Уик-энд в деревне

К телефону в доме Лукина никто не подошел, и Михаил не решился ехать в Песчаное. В списке было достаточно вопросов и для города. Автомастерская значилась в числе первых мест, которые он собирался посетить, чтобы получить собственные впечатления о деле.

Сначала его приняли за клиента. Когда Михаил предъявил удостоверение, настроение механиков заметно испортилось. Их было двое, и выглядели они так, как об этом рассказал Лунев.

Особенно нервничал пожилой:

– Мы уже много раз рассказывали вашим следователям. Все получилось случайно. Закончился кислород, а там нужна была сварка. Пришлось отложить на субботу. В субботу не так просто заправить баллон. Взяли взаймы у знакомого механика. К четырем все было готово, а он не пришел. Кому охота торчать в субботу на работе по такой жаре. Вдруг он не появился бы вообще…

– Он оставил вам свой телефон, вернее, телефон дочери, где находился тогда.

– Мы его потеряли. И вообще не обязаны звонить! Кому больше нужна его машина, ему или нам?! Что вы нам шьете?! Где здесь криминал?

– Если это просто разгильдяйство, то криминала нет.

– А что еще? Я же вам объяснил, получилось случайно!

– Где вы заправляетесь кислородом?

– А в чем дело?

– Хочу проверить ваши слова.

– Нечего там проверять. Они иногда не записывают и не выдают накладную. У каждого свой бизнес.

– Довольно препирательств! Накладные на стол!

Пожилой неохотно достал папку с тесемками из ящика письменного стола в маленькой конторке, где они сидели.

Михаил полистал накладные. Они использовали примерно один баллон в месяц. Через неделю после заправки к ним обратился Лунев. Скорее всего, врут, что причиной было отсутствие кислорода. Он записал адрес станции и номера баллонов с последних накладных. Там должен быть строгий учет на случай аварии.

– Советую придумать более убедительную причину задержки ремонта. Я к вам еще приеду! – последние слова Михаил произнес в угрожающем тоне.

С его стороны это был блеф в чистом виде, на всякий случай. То, что пожилой переживал, ни о чем не говорит. Девять десятых людей излишне волнуются при разговоре со следователем.

Когда «жигуль» Михаила выехал за ворота мастерской, молодой механик окрысился на пожилого:

– Ты, Михалыч, напрасно втянул меня в это дело. Нужно было сразу сказать, как было. Не знаю, сколько он заплатил тебе, но я не намерен рисковать просто так.

– Коньяк пил, курицу жрал?! Чего тебе еще?!

– Боюсь, ты продешевил! Не знаю, что он там натворил, но не зря следователи мотаются и еще когда отвяжутся…

– Если бы признались, то затаскали бы по допросам… Ты этого хочешь?

– Не знаю! Потаскали бы и бросили, а теперь лжесвидетельство могут пришить…

– Ты это брось! В случае чего, ты ничего не знаешь! Понял?!

Михаил успел до конца рабочего дня в Управление, чтобы через Тамару Борисовну, секретаря Фесенко, заказать билет на завтра в Киев.

Фесенко был на месте. У него только что закончилась оперативка:

– Как успехи, Мегрэ? Допросил?

– Допросил! Вот протокол.

– Поздравляю! Ты нам здорово помог!

– Я бы не спешил с выводами. У Ситника такой теневой оборот, что могут быть и другие мотивы для убийства, кроме ревности…

– Ну, это мы уже слышали! Другого ничего нет?

– Пока нет! Поеду в Киев, возможно, привезу…

– Ничего ты не привезешь! У Ситника была охрана и такое прикрытие в СБУ, что другая версия не проходит.

– Какое прикрытие?

– Жена майора Носко работает переводчиком на фирме. Там все прозрачно, заверяю тебя.

– Это как смотреть! Если сквозь пальцы или в другую сторону, тогда так.

– Ну, ну! Я и не надеялся переубедить тебя. Ты упрямый! Я знаю, что ты относишься к тем людям, которые предпочитают учиться на своих ошибках, а не на ошибках других…

– Согласен с вашим выводом. Выглядит это со стороны не очень разумно, но так лучше усваивается урок.

