Муж за алиби (Любить нельзя помиловать)

— Понятия не имею.

— Потому что заезжал сегодня в ресторан, где вы сидели в тот вечер со своим кредитором. После того как Вера Александровна Алмазова ушла. Сами расскажете, или мне начать?

Неужели уже допросили официанта? Еще один удар! Надо было в тот вечер вести себя сдержаннее. Но ведь это же Вера все подстроила! Она разозлила кредитора! Она спровоцировала выяснение отношений!

— Мне нечего рассказывать, — Никита отрицательно покачал головой.

— Да что вы? А ваша ссора с Владимиром Иосифовичем?

— Не помню.

— Не помните, как он на вас накричал? Официант после разговора со мной поехал и дал показания. В кабинете у следователя. Официально. Я звонил в прокуратуру. Вам тоже в ближайшее время придется приехать к следователю.

— Этот человек, мой кредитор, сам на меня набросился! Я ж хотел, чтобы все было по-хорошему!

— То есть нашли деньги и приехали, чтобы отдать их?

— Нет. Денег у меня не было, да и сейчас нет. Я надеялся, что Вера уговорит его подождать еще немного.

— А он не захотел. И тогда вы положили ему в бокал…

— Нет! Ничего я не клал! Этого никто не видел!

— Этого не видел, — согласился оперуполномоченный. — Но вывод напрашивается сам собой.

— Почему вы тогда меня не арестуете?

— Есть причина. Я же говорю, что в деле есть одна непонятная деталь. Некая несуразность. И потом, Вера Александровна Алмазова еще не дала письменных показаний. Следователь сам решит, когда появятся основания взять вас под стражу. Но надеюсь, что бежать вы не собираетесь?

— Не собираюсь.

— Кстати, как у вас с регистрацией? Паспорт не покажите?

— А вы сотрудник паспортного стола? Или из той службы, что выдворяет из Москвы нелегалов?

Оперуполномоченный вдруг широко улыбнулся:

— Опять нервничаете. Как же вы до сих пор не устроили свою судьбу? Такая дама вам симпатизирует!

— Вера?

— Именно.

— А вот это мое личное дело. Кстати, прописка у меня есть.

Он отыскал в ящике письменного стола паспорт и протянул своему собеседнику:

— Вот. Пожалуйста.

Тот задумчиво полистал, заинтересовавшись штампом паспортного стола:

— Что ж, постоянное место жительства — Московская область, город… Кстати, во сколько обошлась?

— Что?

— Прописка? Почем нынче стать жителем Московской области?

— Я вам показал паспорт? Показал. Там все в полном порядке.

— Но ведь это же липа! — не выдержал оперуполномоченный. — Думаете, так трудно проверить? Вы живете здесь, на частной квартире, а того дома, где вы прописаны, быть может, и на свете-то не существует!

— Можете сообщить участковому, я заплачу штраф. Сто рублей. За нарушение паспортного режима.

— Постараюсь сделать все, чтобы ваша жизнь отныне не была спокойной. Вы мне не нравитесь, Никита Борисович. Что-то вы темните. Кстати, на какие средства существуете? Не работаете, да и бизнес не заладился.

— У меня были накопления.

— А Вера Александровна вам не ссужает в долг?

— Нет, представьте себе!

— Не могу, уж простите великодушно. — («Он еще и паясничает!») — Когда же вы предъявите свое алиби, Никита Борисович?

— Завтра-послезавтра.

— Вот мой телефон, — оперуполномоченный достал блокнот и, вырвав из него листок, записал свои координаты. — Позвоните, когда придумаете алиби. В противном случае…

— Что?

— У вас появится собственная жилплощадь. Лет на несколько. Небольшая, правда, и без удобств, и штампа в паспорте не обещаю. Да и сам паспорт тоже. А пока всего хорошего.

— До свидания.

Он постарался держаться до конца, хотя разговор был крайне неприятен. Владимир Иосифович убит, и под подозрением тот человек, который больше всех прочих был ему должен. Самая логичная версия: убийство из-за денег.

Когда оперативник ушел, пришлось задуматься надолго и всерьез. Чего хотят от него добиться? Доказательств того, что у гаража он не был. А если был? Тогда это в корне меняет все. Дался им этот гараж! У кого-то бурная фантазия, а он вынужден страдать!

