Очи черные

Его слова задевали ее все больнее, они были в значительной степени справедливы, теперь Валли знала это, хотя тогда она делала все это отчасти подсознательно.

– Меня все еще беспокоит моя роль в твоей маленькой трусливой драме…

– Бедный Ник, – со злостью перебила его Валли, почти брызгая слюной. – Ты просто несчастная жертва, наверное? Правда? Как будто я когда-нибудь могла заставить тебя делать то, чего ты не хочешь.

– Я долго думал о том дне, – продолжал он, не обращая на нее внимания, – и, кажется, теперь все понял. Ты выросла в семье, основанной на лжи, Валли, – может быть, было много маленькой лжи или даже одна глобальная. Я думаю, ты ужасно боялась услышать от Клер правду. Может быть, ты думала, что это вас обеих разорвет на части, кто знает? Богом клянусь, я все бы отдал за то, чтобы быть там, когда ты наконец услышала ее.

– Поздравляю, Ник, – ответила Валли, слова застревали у нее в горле, полные злости и стыда. – Никто лучше тебя не знает, как я виновата. И все же тебе было плевать на меня, ты готов был просрать все, что у нас было, и ради чего? Косяка? Шприца? Или до чего там уже дошло?

– Вот она наконец-то, – Ник почти кричал, похоже, довольный ее язвительным тоном. – Моя прекрасная сердитая девочка. – Тут голова его упала на грудь, как будто, выплеснув на Валли все эти обвинения, он исчерпал весь запас энергии. – Говори же, какого черта тебе нужно, – пробормотал он, – а потом катись отсюда.

Валли и сама хотела поскорее уйти, поэтому быстро рассказала все, что знала о школе Эмерсона, об их сайте и о том, что, по ее мнению, там могла быть информация, необходимая для поисков ее русской матери. Валли смотрела на Ника, на то, как он слушал все это, безразлично, как будто это была история не о ней, а о незнакомом человеке, о котором он никогда раньше не слышал. Его безразличие убивало.

– Ну, я должен быть польщен, – сказал он так вяло, как будто мог заснуть в любой момент.

– Да? С чего бы, Ник?

– Потому что ответ слишком прост. Ты конечно же пришла сюда не для этого. Ты здесь, потому что хотела увидеть меня, просто чтобы убедиться, что я все еще дышу. Очень мило.

Он смог немного приподнять голову, ожидая ее ответа, и Валли почувствовала, что эти глаза снова тянутся к ней и притягивают ее, как раньше, слабый след жизни и любви все еще был в них.

– Да, это так, – призналась Валли. – Я хотела увидеть тебя. – И это была правда. Она почувствовала, как слезы подступают к горлу, но сдержалась.

– Эй, не реви, – сказал Ник, понимающе улыбаясь. – Держись.

Она успокоилась, как будто по его команде, и замерла в ожидании.

– Вот, – сказал он и выпалил одним духом список десяти возможных паролей, которые Валли записала на клочке бумаги.

– Ты их знаешь, вот так просто? – спросила она изумленно. – Тебе не надо взламывать сайт?

Ник презрительно усмехнулся:

– Эти сайты создаются для идиотов. Технически отсталых стариков. Они никогда не запомнят безопасный пароль. Первый же из списка наверняка подойдет.

Первый пароль в списке был: EmersonAlum.

– А теперь катись к черту, – сказал Ник.

Валли колебалась, думая, что они могли бы еще кое-что прояснить, но если и так, она не могла сама с этим разобраться.

– Пока, Ник, – сказала она, направляясь к открытой двери.

– Это Тэвин, да? – бросил он ей вслед. – Еще тогда было видно, что что-нибудь получится.

У Ника была острая интуиция – отзвук его прежней проницательности. Валли не удивилась этому вопросу.

– На самом деле нет, – ответила она, поворачиваясь к нему. – Пока нет.

– Придет время, – сказал он, прикрывая глаза. – Мне всегда нравился этот малыш.И больше ничего. В ту же минуту он тяжело опустился на пол, погрузившись в глубокий сон. Валли развернулась, вышла из котельной и пошла по темному коридору к станции. Она вышла из метро на Деланси-стрит и пошла куда глаза глядят. Пройдя полквартала, она с удивлением обнаружила, что по лицу ее катятся крупные слезы.

