Том 25. Молчание мертвецов

— Не упоминала ли она в разговоре с вами человека по имени Генри Рутланд?

Ирен покачала головой.

— Нет.

— У нее был браслет с брелоками. Приходилось его видеть?

— Да, я его часто видела.

— Среди брелоков вы не замечали золотого яблочка?

Ирен явно удивилась.

— Да, конечно. Мистер Ройс подарил ей этот браслет. Это произошло вскоре после того, как она получила работу в «Золотом яблоке». Во время первого выступления она произвела фурор, и мистер Ройс подарил его на память об удачном дебюте.

— Гамильтон Ройс? Это владелец клуба, не так ли?

Она кивнула.

«Гамильтон Ройс — Генри Рутланд, — подумал я. — Может быть, это одно и то же лицо? Инициалы одни и те же».

— Вы его когда-нибудь видели? — спросил я вслух.

— Никогда. Хотя Фрэнки говорила о нем не часто, но мне кажется, она ему симпатизировала.

— Она его когда-нибудь описывала?

— Что-то не припоминаю, но у меня сложилось впечатление, что она считала его весьма красивым.

Я решил, что мне придется взглянуть на мистера Ройса. Он меня заинтересовал.

Мы проболтали еще полчаса, но больше ничего стоящего я не узнал. Все, что Ирен могла сообщить мне, она уже выложила. Зато у меня появилась еще одна ниточка. Следующий мой ход — попытаться увидеть Ройса.

Я отвез Ирен домой, пообещал, что дам ей знать, если мне удастся совершить какие-нибудь поразительные открытия, и вернулся в «Приморский».

Войдя в номер, я забрался в постель и, лежа в темноте, принялся обдумывать добытые сведения.

Совершенно ясно, что Фэй скрывала от всех загадочного знакомого. Даже от Ирен. Если у них были такие дружеские отношения, наиболее естественным было бы поговорить о нем с подругой. Но Фэй этого не сделала. Почему? Был ли это Ройс? У меня в руках имелась одна лишь маленькая зацепка: этот человек курил египетские сигареты. Несколько необычно, но не так, чтобы совсем уж. Уехала ли Фэй ночью второго августа? Если да, то вполне возможно, что она это сделала в компании своего друга: я не забывал о том, что Фэй Бенсон и Генри Рутланд зарегистрировались в «Шэдоу-отеле» в один и тот же день. Разрыв во времени между вторым августа — днем ее отъезда из Тампа-Сити — и девятым августа — днем прибытия в Уэлден — озадачивал меня. Семь суток — где она находилась и что делала в течение недели?

— Думай об этом, Шерлок, — сказал я себе, — эти семь дней могут оказаться ключом ко всем тайнам. Раскуси этот орешек.

Заснул я только после двух.

На следующий день, вскоре после полудня, я подъехал к дому Хартли.

Открывший дверь Мальчик-филиппинец провел меня в гостиную и сказал, что пойдет узнать, сможет ли мистер Хартли принять меня.

Мне пришлось прождать полчаса, прежде чем появился художник в красно-белом полосатом халате, надетом поверх серо-перламутровой пижамы. Выглядел он прескверно, но по крайней мере был умыт и гладко выбрит.

— Снова вы, — бросил он вместо приветствия, с трудом передвигаясь по ковру в направлении бара. — Виски или джин?

Я ответил, что виски это как раз тот напиток, который нужен. Он приготовил две большие порции виски с содовой, протянул мне стакан дрожавшей, как осиновый лист, рукой и, рухнув в кресло, сделал глоток. Его всего передернуло, и он умиротворенно закрыл глаза.

— Солнечный свет и ранние посетители страшнее всех видений ада, — мрачно изрек он. — Порой мне хочется поселиться на другой планете. Вам никогда не хотелось жить, скажем, на Луне?

Я ответил, что с тех пор, как я узнал, что там нет воздуха и очень холодно, мне никогда не приходилось серьезно рассчитывать на Луну, как на постоянное место жительства. Он вытаращил на меня глаза и пожал плечами.

— Возможно, вы и правы, но подумать только, как там было бы спокойно! — Сделав еще глоток, он спросил: — Так с чем, старина, вы пожаловали на этот раз?

— Вы член клуба «Золотое яблоко», я прав?

Казалось, он удивился.

— Совершенно верно, а что в этом предосудительного?

