Город солнца

— Ломайте, — сказал семидесятилетний коронер, прибывший на место происшествия. — Ломайте и выравнивайте.

— Что вы сказали, сэр? — изумился Бер.

— Потопайте по суставам, и они сломаются.

Бер стащил тело на пол и, без всяких эмоций, как могут только молодые, сделал это. Ощущение было такое, будто топчешь картонную коробку от холодильника. Сассо даже не думал ему помогать. Сейчас-то Бер понимал почему. Чем становишься старше и ближе к смерти, тем сильнее цепляешься за жизнь.

Через восемь месяцев его перевели в район Ховелл, где смерть была гораздо более частой гостьей. И все равно Бер с ней не свыкся. Он просто научился забывать о ней сразу же после того, как застегивали молнию на мешке с трупом.

Задира, прежде чем остановиться у дома Тэда, объехал вокруг него на небольшой скорости. В этой части города красно-коричневый «шевроле-эль-камино» вряд ли привлечет чье-то внимание. И все-таки после проверки он планировал припарковаться за несколько кварталов от дома, чтобы никто не запомнил номер машины, и пойти к Тэту пешком, держась в тени. Пока Задира не очень ясно представлял, как он все сделает. Может, незаметно войдет в подъезд и просто постучит в дверь. Тот его не ждет и, удивившись старому знакомому, может сразу открыть дверь. Или стоит позвонить ему снизу и под каким-нибудь благовидным предлогом попросить спуститься. В любом случае сначала следует провести разведку. Когда он медленно проезжал мимо дома Тэда, что-то ему не понравилось. Он не понял, что это было, — может, просто нервы. Задира сделал три правых поворота подряд и вернулся к началу квартала. На последнем повороте выключил фары и подъехал к бордюру, заглушив двигатель. С этой точки Задира мог видеть дом Тэда, который был от нее в нескольких сотнях метров. Поблизости стояло довольно много машин, однако не патрульные или оперативные. Людей на улице не было, но Задира некоторое время посидел в машине, сгорбившись и барабаня пальцами по рулю. Прошло пятнадцать минут. Еще полчаса. Торопиться тут незачем. Вот так взять и зайти в здание с пистолетом будет слишком самонадеянно, а Задира знал, что всегда лучше перестраховаться.

Прошло уже пять с половиной часов, и Бер стал обдумывать, что ему делать дальше. На встречу с Фордом никто не ехал. Похоже, что и сам Форд никуда не собирался. Тактика давления, которую избрал сыщик, явно себя не оправдала. Для полицейского управления Индианаполиса вечер тоже был довольно тихим. Несколько арестов за вождение в нетрезвом виде; сработавшая сигнализация в закусочной «Хутерс», где приехавший наряд никого не обнаружил; водитель, превысивший скорость, оказал сопротивление при аресте; бытовые происшествия; мелкое хулиганство у бара на Лафайет-роуд. И вдруг сквозь шипение и треск прорвалось сообщение:

— Всем патрульным машинам. Парк Игл-Крик.

Это была зона отдыха в шестнадцати километрах от центра города с гольф-клубом, водоемом для лодок, стрельбищем для лучников, а также с тропинками для бега трусцой по пересеченной местности.

— Человеческие останки. Обнаружил мужчина, который выгуливал собаку. Сильная степень разложения. Предположительно белый юноша. Судебно-медицинский эксперт уже выехал…

Ледяные мурашки пробежали по рукам Бера. Он завел машину и включил первую передачу.

Черт! Задира вздрогнул от звука заводимого двигателя. Наверное, он уже начал клевать носом и не заметил, но теперь был почти уверен, что прямо сейчас в машину никто не садился. Он не слышал звука закрываемой двери. Нет, водитель старого «олдсмобила», который стоял недалеко от дома Тэда, сидел в машине. И уже давно. На совпадение это не похоже. Сукин сын следил за Фордом. Задира хотел было тоже завести машину, быстро подъехать, заблокировать «олдсмобил» и прикончить водителя, но передумал. «Олдсмобил» выехал на дорогу, и на улице вновь стало тихо. После нескольких часов ожидания мышцы Задиры приятно расслабились. Теперь же он собрался, задышал часто и прерывисто. Стараясь справиться с волнением, Задира ощупал рукоятку пистолета в правом кармане куртки и запасные патроны в левом. Подумал, что, может, стоит сначала отогнать машину подальше отсюда и уж потом пешком пройти к дому Тэда.

