Попутчики

для удара руку в перчатке и вытер лоб.

– Тебе чего?

– Анатоль, ты сегодня по заявкам. Петров вчера рапорт на снятие мужичка одного оставил, мы его ночью с квартиры сняли, он в камере сейчас, а Петров – в вечер. С мужичком-то работать надо. Что он, до вечера сидеть будет?

– А я-то тут при чём? Петров рапорт написал, а работать я должен?

Хорошие мульки. У меня самого дел по горло.

– Да, я вижу. – Дежурный кивнул на грушу.

– А на спортивную подготовку, между прочим, время положено. Ты хоть спросил у мужика, за что его привезли?

– Это не мои обязанности. Мои обязанности – следить, чтобы он в камере не сидел, поэтому если ты сейчас с ним работать не будешь, я его выпускаю, а то он уже прокурора требует.

– Ишь ты, поборник законности. Забыл, что ли, как трезвым мужикам штрафы выписывал? Ладно, погоди, сейчас решим.

Дежурный вышел. Дукалис стянул перчатки, повесил их на гвоздь и зло произнёс:

– Ну, Миша, я тебе вечером вставлю пистон! Хоть бы кому сказал, зачем ему этот деятель нужен. И ведь домой ему не позвонишь, телефона у него нет. Запомни, Эдик, на будущее, главное – забота о гражданах, то есть о нас, коллегах. Если кого снимаешь, то сам с ним и работай.

Интересное дело, можно подумать, мужик этот мне сейчас на грудь кинется со слезами и рассказом о своих приключениях.

Ворча, Дукалис поправил галстук и вышел в дежурную часть. Там, откинув отработанным ударом щеколду, он заглянул в камеру. В ней, забившись в угол, сидел мужичок лет сорока, хлипкий телосложением, с козлиной бородкой и зло смотрел на опера.

Дукалис шагнул внутрь.

– Разрешите поинтересоваться, за что мы тут сидим?

– Вы кто, прокурор?

– Не совсем, но тоже хороший человек.

– Я буду разговаривать только с прокурором. Это же надо, совсем менты обнаглели. Ночью поднять с постели, притащить в отделение, кинуть в камеру, ничего не объясняя, и главное, неизвестно за что! Я, мать вашу, такую цидулю напишу – всех вздрючат!

– Стоп, стоп, что там насчёт ментов?

– А ничего! Мы в демократическом обществе живём, это раньше на ментов управы не было, а сейчас найдётся.

Дукалис захлопнул дверь и остался в камере один на один с задержанным.

– Мужик, ты чего, не понял, куда попал? Ты не в милицию попал, а в уголовный розыск. Ты чего, родной, разницы не улавливаешь? А за ментов мы с тобой без протокола поговорим. Так за что тебя привезли?

– Не знаю я ничего, идите вы все на…

– Так, это уже аргумент. Хорошо, дядя, я сейчас туда пойду, но ты пойдёшь быстренько за мной, вернее, поползёшь.

Дукалис вышел из камеры и вернулся в кабинет.

– Раздевайся, – скомандовал он сидящему Эдику.

– Зачем? – испуганно-удивлённо спросил тот.

– Поможешь прочитать лекцию о правах человека в демократическом обществе.

– Ты что, голубой?

– Да, да, голубой, аж синий, давай раздевайся!

– Совсем?

– Трусы можно оставить.

Эдик вышел из-за стола и механически, уставясь на Дукалиса, стал развязывать галстук. Через минуту оба стояли в комнате в семейных