривал дело Чашкина.

Петр Чашкин семь раз привлекался к уголовной ответственности, часто менял место работы.

В феврале 196. года он вернулся из заключения, его прописали и приняли на работу на фабрику. Приходил он на работу пьяным, сквернословил, оскорблял товарищей. А дома забирал все деньги у матери-пенсионерки и пропивал. Товарищеский суд постановил:

Я не знаю, понял ли Чашкин свою вину, исправился ли он? Но товарищеский суд поступил правильно.

Мы создаем материальную базу коммунистического общества, соревнуемся за перевыполнение производственных планов — от этого зависит удовлетворение наших насущных потребностей, но нельзя борьбу за успех производства отрывать от вопросов коммунистического воспитания, как это еще делают на некоторых предприятиях.

Приведем такой пример. По конвейеру идет деталь, которая нужна для сборки машины. Вдруг конвейер застопорился: деталь испорчена, пошла в брак. Прибегают все: начальник цеха, мастер, комсорг. Но вот случилась беда с человеком. Все ли прибегут к нему?

На заводе Лихачева чрезвычайное происшествие: за хулиганство наказана группа рабочих. И что же? О редких из них вспомнили в цехах.

Кто строже и сердечнее коллектива отнесется к нарушителям порядка и дисциплины? Я бы поставил так вопрос: руководители предприятий от маленького до большого должны отвечать не только за план, но и за поведение своих подчиненных в обществе.

НЯНЯ

Вы помните разборчивую няню Аркадия Райкина? Ту няню, которая, прежде чем поступить на работу, спрашивала хозяев: «У вас телевизор какой марки?»

Наша муровская няня похлеще райкинской. Эта няня не интересовалась марками телевизоров, не просила к праздникам подарков. Но у этих нянь много общего. Обе они спекулировали на человеческом несчастье, на человеческих чувствах, пользовались затруднениями, которые бывают у каждого человека.

Передо мной старая фотография. На обороте следы прилипшей грязной бумаги, видимо, фотография была когда-то вклеена в альбом. Женщина в черном свитере, с пестрым шарфом через плечо, в широкой шляпе с перьями, в руке дымится папироса.

А вот другая фотография. Ее не было в старом альбоме. Она сделана недавно. На стуле сидит «няня», а сверху надпись: «Московский уголовный розыск, июль 19.. года. Ганина Евгения Васильевна». Это обычная регистрационная карточка преступника. Тонкогубый рот не намазан и кажется щелью на плоском испуганном лице.

Мнимая домработница находилась в квартире три-четыре дня и за это время успевала разузнать, где хранились ценности, деньги, облигации, дорогие вещи. Фамилии воровки Машина, Петрова, Иванова. Ни в одном доме не видели паспорта или других документов «няни». Хозяева всегда слышали, что она хочет прописаться у родственницы, муж которой работает в милиции, и что документы отданы ему на прописку, а дня через два-три она предъявит их хозяевам. Про себя Ганина рассказывала, что Москвы она не знает, приехала издалека, работала домработницей у священника. Потом она просила показать ей, как пройти на рынок, в магазин. Интересовалась она и такими достопримечательностями Москвы, как — есть ли в доме черный ход и куда из него можно выйти? Ее интересовало, часто ли пользуются этим ходом жильцы, потому что, мол, неудобно выносить помойные ведра через парадную дверь. Если ей предлагали ночевать в комнате, где спали хозяева или дети, она отказывалась, говоря, что по утрам ходит в церковь. Обычно воровка ставила свою кровать в передней или на кухне, если в квартире был черный ход.