12

Валли поехала на метро обратно в Верхний Вест-Сайд и от станции пошла прямо к библиотеке на Малберри-стрит. Всю дорогу ее мучил болезненный осадок после столкновения с Ником, она не могла отделаться от ощущения, что больше никогда не увидит его живым. Наконец она решила, что хватит переживать, достаточно она этим занималась, надо двигаться дальше, идти вперед, к Елене.

В библиотеке все компьютеры для доступа в Интернет были заняты. Валли записалась, но надо было подождать полчаса. Стоя у входа в библиотеку, Валли достала из дальнего кармана сумки сигареты. Эта привычка ее раздражала, но иногда она ничего не могла с собой поделать. Она закурила, затянулась и выдохнула дым в холодный воздух.

Дрожа, Валли посмотрела на часы. До назначенного срока оставалось еще пятнадцать минут, и это предстоящее ожидание заставляло ее нервничать. Все последние несколько дней она боролась с желанием связаться с Клер и теперь решила, что время настало. Прошло уже несколько недель с тех пор, как они в последний раз разговаривали, а для Валли общение с Клер было чем-то вроде зависимости – то, что Валли испытывала, когда слышала голос Клер, было одновременно и утешением, и сомнением, и досадой.

Тем не менее, как бы ни сложились их судьбы, Клер была единственной матерью, которую она когда-либо знала, и Валли не представляла своей жизни без нее. А жестокие слова Ника об отношении Валли к Клер еще больше обострили необходимость связаться с ней.

Валли потушила сигарету и достала мобильный телефон. Она набрала код, который должен отключить определение ее номера на телефоне Клер, и позвонила. После нескольких гудков Клер сняла трубку:

– Алло.

– Привет, – сказала Валли и услышала, как Клер негромко ахнула:

– Валли…

– Привет, мам, – повторила Валли ровным и спокойным голосом, как бы намекая Клер, чтобы та держала себя в руках.

– Милая…

– У меня все хорошо, – перебила Валли. – Все хорошо.

– Я… Я знаю, Валли. – Теперь Валли слышала, как у Клер перехватило дыхание – она пыталась сдержать слезы. – Я знаю. Но я же беспокоюсь. Я всегда буду беспокоиться.

– Я знаю.

– Тебе нужно что-нибудь? – спросила Клер. – Приходи домой. Принеси белье постирать, я тебе еды приготовлю… – Она помолчала. – Приведи кого-нибудь. Я знаю, что у тебя есть друзья – конечно, есть. Им тоже может быть что-то нужно. Приводи их.

Клер говорила быстро, будто торопилась сказать все. Валли понимала, как отчаянно Клер пытается найти правильный тон для разговора с дочерью и не знает, как это сделать.

– С тобой все в порядке? – снова спросила Клер.

– Все хорошо. – Валли начинала терять терпение. – А ты как?

– Хорошо, Валли. Все как всегда…

Валли тяжело вздохнула. Каждый раз, когда она звонила Клер, все повторялось: разговор прекращался как раз в этот момент, после нескольких «Все хорошо» и отказа Валли прийти за помощью.

– Милая, – сказала Клер нерешительно. – У тебя есть подруга по имени Софи?

Пораженная Валли сначала не ответила. Это совершенно точно не предвещало ничего хорошего. Валли знала – знала! – что никогда не упоминала при Клер никого из компании.

– А что, мам? – Она старалась говорить как можно безразличнее.

– Пожалуйста. Можно ведь просто сказать «да» или «нет».

Валли колебалась.

– Да.

– София Манетти?

У Валли сжалось сердце. Полное имя. Звучит так официально, так строго.

– Что случилось? – строго спросила Валли, чувствуя подступающий страх.

– Ты… ты ничего не слышала о ней в последнее время? – спросила Клер.

– Мама, скажи мне сейчас же… – потребовала Валли.

– Она умерла, – сказала Клер тихо. – Мне жаль, милая.

– Она…

– Ее убили, Валли. Она мертва.

У Валли вдруг подкосились ноги. Она опустилась на тротуар, прислонившись спиной к стене библиотеки. Несколько секунд она молчала, и голос Клер, испуганно-пронзительный, заполнил пространство между ними.

– Мне жаль. Ее убили. В Риверсайд-парке. Около недели назад.