К черту! Он и так уже сидит здесь целую вечность. Задира достал из-за сиденья выцветшую бейсболку, надвинул ее на глаза, резко выдохнул и вышел из машины. По тротуару шел почти бесшумно. Подходя к дому, осмотрелся. На улице не было ни души. Он подошел к двери подъезда и потянул ее на себя. С легким дребезжанием дверь распахнулась. Щеколда в открытом положении приржавела к лицевой панели. Задире повезло, а вот Тэду — нет.

Задира поднялся по лестнице. Он был здесь лишь однажды, но все казалось ему знакомым, как будто он прожил в этом доме всю жизнь. По пути подумал, кто же мог разговаривать с Тэдом в баре — не тот ли парень, который сидел в машине? Скорее всего он. Конечно, даже такой тупица, как Тэд, после подобного разговора будет настороже, поэтому Задира решил зайти в квартиру незаметно. Он тихо пересек холл и подошел к двери. Окрашенная в белый цвет дешевая пустотелая щитовая дверь с шестью мозаичными филенками. Простая латунная ручка с замком, но без дополнительного внутреннего дверного засова, открываемого ключом. «Крохобор ты, Тэд», — подумал Задира и, затаив дыхание, прислушался к звукам, доносящимся из квартиры. Приглушенные шаги, шелест. Задира сконцентрировался на точке в нескольких сантиметрах справа от ручки и, согнув ноги в коленях, почувствовал, как здорово накачаны его бедра.

Виски почти закончилось. Тэд заплакал. Беззвучно и обреченно. Воздух в квартире был спертый. Тэд, не решив, что надеть, а что взять с собой, снял футболку и джинсы и остался в одних трусах и носках. Он потрогал свой вываливающийся из-за резинки живот и всхлипнул. Тэд чувствовал себя обманутым. Он оказался в этом дерьме по собственной глупости. И жадности. Тэд делал плохие вещи, ему за это платили, но он не смог вовремя остановиться. Продажа велосипедов была самой большой глупостью, да и деньги за них он получил никудышные. Наркотики не помогли, и с этим он тоже не смог завязать. И теперь, когда срочно нужно валить отсюда, он окончательно осознал, что и с Мишель у него тоже ничего бы не получилось.

— Мне нужна помощь, — сказал он вслух, и собственный голос показался ему чужим. Тэд не был набожным. Он не ходил в церковь, как мистер Ригги, и не знал, как нужно молиться. Слова вырвались непроизвольно. Может, Иисус его услышит?

Тэд поставил бутылку на стол и сполз со стула на колени. Когда синяя от побоев лодыжка коснулась пола, он застонал.

— Мне нужна помощь, — повторил Тэд. — Пожалуйста, помоги мне. Я постараюсь стать хорошим. — Он замолчал, не зная, как продолжать, какие слова говорить. Он не ждал знака свыше — так, может быть, какого-то озарения. Вдруг раздался громкий удар, и входная дверь содрогнулась. От ужаса Тэду показалось, что через него пропустили ток. Еще один удар. Замок оторвался от двери и отлетел в сторону. Дверь медленно распахнулась, и в проеме нарисовался крепыш в бейсболке и ветровке.

«Задира», — почти сразу узнал его Тэд, мгновенно превратившийся в комок мышц. Он вдруг увидел себя со стороны — в трусах и с заплаканным лицом. Краска стыда залила его лицо.

— Задира, — сказал он вслух и увидел, что губы его бывшего партнера сложились в самодовольную ухмылку. Рука Задиры скользнула в карман куртки и вынырнула, как ему показалось, с ножницами, которые он направил на Тэда. «Это не ножницы, — быстро дошло до Тэда. — Это пистолет!» Мелькнул язычок пламени…