Еще раз попробовал дозвониться до Нади. Вновь длинные гудки. «Как странно! Не берет трубку! Где же лежит этот чертов телефон?»

и она с чувством глубокого удовлетворения смотрела на номер, высвечивающийся на дисплее. Домашний номер Никиты Намина. В которой уже раз Никита пытается поговорить с Надей? Значит, симпатичный молодой человек с голубыми глазами уже нанес тебе визит, ненаглядный ты мой! Как это кстати! Теперь пришло время для решительного объяснения.

Вера подождала еще немного: пусть он хорошенько помучается. И только когда телефон зазвонил в третий раз, взяла трубку и нажала на «ОК».

— Наконец-то! — раздался в ней голос Никиты. — Почему не берешь телефон?

— Потому что очень занята.

— Кто это? — похоже, что он растерялся.

— А ты угадай!

— Вера? Как ты там оказалась?

— Оказалась где?

— У Нади.

— Я у себя в рабочем кабинете. В новом кабинете.

— Постой… Я что-то не пойму. А где Надя?

— Она тебе так нужна?

— Да. Представь себе.

— Понимаю.

— Ничего ты не понимаешь! Ко мне сегодня из милиции приходили! Владимир Иосифович убит!

— Я вообще-то в курсе. Потому что сижу сейчас в его кабинете.

— Ты сидишь в его кабинете? Ничего не понимаю!

Вера торжествовала. «А вот теперь для тебя начнется самое интересное», — подумала она и выдержала долгую паузу, во время которой Никита несколько раз взволнованно произнес: «Вера, Вера, почему ты молчишь?» Потом будто нехотя уронила:

— Это не телефонный разговор. Нам надо встретиться.

— Где? Когда?

— У меня дома. — Вера давно уже решила, что это произойдет на ее территории: подписание капитуляции. Полной и безоговорочной.

— У тебя дома? Мне ехать к тебе?

— А почему бы нет? Что тебя так пугает?

— Что ты задумала, Вера?

— Узнаешь.

— Но…

— Это сюрприз.

— Ну хорошо. Я сегодня должен приехать?

— Как хочешь. Чем быстрее, тем лучше. В твоих же интересах.

— Знаешь, это уже начинает меня раздражать! Ты говоришь загадками!

— Терпение, дорогой. Надо иметь терпение.

— Во сколько ты будешь дома? В девять? В десять?

— Когда захочу, тогда и буду. Я теперь сама себе хозяйка. Но лучше будет, если ты приедешь в десять часов. Мне надо подготовиться.

— Тогда до встречи.

— До встречи, дорогой, — промурлыкала Вера и положила телефон обратно на стол.

Интересно, достаточно ли она была загадочной и интригующей? Выдержала ли все необходимые паузы? Дала ли ему понять, что теперь является хозяйкой положения? Впрочем, она всегда ею оставалась.

Вера легонько вздохнула («Жаль тебя, бедненький!»), потом посмотрела на часы и соединилась с приемной:

— Соня, я уже ухожу. Дела. Но завтра утром всех проконтролирую и потребую отчета о проделанной работе. Так что те, у кого балансы клиентов не сведены, могут домой не торопиться. Поставь, пожалуйста, сотрудников в известность.

— Я все сделаю, Вера Александровна.

Настроение у Веры было отличное! Она мельком глянула в зеркальце, которое достала из сумочки. Хорошо бы зайти к косметологу и привести в порядок лицо. Но уже не успевает. И к парикмахеру тоже. Но ничего. На генеральную репетицию достаточно надеть костюм, предназначенный для премьеры, но вовсе не обязательно накладывать грим. Сегодня сойдет и так.

Когда Вера вышла в приемную, секретарша посмотрела на нее с удивлением:

— Вам только что сообщили приятную новость, Вера Александровна?

— Да. Очень приятную. Сногсшибательную новость.

— Какую, если не секрет?

— Секрет. Но скоро все о нем узнают, — лукаво сказала Вера. — До завтра, Сонечка.

У девушки аж глаза округлились от удивления! Первый раз за три года начальница назвала ее Сонечкой! Уж не мужчина ли у нее появился? Как это было бы кстати! Все сотрудники фирмы только и мечтают о том, чтобы часть своей кипучей энергии Вера Александровна Алмазова перенесла на другой объект. И не думала бы только о работе.