– Переговорить тебя трудно! Мы университетов не кончали! Шучу, конечно! Теперь по делу. Запрос оператору мобильной связи тебе подготовили. Можешь завтра с утра этим заняться. Не забудь сообщить нам результат до отъезда в Киев.

– Сообщу обязательно, но должен просить вас, чтобы без меня моя информация не отрабатывалась. Добытыми мною козырями буду играть сам. Если понадобится помощь, я скажу. Это условие согласовано с Манюней.

– Я все помню! Были бы козыри!

Перед отъездом домой Михаил позвонил Красавиной. Она сделала больше, чем он просил. На основании договоров и документов подготовила список всех фирм-покупателей их продукции. Двадцать городов, больше сотни фирм.

«Умница! Красавица и умница – опасная смесь!» – отметил Михаил. Утром он договорился о встрече с ней, чтобы забрать список.

Список был составлен действительно с умом. Там было краткое содержание договора, дата и объем последней официальной поставки. Информация Красавиной подтвердила необходимость поездки в Киев. Киевская фирма предлагала дилерские услуги и брала на себя всю правобережную Украину.

После встречи с Красавиной Михаил отправился в частную компанию мобильной связи. Директор долго изучал предписание прокурора и удостоверение Михаила, потом отвел к миловидной девушке за компьютером. Та поколдовала минут десять и вскоре на руках Михаила оказалась распечатка. Ситнику перед убийством звонили дважды. В шестнадцать двадцать девять и шестнадцать пятьдесят одну. Первый разговор длился две минуты, второй – три. Оба раза вызов был с аппарата Андрея Андреевича Коржа.

Что скажет Фесенко?! Теперь момент убийства установлен с точностью до минуты. Ситник не успел даже вернуть трубку в чехол за поясом.

И Корж умолчал об этих разговорах. Почему? Сейчас самое время задать Коржу этот вопрос.

Корж, черноволосый поджарый мужчина с ранней проседью, сидел в своем крошечном кабинете и рассматривал фотошаблон платы печатного монтажа через сильную лупу, прищурив карие глаза. Рядом стояла девушка в белом халате. Они вели какой-то технический разговор и прервали его на полуслове, когда в кабинет ввалился Михаил.

– Извините за вторжение, но нам нужно срочно переговорить!

– Кто вы?

– Я предъявлю документы, когда мы останемся одни.

– Лена, я тебя позову, как только освобожусь. Вопрос серьезный. В таком виде ее нельзя запускать в производство…

Девушка вышла, с удивлением оглядываясь на Михаила.

– Следователь прокуратуры Гречка. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

– С нами беседовали и неоднократно. Что вас заставило обратиться к нам еще раз? Впрочем, мы, я имею в виду весь коллектив, очень заинтересованы в успешном и быстром расследовании и готовы оказать всяческое содействие следствию. Смерть Влада для нас невероятный удар во всех отношениях, и в производственном, и в личном… Говорил я ему, не связывайся ты с этой женщиной. Не зря говорят, не воруй где живешь, и не таскайся с бабами, где работаешь. Добром это не кончается!

«Кажется, я уже слышал эту поговорку от Красавиной. Случайно ли это совпадение?» – размышлял Михаил. Он не мешал Коржу высказаться и дождался паузы.

– Сейчас у вас будет возможность оказать содействие следствию.

– Пожалуйста! Только конкретнее, если можно. Что вас интересует?

– Почему вы умолчали о своих телефонных разговорах с Ситником за несколько минут до его убийства?

– Почему умолчал? На каком основании вы сделали этот вывод?

– Этого нет в ваших свидетельских показаниях.

– Помилуйте! В тех протоколах только то, что следователь нашел нужным зафиксировать из нашей беседы. Я ничего не скрывал, да и какой смысл… Один звонок с моего телефона сделала Элеонора. Она попросила охранника, это был Гуртовой, принести из холодильника апельсиновый сок, минеральную воду и фрукты. Второй разговор вел я из очереди за мороженым. Меня туда отправили перед приходом Гуртового. Гуртовой дождался меня, за что я его отругал. Он еще оправдывался, как ребенок, что очень захотелось мороженого.