Убийственный аргумент

- Все чисто, - сказал Николай Григорьевич.

- За мной тоже никто не следил. Не стоило, все же, называть точное место встречи, когда передавали информацию по пейджеру.

- Вы же сказали, этот номер знал только Вадим? А дело срочное.

- Дело? Это ваша работа?

- Что именно?

- Пожар.

- Нет, я собирался всего навсего запустить в их компьютеры вирус, но меня опередили более радикальным методом.

- Компьютерный вирус? - он поморщился. - Это баловство.

- Не скажите. Текст любого документа распечатывается на лазерном принтере. А для этого он должен быть набран на компьютере. Если вирус уничтожил всю информацию на жестком диске, придется все восстанавливать. А значит, заново все согласовывать, сверять, проверять и так далее. Прежде чем подписывать. Я имею ввиду и тот гипотетический договор.

Некоторое время мы могли бы выиграть. День, два, а может и больше.

- Хорошо. Но пожар оказался эффективнее, да?

- Не уверен. Во-первых, слишком грубо. Во-вторых, пожар подпадает под понятие форс-мажорных обстоятельств. В этом случае фирма не несет ответственности за невыполнение своих обязательств. Компьютерный вирус же пока в список стихийных бедствий не внесен.

- Неплохо, - он кивнул, как учитель, решивший первому балбесу в классе поставить ради разнообразия трояк. - Так бы нам удалось сорвать им работу и в то же время не дать возможности оправдаться перед партнерами. Но тот, кто устроил пожар, спутал вам все карты.

- Прежде всего, тот, кто устроил пожар, убил человека. Сторожа, охранника. И мне это не нравится.

- Мне тоже. Надеюсь, вы понимаете, что этот человек работал не на меня.

- Надеюсь. Но понимаю и другое. Может быть, охранника убили не ваши друзья, а ваши враги. Но ни тех, ни других не остановит необходимость убивать. И мне очень бы не хотелось продолжить собою расстрельный список.

- Вас тоже хотели убить? - он посмотрел недоуменно. Вы ведь ничего еще толком не успели сделать? Может, идея с этим вашим вирусом была неплохая, но даже ее вы еще не смогли осуществить.

- Жалко, вас не было рядом, чтобы объяснить это трем парням, которые усадили меня в машину и повезли, как они выразились, на персональное кладбище.

- На покойника вы что-то не похожи, - он усмехнулся.

- Вы тоже, - я достал квитанцию на изготовление памятника и протянул ему.

Н. Г. пробежал глазами текст, держа листок на вытянутой руке, как поступают дальнозоркие люди, когда не хотят воспользоваться очками.

- Что за ерунда? - он повысил голос.

Кажется, я вывел его из равновесия.

- Единственное, что удалось спасти от огня, - сообщил я. - Нашел в столе одного из сотрудников фирмы "Октопус".

- Но кому понадобилось... - возмущенно начал он.

В его возрасте начинают болезненно относиться к подобным шуткам. Пришлось пересказать то, что я услышал от каменотеса.

- А этот эмигрант... - нетерпеливо перебил Н. Г.

- У меня его визитная карточка.

- Дайте сюда.

Я заметил, как у него задрожала рука, пока он в нее всматривался.

- Знаете этого человека?

- Да. - Николай Григорьевич кивнул. - Он был моим ближайшим другом.

- А потом сбежал на Запад?

- На Запад? - он чуть улыбнулся. - Вряд ли этот человек мог сбежать куда-нибудь западнее, раз он родился на западе штата Техас.

- Вы его что, завербовали?

- Друзей не вербуют, - он покачал головой. - Как и не выбирают. Мы познакомились в яхт-клубе... - он почти неуловимо улыбнулся. - Трудно представить, да, что нынешний пенсионер был когда-то заядлым яхтсменом, членом одного из самых престижных клубов Америки? Джон Стэндап, - Н. Г. назвал имя владельца визитной карточки. - Началось с ни к чему не обязывающих приятельских отношений. Потом однажды попали вместе в шторм... Кто кому в тот раз спас жизнь - то ли он мне, то ли наоборот... А потом... У вас есть друзья?

- Наверное.

- Тогда постарайтесь понять. Мы дружили почти двадцать лет. Он так и не узнал, что я советский разведчик. Он не переваривал коммунистов. Стэндап, как теперь говорят - крутой. Он сам сделал себе карьеру, расчищая путь где надо умом, где надо - кулаками. Но уверен, даже если бы узнал тогда про меня правду, не перестал бы быть моим другом.

- Если этот американец ничего не знал, почему он приехал в Россию вас разыскивать?

- Предполагаю такой сценарий, - у Н. Г. между бровями появилась складка, однажды к нему пришли и предъявили документы, доказывающие, что он дружил со шпионом, работавшим против Соединенных Штатов.

- Ну и что?

- Страшное обвинение для гражданина страны, давно страдающей шпиономанией. Он не смог бы доказать, что не сотрудничал со мной, что наша дружба обыкновенная дружба между двумя мужиками.

- Но если он ваш друг, попытайтесь ему помочь. К примеру, пригрозите, что рассекретите кое-какую информацию, актуальную по сей день, если они не оставят американца в покое. Вы же опытный разведчик, и знаете, как торговаться в подобных ситуациях, - напомнил я.

- Все это имело бы смысл, если действовала Лубянка или ГРУ, или политическая разведка при ЦК. С ними можно было поторговаться. Но эти люди... эти люди так просто его не отпустят.

- Эти люди -кто они? Мафия?

- Когда говорят - мафия, подразумевают уголовный мир. Да, у воровских авторитетов есть власть - в тюрьмах, на темных улицах, в притонах. Они и раньше там были хозяева. А у кого власть в финансовой сфере? Или в торговле - не в киосках у метро, а на международном уровне? В политике?

- Было бы любопытно узнать.

- Не мне вам объяснять, что большинство чекистов работали за идею...

Вечно они себя называют чекистами, подумал я.

- ...Но Советский Союз исчез... Ради чего, скажите, теперь рисковать? Ради чего прошла вся жизнь? И не забывайте, мы внедряли своих людей в наиболее влиятельные структуры по всему миру - от политических партий и государственных аппаратов, крупных коммерческих фирм и силовых ведомств до по-настоящему мафиозных структур, сект и кокаиновых баронств. Кое-кого из наших людей прибрали к рукам и бывшие противники, и бывшие союзники. Некоторые просто решили уйти с линии огня... Но были и те, кто стал работать на свой страх и риск. Но теперь уже в собственных интересах.