— Я хочу, чтобы вы провели меня туда сегодня вечером.

Он изумленно взглянул на меня, улыбнулся и поставил стакан на журнальный столик рядом с собой.

— А вы веселый малый! Итак, хотите, чтобы я захватил вас с собой в клуб, так, что ли? Это весьма любопытно, мистер Слейд, так вроде вас зовут?

— Слейден, — поправил я.

— Виноват, — он нащупал рукой стакан и поднял его на уровень глаз. — Ваше предложение, мистер Слейден, звучит весьма предосудительно. Что позволило вам вообразить, что я возымею намерение сводить вас вечером в «Золотое яблоко»? Не хочу показаться грубым, но рассудите сами: мы встретились впервые вчера, а сегодня вы заявляете, что я обязан провести вас в наиболее дорогое из злачных заведений на всем побережье и тратить на вас свои трудовые денежки. Не обижайтесь, мистер Слейден, но когда я завожусь и начинаю сорить деньгами, то предпочитаю тратить их на девушек, которые чувствуют себя обязанными сполна со мной рассчитаться. Понимаете, что я имею в виду?

Я рассмеялся:

— Конечно, я не девушка и рассчитаться с вами сполна вряд ли сумею — не те у меня наклонности — но в данном случае речь идет о деле и весьма серьезном. У меня есть все основания полагать, что Фрэнсис Беннет убита.

Он выплеснул виски себе на халат, но даже не заметил.

— Убита?

— Да. Поэтому мне необходимо проникнуть в клуб и посмотреть что к чему на месте. Вы — единственный знакомый мне человек в городе, вхожий туда, и окажете полиции услугу, если проведете меня в «Золотое яблоко».

Он устремил взгляд в ковер и стал размышлять. Судя по тому, как он сморщился, процесс этот протекал болезненно.

— Ее убил кто-то из клуба?

— Не исключено, — я хотел было попросить его рассказать, как выглядит Ройс, но решил промолчать. Он смог бы, вероятно, прийти к заключению, что я подозреваю в убийстве Ройса, а если бы такие слухи распространились, я наверняка попал бы в настоящий переплет.

— Не вижу способа, как провести вас туда, мистер Слейден, — покачал головой Хартли. — Если это и удастся, то лишь повредит и вам, и мне. Объясню почему. Я считаюсь в клубе завсегдатаем, но ни разу не был там в обществе мужчины. Ни разу. У подъезда дежурит настоящий головорез. Вы не должны появляться в клубе вместе со мной, если не хотите вызвать подозрение у его членов.

— Но это необходимо, — настаивал я. — Если бы можно было обойтись без визита в клуб, я бы вас не беспокоил.

На некоторое время он опять погрузился в раздумья и вдруг щелкнул пальцами.

— Я проверну это дело, — воскликнул он. — Попрошу Сюзи провести вас. Она — член клуба и всегда приглашает туда своих приятелей. Как вы на это смотрите?

— С моей стороны возражений нет, но, кажется, она меня невзлюбила. Я не думаю, что она согласится.

Хартли весело замахал рукой.

— Вы шутите. Просто не знаете Сюзи. Она с радостью возьмет вас туда. Все свежее в брюках вызывает у нее бешеный энтузиазм. Положитесь на меня, и я все устрою. У вас много лишних денег?

Настала моя очередь удивляться.

— А что? Посещение влетит мне в копеечку?

Хартли нехорошо рассмеялся. Находись Файетт поблизости, у него кровь бы застыла в жилах от такого хохота.

— Величайшая наивность, с которой мне приходилось когда-нибудь сталкиваться. Влететь в копеечку? Это не то слово. Сюзи вы оттуда не вытащите, пока не будете готовы продать свой дом, заложить автомобиль и ликвидировать текущий счет. Именно по этой причине я принимаю ее здесь. Не могу себе позволить выводить ее в свет.

— Валяйте, устраивайте это дело, — беззаботно сказал я. — Для чего же у меня открытый счет.

— Вот это разговор, — одобрил Хартли и снял телефонную трубку.

От непрошеных гостей клуб «Золотое яблоко» стерегли высокая ограда и пара дюжих охранников в белой униформе и черных фуражках.

Они стояли по обе стороны распахнутых ворот из кованого железа. Мощные лампы над ними заливали светом дорогу, и автомобили медленно проезжали за ограду под испытующим взглядом стражей.